class="p1">Мы оба рассмеялись. Анжи поправила складки темно-синего платья и такую же синюю переливающуюся маску, делавшую ее блондинкой, и мы шагнули под своды родной гимназии. Я же не стал менять внешность, поэтому, стоило появиться в зале, как меня тут же заметил Эд. Они с Тэмми поспешили к нам. Ведьмочка тоже изменила рыжий цвет волос, так часто приносивший ей неприятности, и стала яркой брюнеткой.

– Добрый вечер, – махнул я друзьям рукой.

– Ты все-таки рискнул, Вейран. – Эд уставился на меня с толикой восхищения. – Добрый вечер, прекрасная незнакомка.

– Да ну тебя! – Щеки Анжи мигом вспыхнули. – Это все Вик. Он и слушать не захотел моих возражений.

– И правильно сделал. Виктор, тут такой выбор закусок. Вы должны это видеть. А главное, за ними не приходится гоняться.

Действительно, маскарад в «Черной звезде» был слишком… традиционным. Это слово лучше всего отражало всю эту мишуру и блеск, которые нас окружали. Вот только я уловил кое-что еще. Извинился перед Анжелой и потащил Эда в сторону.

– Ты что, прошел инициацию? – Повертел друга из стороны в сторону, разглядывая развернувшиеся темные поля.

– Да, – усмехнулся тот. – Мы с Тэмми теперь пара, так почему нет?

– Да, темным магам с этим проще, – ответил я, думая о том, зачем Эд так торопится. Хочет угнаться за мной? Но к чему это?

– Танцы начинаются, – заявил Рейдес и сбежал, а я вернулся к Анжеле и пригласил ее в круг танцующих. Мы танцевали, пока не заболели ноги, а потом скрылись от всех и бродили по территории гимназии.

– Удивительно, – говорила супруга, разглядывая многочисленные башенки. – Вроде бы темная гимназия, но здесь действительно уютно.

– Вот видишь, как быстро ты изменила свое мнение, – смеялся я. – А главное, что никто здесь не ждет, что я буду светлым и благопристойным.

– Ты никогда не будешь светлым и благопристойным, Виктор. Это я уже поняла.

– Но тебя ведь это устраивает?

– Еще бы.

Я обнял Анжелу и коснулся губами ее губ. Я не мог насытиться нашей близостью. Хотелось никогда не выпускать ее из объятий, вот только времени было так мало. Пара часов после окончания занятий в светлой академии — и я снова убегал в «Черную звезду», тренировался, пока не падал с ног, чтобы утром забег продолжился снова. Поэтому эти минуты, проведенные вместе, были такими ценными. Я готов был отдать за них все на свете.

– Ты не жалеешь? О нашем браке, – вдруг спросила Анжи.

– Нет. А ты что, жалеешь?

– Нет. Конечно нет, – улыбнулась она. – Но я же вижу, как тебе тяжело. Тебе бы с учебой разобраться.

– Разберусь. Не беспокойся, любовь моя. Вейраны не сдаются.

– Это я уже поняла.

Анжи прижалась ко мне, и мы целовались, пока хватало дыхания. Это были волшебные мгновения, которые остались в памяти на всю жизнь.

* * *

– И что же было потом? – спросил король, а Пустота сидела на любимом валуне и вглядывалась в серый туман.

– Потом? – мягко улыбнулась она. – Мальчик вырос. Через год закончил темную гимназию, а еще через два — и светлую академию. Оттуда он вышел уже стажером тайной службы. Еще через девять месяцев родился его старший сын, и судьба завертела свое колесо.

– Что, парень оказался тебе не по зубам? А, Анабель? – рассмеялся король Раймонд.

– Да. Ты представляешь, он больше ко мне не пришел! – Пустота обиженно надулась. – А я ведь ждала. Думала, одумается, явится. Ведь было сложно, а я могла бы помочь. Не бесплатно, конечно, но плату с его рода я все равно взяла.

– За что?

– О, это уже совсем другая история. Однажды в Пустоту пришел его старший сын. Но началась она гораздо раньше. В тот момент, когда Виктор Вейран решил, что может бросить вызов магистрату. А магистрат такого не прощает.

– Расскажешь? – Раймонд поправил прядку, убрал ее со лба собеседницы и заправил за розовеющее ушко.

– В другой раз, мой король, – улыбнулась она. – Кажется, кто-то снова желает моей справедливости.

– Нам некуда спешить, – ответил Раймонд.

– Да, у нас впереди вечность.

Конец