Но очень хотелось заглянуть в западный сектор станции. Он уже неплохо ориентировался по схеме. И вскоре проплывал мимо сектора «Колумбус».

Что-то его насторожило. Он уже осматривал с любопытством следующий модуль, как вдруг в голове прозвенела прочитанная в дневнике фраза: «…складировал тела в модуле ‟Колумбус”». Книжник развернулся, снова вплыл в стыковочный модуль. Здесь была дверь в тот самый «Колумбус».

Она была распахнута настежь. Модуль был пуст.

Книжник похолодел.

– Мать моя женщина… А где… мертвые?

Спиной он ощутил угрозу. Рывком развернулся – и не смог издать ни звука от ужаса. С «потолка», перевернувшись вниз головой, на него смотрела женщина со следами разложения на лице. Была она в грязном полетном комбинезоне, голова ее была окаймлена извивающимися волосами, как у Медузы-Горгоны, глаза ввалились, на губах пузырилась пена. Женщина издала то ли шипение, то ли визг, и, ловко оттолкнувшись от «потолка» и выбросив вперед руки со скрюченными пальцами, бросилась на него.

Не успев схватить предательски «уплывший» арбалет, он просто пнул ногой в когда-то прекрасное лицо. Есть свои плюсы в драке в невесомости – женщину отбросило на противоположную стенку, она гулко ударилась головой о люк, но словно не почувствовала. Да и как она могла что-то почувствовать – она же была мертва! Или находилась в совершенно незнакомой стадии жизни – бог его знает, что здесь происходило, на этой станции, последние двести лет, во что превратила тела своих жертв неизвестная зараза.

На этот раз он успел ухватить арбалет и даже прицелиться. Но едва палец коснулся спусковой скобы, что-то крепко схватило его за рюкзак и потянуло назад, в люк «Колумбуса». От неожиданности его палец дернулся, и стрела прошла над головой ожившей космической ведьмы. Успев обернуться, увидел самый настоящий оскал мертвеца, пытавшегося дотянуться гнилыми зубами до его шеи. За этой ожившей мумией возникло еще более страшное лицо, к нему потянулись черные скрюченные пальцы с кривыми когтями. Похоже, не доглядел он там чего-то в глубине «Колумбуса», и теперь внезапно ожившие покорители космоса тянули его в свою приоткрытую могилу.

– Пусти! Пусти! А-а-а!!! – он отчаянно бился, не зная, как вырваться, не имея точки опоры в этой проклятой невесомости.

А к нему снова тянула руки лохматая ведьма. Все это походило на ночной кошмар астронавта, и все что он мог сделать – издать новый истошный вопль.

Глухой удар – нелепо кувыркнувшись, девица улетела куда-то в бок. Вместо нее с огнетушителем в руках сверху спустился Черт. Ухватил орущего семинариста за шиворот, дернул на себя, одновременно швыряя огнетушитель ему за спину – прямо в страшную черную пасть. Удар – и хватка мертвеца ослабла, а карлик уже тащил спасенного, ловко цепляясь за выступы и впадины в бортах. Книжник изловчился развернуться в воздухе и послал увесистый кусок острого металла в лоб мертвой женщине, которая настойчиво пыталась их нагнать.

– Да уймись, наконец! – проорал Книжник. Быстро огляделся. – А куда ты меня тащишь?

– Подальше отсюда!

– Мы же в глубину чужого сегмента премся!

– А что, у тебя уже свой собственный тут появился? Мне все равно – я же слепой!

– Мы же от портала уходим – они нам путь отрежут!

– А, черт… – выдохнул карлик. – Об этом я не подумал. Тогда давай назад!

Он попытался развернуться, но Книжник уже кричал ему:

– Поздно! Там их уже пятеро! Да отпусти ты меня!

Книжник вырвался вперед, подтягивая за собой Черта. Он уже понимал, что бегство не имеет смысла – их просто загоняли в угол. Вся это ожившая толпа мертвых двигалась все шустрее и рычала все злобнее – как будто двое живых самим своим существованием вызывали у них дикое раздражение.

– Гребаный космос! – проорал Черт, отчаянно пытаясь «грести», не дотягиваясь до бортов. – Почему ты не сказал, что нем полно живых мертвецов?!

– Да откуда я знал?! – хватая и подтягивая к себе товарища, огрызнулся Книжник. Выпустил в толпу еще один болт, понимая, что толку от этого мало. – Я думал, здесь тишина и спокойствие!

Черт ответил истерическим хохотом – Книжнику даже подумалось, что карлик сошел с ума от страха. Ей-богу, иметь такого союзника было пострашнее, чем врагов вроде оживших отчего-то мертвяков. Они продолжали пятиться, и вскоре должны были упереться в очередной, наглухо закрытый стыковочный узел. И тогда останется лишь отбиваться, на сколько хватит сил. А потом… Не хотелось даже думать, что будет потом.

Бахнуло. Черта ощутимо толкнуло назад, заставив держащего его Книжника крутануться вокруг своей оси вместе с стрелявшим. В руках карлика теперь был дымящий стволом пистолет.

– Ты с ума сошел! – гаркнул Книжник. – Пробьешь борт – разгерметизация будет! Мы все сдохнем!

– Мы и так сдохнем! – с мрачной решимостью заявил карлик. Он и не думал бросать пистолет.

В отчаянии Книжник оглянулся снова – и увидел что-то знакомое. То, что давало надежду и заставило его схватить Черта и с силой швырнуть вперед с криком:

– Сгруппируйся!

– Чего?! – в ответ проорал карлик.

Он ничего не понимал и беспорядочно размахивал пистолетом, грозя подстрелить товарища. Выстрелить он не успел, лишь взмахнул руками и исчез в неуловимом мареве, перечеркнувшем пространство американского модуля. Книжник не смог сдержать радостного возгласа. Похоже, на станции имелось аж два портала – вход и, как он надеялся, выход.

Ощущая ногами суетливые цепкие пальцы, пытавшиеся схватить и утянуть его на расправу, парень отчаянно дернулся, подтянулся на прикрепленном к борту ремне, оттолкнулся в сторону потревоженного марева – и вслед за товарищем погрузился в неизвестность…

…и грузно вывалился на жесткую каменную поверхность. После нескольких часов в невесомости возвращение собственного веса было довольно болезненным. Рядом стонал Черт:

– Проклятье, кажется руку вывихнул!

– Говорил – сгруппируйся! – откликнулся Книжник и замер.

На него с легкой усмешкой смотрело порядком заросшее, но вполне знакомое лицо.

– Зигфрид!

– Ник!

Крепко обнялись, от души колотя друг друга по спинам. Слов не было – да и не нужны слова, если ты все сделал, как надо.

– Это Черт, он с нами! – Книжник кивнул на карлика, пытавшегося подняться на ноги.

У него были явные проблемы с координацией движений, Книжнику пришлось придержать его, чтобы тот не улетел с высоты маяка – а они были именно на верхушке маяка, того самого, с которого Книжник с Алхимиком когда-то возвратились в Кремль. Сейчас путь усложнился – но ведь не зря Розу Миров называют Розой. Она сложна и разнообразна, как настоящий живой цветок.

– Ты, как всегда, вовремя, Ник, – Зигфрид кивнул в сторону черного провала лестницы. Оттуда доносились крики и топот. – Что-то я здесь засиделся, дружище.