Я отставляю тарелку в сторону и смотрю на лица родных, полные ожидания. Родители не знают о пересдаче, потому что у меня не хватило смелости рассказать о своей неудаче. В прошлое Рождество дядя Александр сказал мне, что у него были трудности с курсом строительной техники, но папа и Джош были звездами в этом…

– Я не вернусь в Бостон.

Тишина.

– Что значит, ты не вернешься в Бостон? – На лбу у папы появляются глубокие морщины. – Конечно, вернешься. Семестр только начался, – он сует вилку, полную запеканки, в рот. – Я понимаю, что вместо зубрежки и подготовки к экзаменам по ночам ты предпочел бы реальную работу, но это часть твоего пути. Мы все по нему прошли. Не так ли, Джош?

О нет. Он не втянет в это Джоша.

Я бросаю на брата предостерегающий взгляд, на этот раз он не открывает свой рот, а сжимает губы и внимательно рассматривает еду на тарелке.

– Я не это имел в виду, папа, – я откладываю вилку, не съев ни единого кусочка. Аппетит все равно пропал. – Я бросаю учебу.

Я сказал это. Впервые за три года я прямо сказал, что не хочу становиться архитектором.

Тишина за столом становится такой громкой, по крайней мере мне так кажется, словно вот-вот что-то взорвется. Даже Фил затих, испуганно глядя то на меня, то на отца. Мой пульс учащается, желудок скручивает. Я не отступлю от своего плана, это мое решение, и я готов отвечать за него, даже если передо мной разверзнется ад.

– Что? – Спокойным жестом, который до боли напоминает мой, папа откладывает столовые приборы в сторону. – Ты потратил три года на учебу. Не говоря уже о тех деньгах, которые мы вложили в твое образование. Ты не можешь просто так бросить колледж. Меньше чем через год у тебя в кармане будет диплом бакалавра.

Неужели он думает, что я этого не понимаю? Он правда считает, что я принял это решение только что? Он должен знать меня лучше.

Папа качает головой и делает глоток из бокала.

– Ты делаешь это из-за той девушки… – бормочет отец. – Ты отвлекся на нее, поэтому и получил травму на стройке в Ричмонде.

– Это неправда. – Кроме того, это несправедливо ни по отношению к Хейли, ни по отношению ко мне. Я сжимаю руки под столом, но заставляю себя сохранять спокойствие. Если я буду кричать, папа тоже будет, и тогда мы рискуем наворотить дел. Так всегда бывает, когда я осмеливаюсь ему перечить. – Хейли не имеет к этому абсолютно никакого отношения. Это мое решение. – И я принял его еще до того, как узнал, что она хочет вернуться в Фервуд.

Джош закашлял, словно хотел что-то сказать, но его проигнорировали.

– Ах, неужели? – холодно возражает отец. – До того как она появилась здесь, у тебя не было никаких сомнений ни в учебе, ни в карьере. Мы вложили в тебя столько времени и сил. Все твое будущее просчитано, мой мальчик. Не губи его ради случайной девушки.

Я фыркаю. Он просто меня не понимает. Хейли помогла мне понять, чего я на самом деле хочу от жизни, но первые сомнения зародились во мне много лет назад. Десять лет назад, если быть точным. Но, конечно, папа отказывается признавать правду. Конечно же, виновата девушка, которая вскружила мне голову. При этом он даже не знает ее!

Черт возьми, то, что мы сидим здесь и ведем этот разговор, – только моя вина. За исключением бунтарского периода в старшей школе и короткого разговора после армии, я никогда не давал понять, что мои планы на будущее могут отличаться от отцовских. Я никогда не показывал родным, что недоволен, вместо этого делал все возможное, чтобы никого не разочаровать. Не то чтобы мой отец и дядя навязывали мне карьеру архитектора… Просто архитекторы хорошо зарабатывают и их уважают. Наша компания добилась превосходных результатов, Уиттакеры сделали себе имя, и это нормально, что мы собираемся расширяться. Все именно так, как отец сказал, мое будущее предопределено.

Только проблема в том, что… я не хочу, я не хочу такого будущего.

Я откашливаюсь и заставляю себя взглянуть на родных. Я смотрю на всех по очереди, наконец останавливаясь на отце.

– Это не предмет обсуждения, я уже все решил. Извините, если этим разочаровываю вас.

– Но, Чейз… – начинает мама, однако папа ее перебивает.

– Значит, ты просто хочешь выкинуть на помойку все эти годы учебы и потерять свое место в компании? Тогда позволь мне задать тебе вопрос, Чейз. Что ты будешь делать в будущем? Где ты будешь жить? Как собираешься зарабатывать себе на жизнь, обеспечивать будущую семью? Каракулями на салфетках? – Папа сминает салфетку и бросает ее на стол. Видимо, я уже не единственный, у кого пропал аппетит.

– Я этого не говорил, – отвечаю я, все еще пытаясь сохранять спокойствие, хотя разговор идет именно так, как я предполагал.

Мы уже однажды затронули эту тему, только тогда речь шла о том, что я хочу изучать. Вернее, что должен. Мы с папой ссорились, как никогда, – выкрикивали друг в другу в лицо отвратительные обвинения. Мама со слезами на глазах пыталась нас успокоить. Фил был еще совсем маленький, но услышал нас из своей детской комнаты и начал плакать. В конце концов я сбежал из дома, хлопнув дверью, сел в «Додж» и уехал. Не лучший мой поступок, но и отец повел себя ужасно. Я надеюсь, что на этот раз мы сможем решить наши проблемы цивилизованно.

– Если речь идет о деньгах… – выдавливаю я. – Я верну их тебе.

– Вздор, – раздраженно выпаливает папа. – Я просто не понимаю, как ты можешь вот так просто погубить свое будущее?

– Квентин, – произносит мама на этот раз чуть более громким, но все же ласковым голосом. – Мы должны выслушать то, что Чейз собирается нам сказать, и спокойно все обсудить.

Мама пытается мне помочь, но я понимаю, что она шокирована так же, как и мой старик. Как минимум она хочет дать мне возможность высказаться и поделиться своим планом. Проблема только в одном: у меня его нет. По крайней мере, четкого нет. Это решение я принял несколько дней назад, так что остается не так много времени, чтобы составить подробный пятилетний план на будущее и представить каждый его шаг родителям.

Я знаю только, что хочу помогать людям. Что я могу это делать – и это дарит мне больше радости, чем бесконечная зубрежка в колледже. Больше, чем работа на стройке и в офисе «Уиттакерс». Мне даже не нужно долго думать, чтобы понять, как сильно я этого хочу – помогать людям.

И я правда хорош в этом, я знаю, армия помогла мне в этом убедиться. Проблема только в том, что найти правильный путь не так-то просто – сначала необходимо свернуть со старого. Может быть, я даже вернусь в пожарную часть, где все начиналось. Может быть, мне удастся быстрее пройти аттестацию парамедика или, скорее всего, мне придется пройти новую школу, ведь армейского опыта может быть недостаточно. Если я сумею оплатить учебу, то все получится. Я могу найти себе подработку в больнице или снова поработать на стройке. Вокруг полно возможностей, я это знаю, и я готов ими воспользоваться.

Но отец только качает головой.