еще один отряд, мы смогли его рассеять, они ушли к северу. Их там осталось всего ничего… хотя, конечно, они могут еще наделать дел. Я пока оставил в заслоне полсотни человек, они выдвинулись к переправе, но пока за нее не заходили.

— А их обоз?

— Похоже, они его оставили за переправой. Решили атаковать с ходу. Надо собраться и сходить туда, — Рик вздохнул. — Гонца в Пригорье послали?

— Да, сразу. А это что?

— Это — добыча Павола, одного из моих бойцов, — со сдержанной гордостью сказал Рик. — Гляньте-ка на это.

Торон с удивлением принял в руки меч, вынул его из ножен. Его глаза широко открылись, он внимательно всмотрелся в клинок, потом взмахнул им — раз, другой.

— Вы встретили меченого орка, — сказал Торон. Вопросом это не было.

Рик кивнул.

— И… Павол смог его одолеть?

— Мне повезло, — сбивчиво сказал тот.

— Понимаю, — ответил Торон. Темный клинок описал в воздухе восьмерку. — Обычные оркские мечи не представляют особого интереса, но иногда попадаются… вот такие. Они не уступают нашим лучшим клинкам, а то и превосходят их. Кто их сделал и когда — неизвестно.

Он с уважительным полупоклоном отдал меч Паволу. Тот, немного помедлив, взял его.

— Меченых орков не встречали уже давно, — сказал Торон после паузы. — Мы уж думали, что они все повывелись.

— Что за меченые орки? — не выдержал Феликс.

Ответил Рик.

— Среди обычных орков попадаются иногда особые, — пояснил он. — Они повыше, очень сильные и ловкие. В бою очень искусны, далеко не всякий с ними справится, и вооружены гораздо лучше обычных орков. Чаще всего они встречались на Юге. Я и не припомню, когда они в последний раз забредали на Север.

Торон, похоже, хотел что-то добавить, но промолчал. Павол рассматривал меч, потом вопросительно посмотрел на своего командира.

— Ты храбро бился и заслужил его, — сказал тот. — Носи с честью.

И снова Торон сдержался — ему решение Рика явно не понравилось. Но все же, поджав и без того тонкие губы, он промолчал. Потом они с Риком отошли на обочину — им явно было что обсудить.

Дирмонцеввыстроили и пересчитали. Их цепью окружили южане, они смотрели на врагов с нескрываемой неприязнью. Те стояли, уставясьвзглядом в землю.

— А с этими что? — спросил Савон.

— Сейчас будут копать могилы, для своих и для орков, — пояснил Павол. — Потом их поведут на Юг.

— Савон тоже себе меч раздобыл, — похвастался Раин. Павол непонимающе посмотрел сначала на него, потом на Савона, заметил его обновку и кивнул.

— Молоток!

Некоторое время они сравнивали клинки — темный и изогнутый Павола, светлый и прямой Савона.

— Надо бы хоть пару уроков взять, — бормотал Савон. — Это ж явно не разделочный…

— Принцип тот же, — весело ответил Павол. — Научишься, да и я помогу. Мне вот тоже переучиваться придется — был прямой, стал кривой. Татарская сабля, хо! Извини Раин.

— Да ничего, — рассеянно ответил тот. — Я и с арбалетом как-нибудь… этот сдам, возьму савоновский. Он вроде бы поухватистее.

Раин держал в руках оба.

— Пойду, поищу свой, — проворчал Феликс. — И болты. А то Стафф шкуру сдерет… за растрату казенного имущества.

Настроение изменилось, все заулыбались, но реализовать свое намерение Феликс не успел, так как перед ним вырос какой-то незнакомый гном. Тронул за плечо, поклонился и передал, что Феликса, сына Франира приглашает Фараф, сын Кранира. Судя по решительному тону — приглашает безотлагательно. Феликс затравленно оглянулся на друзей — все они, включая Павола, пошли за ним. Гном не возражал.

Отряд гномов стал наполовину меньше. Встали они неподалеку, в подлеске. Оставшиеся в живых, проявив совершенно сверхъестественную скорость уже выкопали большую яму, а в ней соорудили большой деревянный помост. На него аккуратно укладывали павших — с руками, вытянутыми вдоль туловища, положив на грудь каждого его топор и шлем. Кровь и грязь с их лиц успели отчистить.

В центре ряда на небольшом возвышении лежало то, что осталось от Гольда — топор, шлем с остатками волос и руки. Перед этими остатками стоял Фараф.

Увидев подходящего Феликса, он кивнул.

— Ты не ранен, сын Франира?

— Нет, спасибо тебе.

Возможно, тут была какая-то стандартная формула, но Феликс ее не знал, да и Фараф, кажется, ничего сверх сказанного не ожидал. Он встал прямо перед помостом и простер перед собой руки.

— Здесь лежит Гольд, сын Старра, спасший мне жизнь.

Феликс оглянулся по сторонам. Большинство оставшихся в живых гномов собрались вокруг них. Головы их были непокрыты, волосы развевал налетевший ветерок.

— Он был храбрым воином, искусным мастером и справедливым правителем. Кто может возразить этому?

Молчание.

— Когда он говорил — его слушали даже те, кто был старше, потому, что он говорил правильно. Кто может возразить этому?

Молчание.

— Я дарю тебе этот подарок, и надеюсь, он пригодится тебе на пути в дальние земли, — с этими словами Фараф расстегнул свой украшенный самоцветами пояс и положил на помост, рядом с топором Гольда.

— И я перед вами всеми, перед потомками славных родов, клянусь, что твоя смерть не останется неотмщенной, и когда мы встретимся за пределом земли, то сможем без боязни и смущения пожать друг другу руки.

Фараф сделал шаг назад. Феликсу нечего было положить на помост Гольда, так что он только низко поклонился и тоже отступил. Один за другим вперед выступали гномы, говорили опавших, клали на останки подарки, клялись отомстить за их смерть и выражали уверенность, что будут достойны их славы и памяти.

Одним из последних вышел Гонд, тот самый гном, что дрался на вершине холма. Он сильно хромал, но держался уверенно и прямо.

— Хандир, — начал он. — Ты был лучшим сыном, которого я только мог себе пожелать. Твой талант и твое старание обещали тебе самое светлое будущее. Но вышло так, что я, твой отец, провожаю тебя в твой последний путь.

Ты еще стяжаешь себе славу — там, в кузницах на той стороне. А мне придется нести мой груз здесь. И я обещаю тебе, что буду нести его с честью, пока у меня достанет на это сил.

Гонд поклонился останкам сына и возложил на них свой топор. Около него оказался Фараф, он что-то шепнул ему на ухо, старик сначала отрицательно покачал головой, но потом оперся на подставленную руку и отошел.

Когда ритуал был закончен, Фараф снова выступил вперед. В его руках оказался небольшой топорик, точно такой же вручили Феликсу. Они — Феликс старательно делал то же самое, что и его новоиспеченный двоюродный брат — подрубили столбики, на которых держался помост. Центральная часть медленно опустилась в