– Верно мыслишь, парень. – Голос инспектора стал едва слышен, а когда я попытался спросить еще, ответом мне стало только спокойное и ровное дыхание.

Стараясь не шуметь, я сходил за пледом и укрыл его, а потом сел на кровать.

«Хорошо, что хоть с учебой вопрос решен», – думал я, смотря на безмятежное лицо инспектора. Я впервые его таким видел. Обычно он был всегда чем-то озабочен, а тут просто чистое и расслабленное выражение лица уставшего человека.

«Какую, интересно, ловушку приготовил инспектор? – мучился я в догадках все время, пока он спал. – Заснул он, конечно, вообще не вовремя. Хоть бы поделился».

Мощный зевок и урчание живота сбросили с меня дрему. Я так и оставался на кровати все то время, что Дрейк спал, боясь его разбудить.

– Я что, уснул? – удивился Дрейк, отбрасывая плед в сторону и вставая с кресла. – Безумная выдалась неделька, прости меня, Рэдж.

– Ничего страшного, сэр, – пожал плечами я, вставая с кровати, – пока вы спали, я думал: какой у нас план?

– Поймать двух ублюдков. – Его лицо напряглось. – Но если Кукольника ждет виселица, то вот насчет Джеймса я пока не решил. Сделаю это, когда посмотрю ему в глаза и скажу, что он предал меня.

– Так что насчет ловушки? – снова напомнил я.

– Я знаю, кто будет следующей жертвой, так что все, что нам с тобой нужно, – это проследить за девушкой. Она выведет нас на убийц.

– А сколько нам ждать? – удивился я.

– Думаю, день-два – не больше. – Он с хрустом потянулся. – В общем, одевайся, собирай вещи. Пока поживешь у меня, чтобы я за тобой не бегал в такую даль.

– Может, есть смысл снять комнату в ее доме? Тогда я смог бы следить за ней, – предложил я.

– Хорошая идея, парень, но у меня есть кому за ней проследить, – улыбнулся он, похлопав меня по плечу. – У тебя своя роль в нашей пьесе: будешь отвлекать Кукольника, пока я разбираюсь с его охраной и Джеймсом.

– Джеймс что, тоже участвует в этом?! – ахнул я.

– Нет, конечно, он просто сливает информацию, но в этот раз я сам приведу его туда. Пусть увидит все своими глазами.

– Хорошо. – Я стал собираться. Благо вещей с собой у меня было немного. Покидав все в саквояж, я надел котелок. – Я готов.

– Отлично, за комнату ты заплатил?

– Еще на три дня вперед.

– Отлично, тогда сейчас подгоню фургон, и ты туда сядешь. Постарайся сделать это быстро, чтобы немного сбить с толку сыщиков, следящих за тобой.

– Но они же все равно увидят саквояж и меня.

– Твою сумку – нет. – Он забрал ее у меня. – А на тебя пусть смотрят, мы поедем быстро и скоро поменяем фургон. В общем, это не твоя забота, парень, у меня все продумано. И не таких обламывали. Просто делай, что тебе говорят.

Жилье у инспектора было, мягко говоря, удручающее и странное. Нет, все было чисто и вполне пристойно, было видно, что кто-то периодически у него убирается. Но, согласитесь, двухэтажный дом, в котором только одна жилая комната с одной кроватью и шкафом, выглядит странно. Все. Больше я ничего не нашел во всем огромном доме. Ни стула, ни стола, ни вилки с тарелкой. Было такое впечатление, что он тут только спит и менять ничего не собирается, поскольку его все устраивает. Хотя в шкафу висели три чистых и отглаженных костюма с бирками химчистки.

«Вот почему он всегда так хорошо выглядит». При моих текущих финансах сдавать белье в химчистку мне было не по карману, так что приходилось все стирать и гладить по старинке, самому.

Оставив меня одного в доме и убедившись, что тайная полиция меня потеряла, Дрейк отправился по делам. Хорошо хоть еды принес, которую ничем, кроме как руками, есть было нельзя. Но, как говорится, голод не тетка, поэтому я, наплевав на этикет, ел руками и кашу, и мясную подливу. Благо хлебные лепешки он мне оставил.

– Даже книг у вас нет, инспектор, – посетовал я, вторично обойдя дом в надежде найти хоть что-то, чем можно было бы себя занять, но тщетно. От полного безделья пришлось просто лечь спать.

– Рэдж, вставай! Рэдж! – Я проснулся, потому что меня трясли как грушу, и спросонья заворочался, не понимая, что происходит. Открыв глаза, я увидел над собой инспектора.

– Дрейк? Что случилось?

– Собирайся быстрее! – Он был взволнован, на одежде были большие сырые пятна, а правая пола пальто была насквозь мокрая.

Вспомнив, зачем я здесь вообще, я быстро умылся и натянул на себя пальто. По утрам и ночью сейчас стало очень холодно. Ветер с Темзы все ожесточеннее раздувал полы одежды и, добираясь до тела, заставлял вздрагивать от холода. На улице, напоминая о наступлении осени, шел сильный дождь, под который, видимо, и попал инспектор. Кутаясь в пальто, я быстро добежал до фургона и сел рядом с Дрейком, стараясь не обращать внимания на струи дождя, которые ветер закидывал нам на козлы. Фонари освещали улицу, но не дальше четырех шагов, и рассмотреть что-либо вдалеке не представлялось возможным.

– Может, внутрь заберешься? – спросил инспектор, выводя лошадь на дорогу к докам.

– Посижу с вами, – буркнул я, понимая, почему у него была мокрой всего одна сторона пальто. – Заодно расскажете, чего мне ждать.

– Ничего не поменялось. Пока мы с ребятами будем устранять приспешников Кукольника, твоя задача – отвлечь его и заболтать, с чем ты обычно успешно справляешься, – хмыкнул он.

– С ребятами?! – насторожился я. – Вы же не хотели никого посвящать.

– Пришлось, – стиснул зубы он. – Рассказал только тем, кому я безусловно доверяю, потому что нужно было следить сразу за четырьмя людьми одновременно, а я пока такими способностями не обладаю.

– Сержанту вы тоже доверяли, – наступил я ему на больную мозоль.

– Ты не знаешь, но с этими полицейскими я раньше служил в одном полку и после взял их в полицию, так что я знаю, о чем говорю, – не стал отнекиваться, а просто ответил Дрейк.

Оставшийся путь он молчал, и я тоже не был настроен на разговор, так как левая сторона у меня совершенно промокла и одежда стала неприятно липнуть к телу. Я совершенно не представлял, куда мы едем. Ночь и дождь лишали меня даже примерного представления о месте назначения. Дорога заняла больше часа, что мы приехали, я понял, когда громко всхрапнула лошадь, похоже, ее поймали за упряжь.

– Тихо, тихо, дорогая, – услышал я знакомый голос и, приглядевшись, увидел знакомую окладистую бороду.

– Добрый вечер, сержант, – тихо поздоровался я с ним.

«Оказывается, они вместе служили», – удивился я. Сержант Экстон никогда не выглядел опытным солдатом, а всегда казался спокойным и заботливым семьянином.

– Привет, Рэджинальд, – кивнул он мне и обратился к инспектору, который слез с фургона и переговаривался с еще одним человеком, которого я не видел: – Я отведу повозку, она нам не понадобится?