– Мне это представляется более вероятным. Хотя ничего пока определенно сказать нельзя. Тем более что Зоя Удогова работала в Центробанке, и есть очень большие подозрения, что ее на это место в свое время поставили влиятельные круги Чечни. И что она помогала беспрепятственному прохождению части знаменитых авизо.

– Из чего это следует?

– Я тут давеча своих стажеров послал в Центробанк, в связи со своим делом – я тебе о нем говорил. Конечно, народ там скрытный, но кое-что выяснить все-таки удалось.

– Это уже серьезно. Значит, у нее могли быть основания скрываться. Даже таким экзотическим способом.

Турецкий кивнул:

– Ты говорил, что твоя подзащитная получала угрозы по телефону?

– Да. Кроме того, ее избили у подъезда люди явно кавказского вида. Возможно, чеченцы.

– Да, это похоже на правду. Но только похоже. Пока что мы не можем утверждать, что продвинулись на пути к истине. Она только обозначилась. Попытайся вытрясти из своей подзащитной все, что она знает о своей сестре.

– Если она вообще о ней знает, в чем я сомневаюсь.

– Не может быть. Что-то же она слышала. Но это не главное. Главное – это найти вторую сестру. Вот тогда-то мы и узнаем правду.

Он встал из-за стола и прошелся по кабинету.

– Кстати. Советую тебе поговорить с этим Кулешовым. Тоже странная птица. Один раз за все время, за полгода, допросил подозреваемую.

– Ну, кроме этого он, как полагается, видимо, предъявил ей обвинение.

– Это ясно. Сдается мне, что он тоже имеет касательство к этой истории. Ведь в деле никакие заявления Зои Удоговой о том, что она на самом деле другая женщина, не зафиксированы?

– Нет.

– Ну вот.

Турецкий снова сел за стол:

– Только имей в виду, Юра, дело, судя по всему, очень серьезное. Больше всего меня интересует тот, второй Гордеев, который ответил по телефону. Не думаю, что это привидение или призрак. И тебе может грозить вполне реальная опасность.

Я изобразил на лице подобие улыбки:

– Хорошо, Александр Борисович, буду беречься.

– Так, а теперь самое главное. Помнишь, я тебе говорил, что я расследую дело, где вроде бы засветился председатель Центробанка?

– Помню.

– Так вот. Когда мои ребята встречались с некоторыми работниками банка, выяснилась очень интересная деталь.

– Какая?

– Зоя Удогова была любовницей Варнавского.

Вот те раз! Что-то подобное я ожидал, но не думал, что эта информация свалится мне на голову так неожиданно.

– Тогда все ясно. Сестра выдает Веру за себя и сажает ее в тюрьму. Правильно?

– Вероятнее всего, это именно так. Но нужны доказательства. А их еще нужно найти.

Я молчал. Доказательств практически не было.

– Да, чуть не забыл. Я выяснил, где находится Дима Кисин. Он в Лихтенштейне.

– Где?

– В Лихтенштейне. Есть в Европе такое карликовое государство.

– Что он там делает?

Турецкий пожал плечами:

– Учится играть в шахматы. Или совершенствуется. Короче, там находится одна из самых лучших шахматных школ для детей. Его послали как юное дарование.

– И давно он там?

Турецкий заглянул в свою бумажку и назвал число.

– Погодите, – сказал я, – но ведь это…

– Именно. Это то самое число, когда Зою Удогову арестовали и когда она якобы напала на милиционера. Он там уже полгода.

У меня было такое ощущение, что я уже слышал сегодня о чем-то, имеющем непосредственное отношение к сообщенному Турецким. Лихтенштейн, шахматы, Центробанк…

– Центробанк, – повторил я, – знаете, кто председатель шахматной федерации России?

Турецкий внимательно посмотрел на меня:

– Кто?

– Матвей Варнавский, председатель Центробанка. И он появлялся в той секции, где занимался Дима Кисин.

– Хм. Очень интересно. Совпадение на совпадении. И, как ни крути, это только подтверждает наши догадки.

– Если следовать элементарной логике, то, раз одна сестра, Зоя Удогова, сидит в Бутырке, другая, Вера Кисина, должна разгуливать на свободе. Значит, чтобы разобраться, кто есть кто, я должен встретиться и с той и с другой. Правильно я рассуждаю, Александр Борисович?

Турецкий кивнул.

– Значит, ее надо разыскать.

– Тоже верно. Только как? Ведь если действительно все это затеяла сестра, то теперь наверняка она ляжет на дно. Кстати, по твоей просьбе я на всякий случай узнал, нет ли Кисиной среди заключенных СИЗО, конечно, ее не оказалось. Грязнов выясняет, не проходила ли она по милицейским сводкам за последние полгода. Но я думаю, ничего мы так не найдем…

– Варнавский послал Диму Кисина в Лихтенштейн именно в тот день, когда Зою Удогову (будем называть ее пока так) арестовали. Удогова работала в Центробанке – логично будет связать эти два события. Значит, Варнавский должен быть связан и с Верой Кисиной, которая на самом деле Зоя Удогова. И связан не только, так сказать, узами страсти.

Турецкий задумчиво барабанил костяшками пальцев по столу.

– Да. Я Варнавского видел – такой крепенький малый, в расцвете лет, естественно, богат – главный банкир страны все-таки, самое время женщинами заняться. Поэтому то, что Удогова была его любовницей, меня не удивляет. Важнее другое – стоит ли за этой связью что-то посерьезнее, чем банальные амуры.

– Те самые махинации с авизо?

– Не знаю… – загадочно сказал Турецкий, – Очень вероятно, что она принимала участие в них.

– Не думаю, что такой жук, как Варнавский, смешивал одно с другим – дела и шуры-муры с бабами.

– Послушай старших, Юра. Часто так и бывает. Но все равно это нам ничем не поможет. Ты же не можешь следить за Варнавским или подслушать его разговоры. Председатель Центробанка – это тебе не… – он запнулся, подыскивая цензурное выражение, – короче, это особо важная персона. И его просто так не допросишь даже. А уж следить… – Он покачал головой. – У него служба охраны, телохранители и так далее. Если кто и может установить за ним слежку, то только ФСБ, и то по специальной санкции. Вспомни министра Ковалева в бане. Где уж нам, сирым и убогим…

– Ну а что, если просто наблюдать за его домом? Адрес-то раздобыть несложно.

– Несложно. Но ты только время потеряешь. Если он встречается с ней где-нибудь за городом или на другой квартире? А вдруг он ее вообще услал на Канарские острова на солнышке греться, пока все не уляжется? В конце концов, может быть, у нее десять других паспортов на десять разных фамилий – как ты знаешь, сейчас с этим проблемы нет. Кого искать будем? А если найдем? Надо еще доказать, что она – это она. А та – это та. В общем, сплошная путаница. Но все равно надо искать.