А я спокойно поднялась на чердак. Вытерла слезы, открыла двери и вошла в свою темную душную комнатку. Однако там меня уже ждали. Я невольно вздрогнула, когда что-то резко шевельнулось у окна. Ко мне обернулась высокая фигура в сером плаще.

— Юнек…

— Пора домой, Ханна!

— Эй! — возмущенно ахнула, когда увидела, что мои агатовые колокольчики разбились. — Я их столько растила! — я обиженно продолжила, держа в руках столь дорогие моему сердцу осколки.

В моих словах не было ни капли лжи — я правда очень много сил потратила, чтобы создать палисадник из каменных цветочков у себя под балконом. когда-то давно очень сильно желала, чтобы хоть отчасти мои покои напоминали комнаты людей. Тогда я еще мало что знала о людях, но думала, что у них все в цветах. Учитывая, что я жила в пещерах, а, значит, не могла себе позволить живые растения, то делала их из того, что находила, когда гуляла среди горных полян.

— Если бы тебя заботила судьба этих безделушек, ты бы не сбежала! — гадко подметил брат, стоя за спиной.

Я зло поджала губы, возвращаясь к «цветам». Последний колокольчик испуганно пошатнулся и упал. Цитриновые пчелки, дивные создания, что питались цветом камней, поняли, что ловить им здесь нечего, и улетели, оставляя после себя легкий золотистый след.

Эти каменные пчелы, как и другие волшебные создания, жили в Хрустальном дворце очень давно, существуя за счет огромной скопившейся энергии горных духов. Из-за того, под моим балконом раскинулся не только прекрасный малахитовый сад, но и разрослась клумба каменных цветов, цитринки часто залетали ко мне в комнату. Но теперь, из-за брата, не будут! Ведь я не успею вырастить новые колокольчики, совсем скоро я вернусь в академию.

Перед отъездом на родину профессор Крэйф лично подошел ко мне и сообщил, что я в четверке лидеров. В тот момент меня одолевали столь сильные негативные эмоции, что было абсолютно наплевать на победу. Я ведь тогда даже официального объявления не дождалась, подумывая уехать навсегда домой и никогда больше не возвращаться в жестокий мир людей.

Но благодаря учителю я изменила свое решение. Как сейчас помню его слова: «Не руби с плеча! Сейчас ты на эмоциях, но дома у тебя будет время все обдумать и привести себя в форму. Победившим адептам дается два месяца, чтобы побыть с родными, хорошенько подготовиться и принести нашей академии победу. Так что не упускай свой шанс, Ханна!»

После он тепло улыбнулся мне и совсем не по-учительски подмигнул, отчего на душе стало немного легче. К тому ж, я почти сразу встретила Эвина. Он нисколько не обиделся, что не прошел, наоборот, сказал, что будет рад поболеть за меня. Поэтому у меня просто не хватило смелости признаться, что не планирую участвовать. Да и, наверное, какая-то часть меня, все же верила, что я вернусь к людям.

Юнек не выдержал страданий горного короля и выдал меня. Я ожидала огромную взбучку, однако, когда вернулась в родные стены, папа и слова не смог мне сказать. Стоило ему меня увидеть, как он мгновенно забыл о своей злости, приняв блудную дочь в свои объятия. Ко всему прочему, он заметил мое плохое состояние, хоть и расценил по-своему, наверное, решив, что я просто не приспособлена к жизни среди людей. Вот только причина моей боли была совершенно в другом.

Мы очень долго говорили о моем необдуманном поступке. Отец не мог понять, за что я так с ним поступила. Все время спрашивал: «Разве тебе плохо дома?». А я не знала, что ответить. Ведь люблю свой мир, но мама…

Именно мысль о ней привела меня в чувство. Я вспомнила о своем желании в случае победы на турнире. Вспомнила о маме! И поняла, что должна вернуться. Попробовать исполнить самое заветное. Слезно стала упрашивать отца, чтобы он простил меня и вновь позволил вернуться в академию. Честно рассказала о турнире, и как это важно для меня. Сперва он не хотел разрешать, тонко напомнив о моем долге, как дочери горного короля. Я мгновенно поняла к чему ведет отец, и заверила, что ни один человек не узнает обо мне и нашем роде. Дальше последовал вопрос, который ожидала — моя свадьба. И честно, теперь мне было абсолютно все равно. Пусть. Я больше не боялась этого. Что такое любовь уже попробовала, разбив сердце о камни с большой высоты. Больше любить мне не хотелось. Я готова заключить этот брак ради своего народа.

Отец такому ответу был безгранично рад. В тот же вечер отвел в пещеру Энергии — наш храм, где при всех старейшинах взял с меня клятву.

Были ритуальные слова, обмывание водами хрустального озера и вручение подарка жениха, как символа его нерушимого слова. Это оказался кулон в серебряном обрамлении. Внутри что-то похожее на камень, скорее, плоский сосуд, в котором таился кусочек мира наследника Небесных вершин: синее небо и ветер, что гонял белые облачка по спирали. Не иначе магия! Очень красивая магия. Ведь невозможно поместить небеса под стекло.

Вот так легко я стала невестой. Брат несказанно разозлился на это, ведь он с самого начала не хотел связывать нашу кровь с небесными духами. Поэтому, когда отец велел ему позаниматься со мной нашей родовой магией, чтобы я не опозорилась на соревнованиях, Юнек решил выпить из младшей сестренки все соки! Он гонял меня хуже профессора Крэйфа. Одно радовало — Юнек искренне радовался моей поездке на прославленный турнир. Вот только я подозревала, что тут не все так просто. Брат, наверное, надеется, что я не вернусь, а значит, не выйду замуж.

Сейчас Юнек вновь тренировал меня. Не специально, но своей магией он повредил мой палисадник! Но расстраивало не это, а то, что он не раскаивался в содеянном.

— Гарх'ханна, ты совсем не защищаешься! — отчитывал меня брат.

— А ты совсем меня не жалеешь, Юнерг'Ахгр! — зло отозвалась, отбрасывая осколки колокольчиков — все равно теперь от них проку мало.

— Ты так и соперникам скажешь? — вопросительно вскинул бровь Юнек. — Если ты хочешь самостоятельности, то хотя бы докажи, что сможешь.

— Прости, но сложно доказывать, когда в тебя летят камни!

— Останови их, ты же дух гор, — в его голосе слышалась такая едкая насмешка, что я не выдержала и продемонстрировала свой лучший прием. Приказала самому большому осколку агатов подлететь и стукнуть наглеца по лбу.

На самом деле я не ожидала большого успеха, но на удивление получилось. Брат потерял бдительность, на короткое время прикрыв глаза, вещая свою надменную речь.

Аж подпрыгнула и пискнула от радости, когда камень попал в цель.

— Ха! Попала! Я попала! — искренне веселилась, наблюдая, как из-под пальцев зло на меня смотрят светлые глаза брата.

Пусть маленькая, но победа. Ведь Юнек никогда серьезно не воспринимал меня. Нет, конечно, он не ненавидел меня, скорее общество сделало его таким. Все эти столетние законы о чистоте крови и о святости личного пространства духов, что рассказывают нам старейшины, звучат очень убедительно. А отец нарушил эту святую черту, полюбив мою маму. Тогда Юнерг'Ахгру исполнилось пять, и он долгое время не мог понять, кто это человеческая женщина, и почему она все время рядом с отцом. Ведь королева умерла совсем недавно, а рядом с горным правителем уже новая жена.