Конечно же, тайную полицию никто не смог обмануть – что это за дуэль такая, когда тело сэра Ричарда напоминало решето, но, во-первых, кому бы они об этом рассказали, а во-вторых, было уже поздно. Столица гудела от утренних известий как улей, а скромный и ничего не подозревающий подмастерье принимал ванну и стирал свой костюм, предвкушая, как он отвезет сегодня все деньги в банк и наконец-то станет богатым.

* * *

Первой ласточкой, что все кардинально изменилось, стали удивленно-восхищенные взгляды. Причем восхищенных было подавляющее количество, и в основном со стороны женского пола. Конечно, это не могло не радовать мой исстрадавшийся без женской ласки организм, но такая внезапность заставила меня насторожиться.

Едва я зашел в класс, как Эмми, бросившаяся мне на шею с быстрыми поцелуями, повергла в шок не только меня, но и всех остальных. Осторожно отодвинув от себя восторженную девушку, я тихо произнес:

– Я умер и проснулся в раю?

Ко мне подошел улыбающийся Джеймс ван Гор и протянул газеты:

– Ты, похоже, не читал их еще?

Я молча забрал газеты у него из рук и сел читать. С каждой строчкой утренних статей с гигантскими заголовками о поиске и смерти Кукольника мои глаза расширялись, а волосы буквально вставали дыбом. Судя по написанному, я стал настоящим героем, и полиция бесконечно рада, что я был назначен им в помощь, практически единолично распутав сложнейшее дело. Такой подлянки от инспектора я не ожидал.

– Да они все врут! – Последний абзац о дуэли ремесленников, в которой я честно победил, а потом упал бездыханным на пол, так что полиция вынуждена была отвезти меня домой, чтобы я пришел в чувство, и вовсе выглядел полным бредом.

– Полиция нашла его, а не я!

«Он что, решил так скрыть наши покатушки по обменным пунктам?» – недоумевал я по поводу написанного.

– Правда или неправда, Рэдж, – рядом засмеялся Джеймс. – Главное, что пишут газеты!

– Как неправда?! – обиженно спросила Эмми, услышав мои слова. – И дуэли не было?

Я посмотрел на нее и на всех, столпившихся рядом. Даже в дверь класса заглядывали заинтересованные лица учеников!

– Дуэль была, – признался я.

Дальше мне сказать ничего не дали – все подходили, пожимали руку или целовали меня.

О том, что это все цветочки, я понял тогда, когда захотел отвезти часть денег в банк. Едва закончились уроки, я попытался выйти из ворот, но толпа людей, которая стояла там, восторженно закричала, приветствуя меня, а репортеры окружили и требовали комментариев.

Я сначала опешил, а затем трусливо вернулся назад, с трудом захлопнув за собой калитку. Стоявший рядом привратник хмуро на меня посмотрел.

– Они тут давно, мистер Траст?

– Час как.

– А что вы меня не предупредили?! – возмутился я.

– Чтобы ты понял, как же они меня все достали, – мстительно ответил он.

Возмущаться было бессмысленно, поэтому я поплелся к себе. Видимо, придется отложить поездку на неопределенный срок.

О дальнейшем безумии я даже не хочу рассказывать. Одно было точно – инспектор мастерски перевел стрелки внимания на меня, так как то, что маньяк был ремесленником и его убил другой ремесленник, будоражило умы многих. Никто не задавал вопросов об исчезнувшем сержанте: как потом сказал мне Дрейк, его просто объявили пропавшим без вести. Конечно же, всех, кто принимал участие в поимке, наградили. Некоторым перепали денежные премии, некоторым звание. Дрейка сделали старшим инспектором вместо ушедшего на пенсию мистера Твайса.

Меня же пригласили (а не вызвали на допрос) в отдел тайной полиции, где я, отвечая на вежливые вопросы, придерживался основной линии показаний с полицейскими. В заключение сэр Артур сказал, что пределов самообороны я не превысил, но вот душа Кукольника принадлежит государству, если я, конечно, не хочу оспорить этот факт в суде, доказав, что он покушался на мою жизнь. Я молча достал монету в пять гиней и положил на стол перед главой тайной полиции, а когда он со сверкнувшим взглядом поинтересовался, нужна ли мне расписка о ее получении, я, конечно же, ответил отказом. После этого монета пропала в ящике его стола, а дальнейший разговор со мной велся только в доброжелательном и вежливом ключе.

Отягощенный всеобщим вниманием и популярностью, я не знал, куда себя девать, и просиживал в библиотеке, читая, учась и наверстывая пропущенный материал, практически совсем не покидая территории колледжа. Все монеты я постепенно отнес в банк, пополнив свой счет почти на восемьдесят тысяч гиней, а РС-100 закопал поглубже в саду. Я решил не вдаваться в подробности по поводу их наличия, надеясь сбыть их как-нибудь потом, когда все утихнет. Самой большой загадкой для меня оставался аниматрон Кукольника, который я, конечно же, забрал себе и никому не показывал, справедливо рассуждая, что его у меня отнимут. Я думал, что военные наверняка заинтересуются его размерами и тем, как Кукольнику удалось усовершенствовать его, так что и эту тайну я пока приберег для себя.

Как мне потом рассказал сэр ван Рональд, дом и все принадлежавшее сэру Ричарду имущество описала тайная полиция, внезапно заинтересовавшаяся этим делом. По его словам, выходило, что какие-то из работ сэра Ричарда оказались очень важными и даже прорывными в области ремесла. Все искали и не могли найти действующую модель аниматрона, которую Кукольник собрал по своим чертежам. Я тихо поблагодарил себя за предусмотрительность и наблюдательность, которые позволили мне утаить прибор – он действительно оказался необычным.

На отчете перед советом цеха я, скрывая большинство деталей, рассказал основное и затронул тему, что необходимо в случае появления преступников в наших рядах назначать комиссии и расследовать, а не закрывать глаза, как это сделали в случае с Кукольником. Меня похвалили, объявили награду за поимку маньяка и отпустили, но по их лицам я понял, что появись еще один Кукольник – все останется по-прежнему, так как цех никому не выдавал свои секреты.

Вскоре в прессе объявили, что Кукольник был свихнувшимся маньяком, который убивал и насиловал девушек, забирая их души, и ни слова не написали о реальных событиях, о пытках, которые приносили ему баснословные суммы. Конечно же, все свои мысли по этому поводу я оставлял при себе. Если все вокруг делали из меня героя, а личность Кукольника и все правдивые факты утаивались, то кто я такой, чтобы протестовать.

Все закончилось неожиданно, и я даже не знал, радоваться этому или нет. На главные полосы газет империи вышла другая новость, ошеломившая всех и задвинувшая в пыльный угол историю с маньяком-убийцей. Республика объявила нам войну, и вот уже второй день на фронтах начались полномасштабные сражения, а не то подобие, что там было ранее. Говорилось о тысячах убитых, которых респы застали врасплох, поскольку лагеря не были оборудованы для защиты от танков и дирижаблей.

В империи было объявлено военное положение, и на фронт стали массово призываться люди, это же коснулось и ремесленников, причем обычных. Трупов на полях сражений было столько, что ремесленники ходили и, как падальщики, собирали души, сражаясь с такими же командами с противоположной стороны.