Я: Сначала ты.

БДРЮ: Кэти чувствует себя неплохо. Много историй о тебе и Холли.

Я: Холли за рулем. Тип в большой машине только что сделал нам предложение. Саммер теперь наша лучшая подруга. Я встречаюсь с Арахисом.

БДРЮ: Не слишком привязывайся к Арахису.

Я: История моей жизни. Теперь мой плюс один – Лось.

Глава 25

Правдами и неправдами

Мы были в пути много часов, преодолели большое расстояние, и ехать нам оставалось, пожалуй, часов пять, в зависимости от пит-стопов. Мы поиграли в «города», в «Я беру с собой в дорогу» и в «Чур, моя корова!» – глупую игру, в которую играла только Саммер, ради шутки кричавшая «Корова!» при виде каждого рекламного щита. Через час Саммер потеряла интерес к игре и заснула, и я, должно быть, тоже.

Проснувшись, я поерзала на сиденье, чтобы высвободить затекшую левую ягодицу, и поняла, что машина не движется. Мы припарковались под желтыми огнями на стоянке ветхой заправки, ключи торчали в замке зажигания, и двигатель почти бесшумно работал на холостом ходу. Холли, вероятно, побежала внутрь, чтобы облегчиться. Саммер спала на пассажирском сиденье, согнув шею в очень неудобном положении.

Арахис сидел с настороженным видом и пыхтел, глядя в лобовое стекло. С его толстого розового языка на центральную консоль капала тягучая жижа. Пыхтение сменилось пронзительным скулежом, и я потянулась назад, чтобы почесать ему под подбородком. Он отпихнул мою руку носом.

– В чем дело, Арахис?

Пес облизнулся, посмотрел на меня и снова уставился в лобовое стекло. Я открыла бардачок, желая найти бумажную салфетку и вытереть ему подбородок, и тут увидела ее. Блестящую красную кабину восемнадцатиколесной фуры, припаркованной возле дизельного топливного насоса. Я узнала наклейку «Тигровая лапа».

– Холли? Саммер? Это минетная фура?

Саммер с неожиданно бодрым видом подскочила на заднем сиденье.

– Пожалуй. Да, думаю, это она.

– Пойду поищу Холли. Запри за мной двери и следи за собаками. Если мы выбежим, открой нам. Поняла?

Саммер кивнула, широко раскрыв глаза.

Я выскочила из «Приуса». Земля была мокрой, с единственного уличного фонаря над нашей машиной падали крупные дождевые капли. Когда я захлопнула дверцу, мои тенниски заскользили. Опустив голову, я преодолела небольшое расстояние до мини-маркета, примыкавшего к гаражу с одной дверью. Внутри никого не было. Стойка пустовала. Холли нигде не наблюдалось. Я приоткрыла дверь, почувствовала запах фритюрного жира и проскользнула в магазин. Тело покалывало от адреналина.

Ярко освещенное помещение было заставлено полками с ящиками пива и упаковками чипсов, вяленой говядины и конфет. В дальнем углу, рядом со стойкой с солнцезащитными очками, стояла Холли. Она съежилась, прижимаясь спиной к грязной стене, и говорила голосом, которого я никогда раньше у нее не слышала:

– Пожалуйста, отдайте мою кошку. Она же совсем маленькая.

Я отползла в сторону, пытаясь разглядеть, с кем она разговаривает. За аппаратом для хот-догов и автоматом с сухими кренделями стоял мужчина. Он был в потертой сетчатой бейсболке и на целую голову выше Холли.

– По-моему, ей хочется ко мне домой.

– Отдайте!

Так Холли выглядела в колледже за несколько минут до того, как ее начинало тошнить либо из-за алкоголя, либо из-за гриппа. Смотреть на то, как уверенная в себе, царственная Холли унижалась, было выше моих сил.

– Я просто пытаюсь подружиться. Улыбнись, сладкая.

Он поднял Юту, и крошечное тельце котенка повисло в воздухе.

Мне хотелось одного – подбежать и сделать так, чтобы Холли обрела силу, возмутилась и дала отпор. Я пронеслась через ряды с конфетами, по пути сбив с полки упаковку со снэком. Хорошая, аккуратная девочка во мне почти остановилась, чтобы поднять ее, но я подумала: «Э, нет, Человек-Паук не поднимает бисквиты с кремовым наполнителем. Уборка – не его профиль».

Оказавшись рядом с Холли, я обняла ее и, к нашему общему удивлению, сказала:

– Привет, любимая. Что так долго?

И поцеловала ее в губы. Почти. Мимо губ я промахнулась и угодила ей в край левой ноздри. В чрезвычайных ситуациях пролететь мимо кассы – обычная история. Я развернулась и обняла Холли за плечи. Она схватила меня за талию и удивленным голосом произнесла:

– У него Юта.

Я повернулась к дальнобойщику.

– Давай сюда, – сказала я и решительно вырвала котенка у него из лап. – Милая, ты бы приглядывала за девчонкой.

С этими словами я положила Юту на шею Холли. Та прижала ее к плечу и что-то пробормотала. Я почувствовала, как моя подруга, моя подруга, выпрямилась, воспрянув духом.

У мужика был огромный пивной живот и желтоватые пальцы заядлого курильщика – из его нагрудного кармана торчала пачка сигарет. На правом рукаве коричневой куртки «Кархарт» виднелись две прожженные дырки. Еще ему не помешала бы хорошая зубная щетка.

Мое решительное поведение не остудило его пыл.

– Твоя подружка малость ошиблась. Я застукал ее выходящей из мужского сортира.

Он мазнул глазами по Холли. Ну да, мы стояли перед закрытой дверью мужского туалета и в шаге от коридора, который вел к заплесневелым душевым кабинам стоянки дальнобойщиков.

– Женский туалет забит.

Холли откашлялась, ее голос стал тверже. Она крепче обняла меня за талию.

– Я предложил ей составить компанию.

Мужик искоса посмотрел на нас обеих. Мне пришло в голову, что заправщик неслучайно отсутствует. Ситуация была сюрреалистичной, как будто это происходило не с нами, а, скажем, в кино.

Возможно, именно это – ощущение невероятности происходящего – и решило дело. Это и то, что я уже была сыта по горло своим необоснованным бессилием. Меня тошнило от людей, считающих, что могут манипулировать посредством запугивания, как это делал мой отец. Или что при разводе имеют право на собаку больной женщины только потому, что у них есть деньги.

Я встала между мужиком и Холли. Вытянула руку, как швейцар, и сказала:

– Ты в душ шел? Вот и иди. Мы тебя не задерживаем. И зубную щетку прихвати за наш счет.

И я подмигнула. Впервые в жизни я одним взглядом ударила ниже пояса.

Он смерил меня взглядом с головы до пят.

– Ну ты стерва.

– Ты трюизм, – сказала я. – Стереотипный тролль, – пояснила я его крошечному мозгу. – Тролль, который задирает женщин, котят, а возможно, и младенцев.

Навыки оскорбления у меня проржавели, и сейчас это было очевидно.

Он сделал шаг вперед. Плана у меня не было. Позади нас была стена. На меня пахнуло дизельным топливом, в его бороде я заметила кусочек чипсов «Начос». Это была абсолютно бесполезная деталь.

Холли схватила мою