– Главнокомандующий промышленной армии должен пройти через все степени ниже его, начиная с самого простого рабочего?

– Мы сейчас увидим, как он возвышается. Как я уже вам сказал, просто по превосходству своих способностей в качестве работника каждый проходит через степени рядовых и делается кандидатом на лейтенанта. Через лейтенантство он повышается в чин полковника, по назначению свыше, причем, однако, допускаются на соискание повышения только те, кто может предъявить наилучшие свидетельства о своих способностях. Генерал данного производства назначает на должности ниже его, но сам не назначается, а выбирается голосованием.

– Голосованием? – вскричал я. – Разве это не действует разрушительным образом на дисциплину производства, вовлекая кандидатов в интриги ради поддержки их работниками, находящимися в их ведении?

– Нет никакого сомнения, что так бы оно и было, – возразил доктор Лит, – если бы баллотировали сами рабочие или могли бы выражать свои мнения о выборах. Вот здесь-то и проявляется особенность нашей системы. Генерал производства выбирается из полковников баллотировкой, которая производится почетными членами гильдии, т. е. такими, которые отслужили свое время в гильдии и получили отставку. Как вы уже знаете, в 45 лет нас увольняют из промышленной армии и остальную часть жизни мы проводим или за нашим собственным усовершенствованием или на отдыхе. Конечно, при этом мы поддерживаем постоянную связь с корпорациями, к которым мы принадлежали в период нашей службы государству. Знакомства, завязанные у нас в то время, не прекращаются до нашей смерти. Мы остаемся почетными членами наших прежних гильдий и с живейшим интересом следим за тем, чтобы они преуспевали в руках последующего поколения и сохраняли свое реноме. В клубах почетных членов различных гильдий, где мы встречаемся на общественной почве, не о чем так не беседуют, как о делах гильдии, и молодые люди, претендующие на управление гильдиями, должны выказать свою полную подготовку к этому, прежде чем подвергнуться критике старых коллег. Нация узаконит этот порядок вещей, предоставляя почетным членам каждой гильдии избрание ее генерала, и я беру на себя смелость утверждать, что ни одна из прежних организаций общества не могла подготовить контингент избирателей, столь идеально понимающих свои обязанности, как относительно безусловного беспристрастия, так и уменья оценить кандидатов и достигнуть наилучших результатов при полном отсутствии личных расчетов. Каждый из десяти генерал-лейтенантов, или глав департаментов, избирается из числа генералов гильдий, сгруппированных в департаменте по баллотировке, которую производят почетные члены гильдий. Конечно, есть стремление со стороны каждой гильдии подать голос за своего генерала, но ни у одной гильдии нет достаточного числа голосов, чтобы выбрать человека, пользующегося поддержкой большинства в других гильдиях, и смею уверить вас, что выборы эти чрезвычайно интересны.

– Президент, надо полагать, избирается из числа десяти начальников больших отделов? – заметил я.

– Да, но начальники отделов не подлежат выбору в президенты до тех пор, пока не пробыли несколько лет вне службы. Редко случается, что человек, пройдя через все степени повышения, достигнет главенства в департаменте раньше сорока лет, ему обыкновенно уже бывает 45 лет. Если ему более, то он все-таки дослуживает свой срок, если же менее, он будет уволен из промышленной армии по окончании своего срока. Он уже не может возвращаться в ряды армии. В промежуток времени до его кандидатуры на президентство он осваивается с мыслью, что он принадлежит к массе нации и что его интересы тождественны, скорее, с интересами всего народа, нежели с промышленной армией. Кроме того, желательно, чтобы он за этот период времени изучил общее состояние армии, вместо той отдельной группы гильдий, которой он заправлял. Из числа бывших руководителей крупных гильдий, которые могут подлежать избранию, президент избирается баллотировкой, производимой всеми людьми нации, не принадлежащими к промышленной армии.

– Армии, значит, не имеет права голоса при избрании президента?

– Конечно, нет. Это отразилось бы неблагоприятно на дисциплине, которую призван поддерживать президент как представитель целой нации. Правой рукой для него служит инспекция, в нашей системе функция весьма важная. Ей подлежат все жалобы и заявления о недостаточности товаров, о грубости и невнимательности офицеров, о злоупотреблениях всякого рода, какие обнаруживаются в общественной службе. Но инспекция не ждет, пока возникнет жалоба. Она не только проверяет все сообщения о неправильностях службы, но систематически и постоянно контролирует каждый отдел армии, раскрывая ошибки, которые никто не успел обнаружить. Президент во время своего избрания обыкновенно имеет не более 45 лет, составляя, таким образом, почетное исключение из правила, в силу которого имеющий 45 лет удаляется со службы на покой. В конце периода его служения созывается Национальный конгресс для выслушивания отчета президента и одобряет или отвергает его. Если отчет бывает одобрен, то конгресс обыкновенно избирает того же президента еще на пять лет представителем нации в Международном союзном совете. Я должен прибавить, что конгресс проверяет отчетность удаляющихся со службы начальников гильдий, и те из них, кому выражается неодобрение, лишаются права быть избираемыми в президенты. Но на деле редко случается, чтобы нация относительно своих высших офицеров выражала иные чувства, кроме благодарности. Что касается их дарований, то уже факт повышения их из рядовых путем разнообразных и строгих испытаний служит достаточным доказательством их незаурядных способностей; что же касается их честности, то наша социальная система не оставляет для их образа действий никакого иного побуждения, помимо стремления заслужить уважение своих сограждан. Подкуп невозможен в обществе, где нет ни бедности, которую легко подкупить, ни богатства, которым можно подкупать, и где самые условия повышений по службе делают невозможными домогательства демагогии и погони за местами.

– Один пункт я не совсем хорошо понимаю, – сказал я. – Могут ли быть избираемы в президенты члены свободных профессий, люди науки и искусства, и в таком случае каким образом они сравниваются к чинах е теми, кто посвящает себя промышленному призванию?

– Они и не приравниваются между собою. Члены технических профессий, как инженеры и архитекторы, имеют свои степени в строительных гильдиях; члены же свободных профессий: доктора, учителя, точно так же, как артисты, литераторы, которые освобождаются от промышленной службы, не принадлежат к промышленной армии. На этом основании они участвуют в баллотировке президента, но не могут быть избранными на эту должность. Так как одна из главных обязанностей этой должности заключается в контроле и дисциплинировании промышленной армии, то и необходимо, чтобы президент прошел через все степени ее, дабы стоять на высоте своей обязанности.

– Это очень разумно, – сказал я, – но если доктора и учителя не понимают настолько в промышленности, чтобы быть президентами, то я думаю, и сей последний не настолько понимает в медицине и воспитании, чтобы контролировать эти отделы.

– Он этого и не делает, – был ответ. – За исключением того, что он вполне ответствен за обязательность законов для всех классов общества, президент не имеет никакого отношения к ведомствам медицины и воспитания. Последние контролируются коллегиями своих деканов, где президенту принадлежит только постоянное председательствование с решающим голосом. Деканы эти, конечно, ответственные перед конгрессом, выбираются почетными членами из среды учительских или врачебных корпораций, т. е. удалившимися от дел докторами и учителями страны.