– Оно меня не впустило!

Лесана усмехнулась недоброй усмешкой и холодным голосом пояснила:

– Врата испорчены! Ты испортил их в тот миг, когда накормил упыря мертвой человечьей плотью!

Глеб откинул с лица серебристую прядь волос и хмуро спросил:

– Значит, теперь мы не сможем туда войти?

Травница повернулась к Глебу и пристально посмотрела ему в глаза.

– Не смогут только люди, – сказала она.

Пару секунд Первоход молчал, и на лице его застыло удивленное и угрюмое выражение. Потом он качнул головой, отвел взгляд от Лесаны и неторопливо подошел к серебристо-голубому облаку, которое при его приближении еще больше сгустилось. Там Глеб остановился, секунду помедлил, а потом шагнул в светящееся облако и исчез из вида.

– Он вошел! – изумленно и радостно крикнул Хлопуша. – Рамон, Прошка, вы видели? Облако впустило Первохода!

– Да, – тихо отозвался со своего топчана Рамон. – Но не знаю, должен ли ты этому радоваться.

Хлопуша хотел что-то ответить, но вдруг изменился в лице.

– Погоди… Лесана сказала, что людям туда путь заказан. Выходит, Глеб Первоход… не человек? Лесана, отвечай! Глеб – не человек?

– Я знаю лишь то, что он не такой, как вы, – ответила травница, пристально глядя на облако. – Прощайте. И не поминайте нас лихом.

Не успел Хлопуша ничего ответить, как Лесана быстро шагнула к облаку и исчезла из вида, проглоченная его мертвенным, холодным светом.

– Вот это да! – воскликнул Глеб, оглядываясь по сторонам. – Действительно, другое измерение, дьявол его подери! Никогда не думал, что бредни фантастов окажутся правдой!

Глеб стоял посреди большой поляны, буйно заросшей травой. Трава была удивительная – синяя, со сверкающими, как искорки, прожилками. Но еще удивительнее были цветы. Желтые и рыжие, они полыхали, словно огонь. Казалось даже, что воздух над ними подрагивает от жара.

Над цветами порхали невиданные насекомые – крылья их сверкали так же ярко, как цветы, и Глебу стоило больших усилий отвести взгляд от этого удивительного искрящегося танца.

– Ну, как? – услышал он за спиной голос Лесаны. – Нравится?

Девушка встала рядом с Глебом и взяла его за руку.

– Нравится, – ответил он. – Но слишком похоже на сон.

Глеб взглянул на лиловую стену леса, начинающегося сразу за поляной. По листве пробежал порыв ветра, и деревья вспыхнули серебристым огнем.

– Чёрт бы меня побрал, – прошептал он, завороженно глядя на это зрелище. – Никогда не видел ничего красивее.

Лесана тихо засмеялась.

– Я рада, что тебе понравился мой мир, Первоход. Если бы не гончие смерти, я бы сказала, что Иноземье ничем не отличается от вашего блаженного Уграя.

– В этом я не сомневаюсь, – отозвался Глеб. – Но почему здесь нет твоих соплеменников? Я думал, нас будут ждать.

– Наш город расположен в пятнадцати верстах отсюда. Он стоит прямо посреди леса, и его охраняют сто самых метких лучников.

Глеб снова оглядел сверкающий, переливающийся серебром мир Иноземья. Легкий теплый ветер ворошил его седые волосы. Сверкающие насекомые носились над цветами, и аромат, исходящий от этих цветов, был тоньше и изысканнее аромата самых дорогих духов.

– От кого же вы защищаетесь? – спросил Глеб. – У вас есть враги?

Лесана стиснула пальцы Глеба и ответила:

– Лес, который ты видишь, прекрасен, но в нем водятся дикие звери. Большинство из них смирные, но порою… Порою из леса выходят настоящие чудовища. Они пытаются войти в город, но наши стрелки убивают их прежде, чем они достигнут городской стены.

Глеб усмехнулся:

– Вот тебе и «блаженный Уграй».

– Эти чудовища – не порождения нашего мира, – пояснила Лесана. – Они приходят к нам из мрачного царства Нави. И случается это очень редко. Если открываются врата в царство мертвых, наши жрецы тут же запечатывают их заклятьем. И тогда чудовищам приходится искать новые лазейки. До появления гончих смерти мы не испытывали от этого особых неудобств.

– Ложка дегтя в бочке меда, – задумчиво изрек Глеб. – Что ж, без нее никогда и нигде не обходится. Но давай вернемся к нашему делу. Ты хотела, чтобы я пришел в Иноземье, и я сделал это. Что теперь, Лесана? Что мне делать дальше?

– Я… не знаю. Я хотела отвести тебя к жрецам, Глеб. Но сейчас эта мысль не кажется мне правильной.

По листве деревьев снова пробежал резкий порыв ветра, но сейчас, наряду с серебристыми искорками, пронзившими листву, Глеб заметил еще кое-что. Кое-что такое, что заставило его напрячься и зорко вглядеться в лиловую стену леса.

– Что? – быстро спросила травница, заметив, как изменилось лицо Первохода. – Ты что-то почуял, Глеб?

– Мне показалось, что я увидел большую тень, – тихо ответил Глеб. – Тень, похожую на черный дым.

Глеб осторожно втянул ноздрями воздух. Лицо его еще больше посуровело, а на высоком бледном лбу его резко обозначились морщины.

– Они идут, Лесана, – проговорил он еще напряженней, чем прежде. – Я чувствую запах гари.

– Да, – тихо отозвалась девушка. – Я тоже. – Лесана облизнула пересохшие губы и добавила дрогнувшим голосом: – Гончие смерти идут сюда. – Она еще крепче сжала пальцы Глеба и вдруг хрипло и взволнованно сказала: – Врата – у нас за спиной! Мы еще можем вернуться в твой мир, Первоход!

Глеб усмехнулся и медленно покачал головой.

– Ну уж нет. Несколько лет назад я едва не уничтожил твое племя. Не скажу, чтобы я сильно об этом сожалел, но…

Он не договорил и положил руку на кряж меча.

– Ты готов умереть за нас? – удивленно спросила Лесана.

– Не знаю, как насчет твоего племени, но ты мне точно небезразлична. – Глеб прищурил темные, недобрые глаза. – Кроме того, я давно готов к смерти. С того самого дня, когда впервые попал в Гиблое место.

Черные тени теперь были явственно видны. Они то и дело проносились по лиловой стене деревьев, и когда это происходило, деревья вздрагивали своими раскидистыми ветвями и будто слегка съеживались.

Лесана нахмурилась и с горечью произнесла:

– Мне жаль, что я не смогу применить колдовство, Глеб. На гончих смерти мои чары не действуют.

– Тогда нам придется положиться на мои, – ответил Глеб и крепко сжал пальцами рукоять заговоренного меча.

Гончие смерти появились неожиданно. Только что перед глазами у Глеба и Лесаны была лишь лиловая полоса леса, и вот уже огромные черные псы несутся по поляне им навстречу. Пять… Десять… Пятнадцать… все новые и новые твари выскакивали из леса, пополняя огромную стаю.

– Их больше, чем я думал, – сказал Глеб.