грудь, а свободной рукой скользнуть вниз к ягодицам и прижать ее крепче. Длинная коса упала ему на руку, грудь с каждым отрывистым вздохом прижималась к его груди. Арабесса походила на потерянную богиню, которая явилась, дабы мучить его. А затем она опустила глаза на его рот.

Тепло разлилось в его паху, но после последовала вспышка боли, когда взгляд Арабессы прояснился и она наклонилась, чтобы оттолкнуть его.

– Останься. – Он положил руку ей на бедро и сжал его, не давая уйти.

– Зимри, – хрипло вымолвила она, практически умоляя.

И ее нож по-прежнему касался его горла.

– Я ненавижу быть твоим другом, – признался он.

Она оглядела его, а затем нахмурилась.

– Нет.

– Да. Ты очень плохой друг.

Последние следы веселья исчезли из ее глаз.

– Мне жаль слышать это.

– А мне нет.

– Нет?

Он покачал головой. Во всяком случае, настолько, насколько мог, пытаясь не пораниться об острое лезвие.

– У тебя гораздо лучше получается быть больше, чем другом.

– Не знаю, – задумчиво ответила Арабесса. – Помню, когда я была больше, чем другом, ты постоянно жаловался.

– Очевидно, твои воспоминания ошибочны.

– Напротив, у меня отличная память, – возразила Арабесса.

– Не настолько, как у меня, – заверил Зимри. – И я могу доказать это.

– Как?

Зимри взглянул на ее губы, такие полные, открытые и совершенные. Хмель от алкоголя, который он выпил сегодня вечером, испарился из его вен, когда магия заскользила по ним вместе с желанием.

– Позволь прикоснуться к тебе, и сама увидишь.

Казалось, мир вокруг замер. Даже Арабесса перестала дышать, когда исходивший от ее тела душистый, причиняющий боль аромат страсти окутал его.

– Ты уже прикасаешься ко мне, – прошептала она.

– Не так, как мы бы оба хотели.

– Мы не можем, – вырвался из нее слабый протест.

– Можем, – возразил он. – По крайней мере, сегодня.

Она промолчала, но напряглась всем телом, когда вихрь разных противоречивых мыслей закружил у нее в голове.

«Не думай, – хотелось сказать ему. – Не переживай обо мне».

– Музыка моего сердца. – Зимри убрал руку с бедра Арабессы и коснулся ее подбородка. – Позволь напомнить тебе, как хорошо нам бывает, когда мы можем быть кем-то большим, нежели друзьями.

На мгновение прикрыв глаза, она наклонилась навстречу его прикосновению.

– А что будет завтра, когда я не смогу забыть? – Ее голос был наполнен болью.

– Знай, я никогда не смог бы забыть, – ответил Зимри. – Воспоминания о нас навсегда останутся в моей душе. В последние недели лишь эта память заставляла мое сердце биться. Я никогда не смогу забыть ни единого мгновения, которое разделил с тобой, Арабесса Бассетт. – Он провел рукой по ее щеке. – Мелодия моей души, будь со мной сегодня. Завтра будет завтра, а сегодня дай волю чувствам. Я рядом, я поймаю тебя. И никогда не дам упасть.

Арабесса, не отрываясь, смотрела на него, запах ее страха смешивался с желанием, беспокойство с потребностью, но вскоре во взгляде осталась лишь яростная решимость. «Да, – мысленно убеждал он, слегка переместившись под ней, тем самым давая почувствовать, что она делала с ним. – Позволь мне показать тебе, что я тоже могу сделать с тобой».

Она зарычала, издав сладкий звук поражения, а затем убрала клинок.

Арабесса дала волю своим желаниям. Она поцеловала Зимри, и он поймал ее, как и обещал.

Глава 31

Казалось, повторился их первый поцелуй. Арабесса чувствовала себя так, словно снова оказалась под деревом в саду в Джабари, ее пульс подскочил вместе с магией, а кожа пылала. Нарастающее волнение и желание переполняли ее сердце, но, в отличие от того летнего утра, сейчас они с Зимри совсем не нежничали.

Оседлав Коллектора, Арабесса скользнула руками ему под рубашку, желая коснуться твердых мышц. Он же обхватил ее ягодицы, притягивая к свидетельству его желания, и застонал ей в рот. На вкус он был как последний сделанный им глоток виски, сладкий и пряный.

Арабесса приподнялась, сорвала с себя накидку и убрала клинок в кобуру, пока Зимри быстро расстегивал пуговицы на ее рубашке. Справившись с последней, он обнажил ее грудь.

– Силы небесные и морские, – прошептал он, приподнимаясь, чтобы поцеловать ее в шею, а затем приподнял одну из ее грудей и втянул сосок в рот.

Ощущения пронзили тело Арабессы подобно жидкой молнии. Она застонала, еще сильнее вжимаясь в Зимри.

Этого не должно было случиться. Конечно, она знала, что позже заплатит за подобный поступок, но потребность была слишком велика, желание буквально захлестнуло ее.

Причина крылась в пустоте, которую она ощущала внутри. Их связывало слишком многое. Сплошные недомолвки. Ей надоели еле заметные прикосновения и шепот. Она желала, чтобы ее схватили и прижали ближе. Хотелось стонать и кричать от удовольствия, дабы эхо наслаждения от близости с мужчиной, которого она оседлала, разнеслось по всему королевству.

Резко поднявшись и перевернувшись, Зимри прижал Арабессу к кровати и поднял ее руки над головой, а затем начал целовать шею, настойчиво покусывая кожу. Глаза Арабессы закрылись, когда рот Зимри снова завладел ее.

Он был ненасытен, как и она, словно голодный, выпущенный из клетки зверь. Теперь они практически стали единым целым. Его руки скользили по ее телу, а ее ноги сплетались с его ногами.

«Позволь напомнить тебе, как хорошо нам бывает, когда мы можем быть кем-то большим, нежели друзьями».

Бо́льшим.

Она очень сильно хотела большего.

– Зимри, – простонала Арабесса, потянув его за рубашку.

– Да, любимая, я дам тебе то, в чем ты нуждаешься, то, чего ты хочешь.

– Я хочу, чтобы ты разделся. – Неловкими движениями она попыталась расстегнуть его рубашку.

Зимри хрипло усмехнулся и слез с нее.

Лишившись восхитительного давления мощного тела, Арабесса едва не заскулила, но ее мысли быстро захватила открывшаяся взору картина, когда Зимри поднялся во весь рост и начал медленно расстегивать рубашку.

Его полуприкрытые глаза по-прежнему были прикованы к ней, и в них отчетливо читался голод и контроль.

Больше контроля, чем сейчас ощущала она сама.

Но разве не в этом и крылся смысл?

Лишь Зимри мог играть на струнах ее души, позволяя Арабессе парить, словно дикому ветру.

С ним она могла воспарить высоко-высоко, и сегодня планировала насладиться каждым мгновением этой свободы.

«Завтра будет завтра, а сегодня дай волю чувствам».

«Дай волю чувствам».

Когда Зимри продемонстрировал свою прекрасную фигуру и его брюки упали на пол вместе с рубашкой, Арабесса не просто дала волю чувствам: она забыла обо всем.

Девушка прикусила нижнюю губу, видя доказательство его желания. Зимри лениво погладил себя, наблюдая, как она смотрит