получить от Риджуэя важную информацию, я видел, как Норм борется с принятием решения. Он молился и думал о своём решении и в конце концов вынес его в пользу справедливости и спокойствия тех семей, которые всё ещё жаждали правды. Как он позже сказал: «Все мы пережили эту травму под названием «Убийства Грин-Ривер». Мы заслужили узнать правду и двинуться дальше».

В своё время мои мысли о смертной казни были более однобокими. Когда погиб Сэм Хикс, я желал смерти его убийце. Но шло время, я слышал о том, как сильно он страдал в тюрьме, и начал задаваться вопросом, а не самый ли это простой способ – смертная казнь? Возможно, лучше было заставить убийцу год за годом гнить в тюрьме, зная, что он больше никогда не познает все радости жизни свободного человека.

И похожие чувства у меня были в отношении Риджуэя. Как насильник и убийца, он занимал самую низкую ступень в тюремной иерархии. Он не только страдал бы от лишений, но и скорее всего был бы наказан другими заключёнными самым жестоким образом. Он заслужил этой участи.

В деле Грин-Ривер присутствовал элемент в виде пропавших девушек и ненайденных тел. Семьи заслужили любой информации, что мог дать Риджуэй. Но он бы никогда не стал сотрудничать, если бы мы не пошли на смертную казнь.

В общем, я считаю, что Норм сделал правильный выбор. Он рискнул своей репутацией ради нуждающихся семей. И когда полицейские, прикреплённые к делу, узнали о его решении, никто не стал возражать.

Как только было установлено основное положение – полное предоставление Риджуэем информации в обмен на жизнь в тюрьме – все усилия были направлены на соглашение, которое сковало бы его надёжнее наручников. Во-первых, защита должна была подтвердить, что ментальных возможностей Риджуэя хватало, чтобы помочь найти тела и восстановить картины преступлений. Мы хотели знать, какую информацию он предложит и хотели гарантий, что он предоставит все имеющиеся физические доказательства, включая ювелирные украшения, одежду, фотографии, карты и всё остальное, что связывало с жертвами.

Риджуэй обещал выполнить все требования, включая признание в пятидесяти трёх убийствах и поиски от десяти до четырнадцати наборов останков. Он согласился, чтобы его перевели из изолятора в секретно место, где он будет предоставлять нам всю необходимую помощь так долго, сколько потребуется. И если бы он солгал, чего мы ожидали, то у нас были все права свернуть сделку и представить его перед судом по первоначальным семи пунктам.

Риджуэй принял условия в начале июня 2003 года. Тринадцатого числа его забрали из изолятора округа Кинг. Мы объявили, что его направили на психиатрическую экспертизу и многие, включая местную прессу, предположили, что он находился в психиатрической лечебнице штата. Вместо этого, он находился в офисе целевой группы, организованном недалеко от Международного аэропорта округа Кинг.

В течении пяти месяцев Гэри Риджуэй жил в пустой комнате, за исключением матраца на полу. Днём он участвовал в изнурительных допросах и сопровождал нас в поездах по местам сброса тел. Вечером он разглядывал стены и завешенное окно, чтобы не было возможности выглянуть наружу, и никто не увидел его. Он лишился посещений и доступа к телевизору, газетам и журналам. Но, если бы проявил полное сотрудничество, то избежал бы смертной казни и заслужил право жить в клетке, как крыса в тюрьме Уолла Уолла до конца своей жизни.

Глава 18

Монстр говорит

Первое, что бросается в глаза в Гэри Риджуэе – его внешность хорька. Маленький, с опущенными плечами, тонкими усами и глазами-бусинами, он похож на грызуна. И когда он говорит – пищит, визжит и мнётся. В его голосе слышна изворотливость. Он настолько увлечён словоблудием и манипулированием, что проглатывает половину своих слов, а те, что выходят, звучат напряжённо и хрипло.

Чтобы продемонстрировать, насколько трудно было допросить этого человека и добиться чего-либо, приведу часть разговора детектива Тома Дженсена, который пытался получить представление об одном из убийства Риджуэя.

ДЖЕНСЕН: Во сколько вы проснулись?

РИДЖУЭЙ: В шесть утра.

ДЖЕНСЕН: Точно?

РИДЖУЭЙ: А, нет. В пять… пять или четыре.

ДЖЕНСЕН: Ага, значит вы встали…

РИДЖУЭЙ: Одно из двух.

ДЖЕНСЕН: Вы встали раньше шести.

РИДЖУЭЙ: Если это был уик-энд, то мы пытались поспать подольше. Но давайте остановимся на четырёх. Так что, если она была убита в полночь, мы с Джудит, в общем… В общем, промежуток, в который она была убита. Пару часов.

ДЖЕНСЕН: Пару часов?

РИДЖУЭЙ: Э, в общем, в пределах, если она, ну, в общем…

ДЖЕНСЕН: Говорите.

РИДЖУЭЙ: Я, э-э…

ДЖЕНСЕН: Скажите, когда по-вашему она была убита.

РИДЖУЭЙ: Она была убита вечером, суда по тому, что я слышал в новостях. Насколько я могу знать, она была убита вечером.

В течении одной минуты Риджуэй говорит, что встал в шесть, пять и четыре часа. Вместо своих воспоминаний он ссылается на СМИ. И предоставляет совершенно ненужную информацию о том, как он с женой любил поспать в выходные.

Если чтение даже одного куска стенограммы вызывает головную боль, то представьте, каково это было обсуждать с этим человеком десятки сложных дел об убийствах. С каждым ответом на каждый вопрос Риджуэй смешивал ложь с правдой, обман и откровенную информацию. Во многих случаях он говорил, что не может вспомнить детали, как имена жертв, их лица или, как они были одеты. По большей части его заявления были лживы.

Учитывая, что Риджуэй был, своего рода, психопатом, приходилось рассматривать возможность того, что он был настолько равнодушным и оторванным от других людей, что действительно не мог вспомнить деталей, которые и делали жертв реальными людьми. Мы также задавались вопросом, привык ли он так часто всех обманывать, включая себя, что перестал отличать правду от лжи.

Но потом мы вспомнили, как он отреагировал на фотографию Кэрол Кристенсен во время утреннего опроса перед арестом. Он помнил её имя и даже вспомнил место, где она проработала всего два дня. Гэри Риджуэй отлично всё помнил, когда сам того хотел и способен был рассказать нам правду.

И всё же, день за днём он просыпался, садился перед нашими детективами и видеокамерой, сочиняя странные истории, заполненные пробелами и упущениями, в которых винил свою плохую память. И даже заявляя, что собирается рассказать о чём-то правду, всё равно продолжал давать недостоверную информацию.

Отрицая, что хранил сувениры в память об убийствах, он признался, что спрятал драгоценности там, где после многодневных поисков ничего не обнаружилось. Затем он направил нас к месту, где сбросил