– Если ты будешь пытаться повторить все точно, процесс замедлится, – заметил Уотерс.

– Освобождаю вас от этой необходимости, – проговорил Уимзи. – Мне лишь нужно, чтобы вы использовали примерно такое же количество краски, как на образце.

Художники трудились в полной тишине, а его светлость беспокойно расхаживал по студии, переставляя предметы и насвистывая отрывки из произведений Баха. За час Грэм опередил своего соперника, однако на его холсте оставалось еще много незаполненного места по сравнению с оригиналом. Через десять минут Уимзи расположился за спинами художников и принялся наблюдать за их работой. Уотерс разнервничался, счистил часть краски, нанес ее снова, а потом выругался:

– Мне бы хотелось, чтобы вы отошли подальше.

– Нервы натянуты как струны, – отпустил Уимзи хладнокровное замечание.

– Что такое, Уимзи? Мы не укладываемся по времени?

– Не совсем так, но близко к этому.

– Мне понадобится еще примерно полчаса, – заметил Грэм. – Но если вы будете нервировать меня, то провожусь дольше.

– Не обращайте на меня внимания. Просто делайте свое дело. Даже если потраченное вами время не совпадет с моими расчетами, ничего страшного.

Очередные полчаса истекли. Грэм перевел взгляд со своей работы на оригинал и произнес:

– Вот. Это максимум, на что я способен. – Он бросил палитру на стол и потянулся.

Уотерс посмотрел на работу соперника.

– Ты опередил меня по времени, – произнес он, продолжая рисовать.

Прошло еще пятнадцать минут, прежде чем Уотерс объявил, что закончил. Уимзи приблизился к мольбертам, чтобы оценить результат. Грэм и Уотерс последовали его примеру.

– В целом получилось неплохо, – заметил Грэм, прикрыв глаза и внезапно наступив Уимзи на ногу.

– Вон то место на мосту получилось отлично, – одобрительно произнес Уотерс. – Совсем по-кэмпбелловски.

– А твой ручей лучше, чем у меня и чем у Кэмпбелла, – ответил Грэм. – И все же я считаю, что в данном конкретном случае какие-либо художественные навыки были совершенно неважны.

– Абсолютно с вами согласен, – ответил внезапно повеселевший Уимзи. – Я вам признателен. Идемте пропустим по стаканчику. Мне хочется отпраздновать окончание эксперимента.

– Что? – воскликнул Уотерс, лицо которого вдруг побагровело, а потом сделалось белым точно полотно.

– Почему? – спросил Грэм. – Вы хотите сказать, что вычислили преступника? Это один из нас?

– Да, – кивнул Уимзи. – Думаю, что вычислил. И должен был сделать это уже давно. Вообще-то я и без того не слишком сильно сомневался, но теперь знаю наверняка.

– Вам звонят из Лондона, сэр, – сказал констебль.

Инспектор Макферсон поднял трубку.

– Это инспектор Макферсон из Керкубри? – раздался женский голос.

– Да.

– Минуточку, пожалуйста. Вас соединяют.

– Это полицейский участок Керкубри? – зазвучал мужской голос. – Я говорю с инспектором Макферсоном? Это Скотленд-Ярд. Минуту, пожалуйста.

Снова пауза, а затем:

– Это инспектор Макферсон? Доброе утро. Это старший инспектор Паркер из Скотленд-Ярда. Как дела?

– Все хорошо, благодарю вас, сэр. А как вы?

– Прекрасно, спасибо. А знаете, инспектор, мы ведь разыскали вашего человека. Он явился к нам с весьма занимательным рассказом. Правда, не совсем таким, какого ожидали вы. Однако полученная о него информация очень важна. Вы приедете взглянуть на него или отправить его к вам? А может, лучше прислать вам копию допроса, пока он находится у нас?

– Что же он рассказал?

– Признался в том, что встретился с Кэмпбеллом на дороге той злополучной ночью. Как и в том, что подрался с ним. Однако он утверждает, что не убивал его.

– Ну, это вполне ожидаемо. Какова же его версия событий?

На другом конце провода длиной в четыре сотни миль раздался смех.

– Он говорит, что не причинил Кэмпбеллу никакого вреда. Мол, вы все неверно истолковали. А еще утверждает, что трупом в машине был он сам.

– Что?

– Говорит, что трупом был он сам. То есть Гоуэн.

– Вот черт! – громко воскликнул инспектор, забыв о приличиях, и Паркер снова рассмеялся.

– Гоуэн уверяет, что Кэмпбелл избил его и оставил на дороге.

– Неужели, сэр? Да, мне лучше приехать. Задержите его до моего приезда?

– Сделаем все, что в наших силах. Вы же не собираетесь предъявить ему обвинение?

– Нет. Лучше пока с этим подождать. Наш начальник разрабатывает новую версию. А я приеду следующим поездом.

– Хорошо. Думаю, он не станет возражать, чтобы вас дождаться. Насколько я понял, он боится только одного: возвращения в Керкубри. В общем, договорились. Ждем вас. Как там лорд Питер Уимзи?

– Постоянно чем-то занят. Очень умный человек.

– Не следует пренебрегать его мнением, – заметил Паркер.

– Да, сэр. Прихватить его с собой?

– Мы всегда рады его видеть, – ответил Паркер. – Он словно лучик света в нашем захолустье. Обязательно возьмите Уимзи с собой. Ему будет интересно повидать Гоуэна.

Однако лорд Питер от приглашения отказался.

– Мне хочется поехать, – промолвил он, – но это было бы потаканием собственным слабостям. Я догадываюсь, что именно вы услышите. – Его светлость улыбнулся. – Наверняка пропущу что-нибудь любопытное. Но я буду гораздо полезнее – если от меня вообще есть какая-то польза – на этом краю передовой, если можно так выразиться. Передайте старине Паркеру мой привет и скажите, что загадку я отгадал.

– Отгадали загадку?

– Да. Тайна больше таковой не является.

– Поделитесь?

– Не сейчас. У меня пока нет доказательств. Но в глубине души я абсолютно уверен.

– А как же Гоуэн?

– О, Гоуэна не надо сбрасывать со счетов. Его показания очень важны. Кстати, не забудьте взять с собой гаечный ключ.

– Это ключ не Гоуэна?

– Его.

– А как же отметины на черепе убитого?

– От этого самого ключа. И доктор это подтвердил.

– Но Гоуэн говорит… – начал инспектор.

Уимзи бросил взгляд на часы.

– Я с вами прощаюсь. Не опоздайте на поезд! В конце путешествия вас ждет сюрприз.

Когда инспектора Макферсона проводили в кабинет Паркера, в углу уже сидел какой-то грустный человек. Паркер тепло поприветствовал инспектора, повернулся к незнакомцу и произнес: