– Все так, все так, – кивал Байталь. – В Тартар попадают грешники, которые не верят в богов! Атеисты, агностики и прочие материалисты с пустыми душами изгоев. Куда-то же надо их девать! Вот Тартар их и принимает, чтобы помучились от ужаса перед своим сожжением.

– А после сожжения эти грешники затем возрождаются? – спросила Яга.

– Увы, богиня, нет, – хихикнул маленький упырь. – Это их последний путь. От них даже пепла не остается. Для того, чтобы иметь право возродиться, надо было при жизни хоть в какого-нибудь захудалого божка верить, пускай даже в самого никудышного, или просто в нечистую силу.

– А почему? – шепотом спросила ведьма.

Байталь посмотрел по сторонам и также шепотом ответил:

– Сейчас я расскажу тебе страшный секрет, который хранят все храмовые жрецы и церковники всех религий!

Маленький демон заткнул себе рот ладошками и смешно смотрел испуганными глазками на свою собеседницу.

Яга засмеялась и потребовала:

– Говори уже, что там за тайна такая великая?

Байталь вздохнул и ответил:

– О, богиня! Тайна проста! Там, где есть нечистая сила, там же есть и дух святой, и наоборот. В противовес, так сказать.

– То есть ты хочешь сказать, что если верить в бога, то надобно одновременно верить и в нечистого?

– Ну да, примерно так, а ежели, скажем, веришь в какого-нибудь темного и ужасного «мумбуюмбу», то нужно со всей ответственностью допускать и предполагать, что тогда существует и его противоборствующая сторона – светлый и прекрасный «юмбамумба», например.

Яга сморщила лоб и какое-то время стояла в задумчивости.

– Замечательная тайна, которую знают все, – сказала она. – Ты, охламон, расскажи лучше, как нам огородами в Черный замок попасть? Не можем же мы по кругу по Тартару вместе с грешниками шлепать, как гуси лапчатые.

– Тот, кто может, тот прямо здесь ходит, а тот, кто не может – его удел в круговую каблуки отбивать, – глубокомысленно изрек Байталь и добавил: – Зря ты, великая, у светлых богов на поводу пошла – Чернобога низвергнула. Зачем это надо было делать? Не будет Чернобога, будет Вий, не будет Вия, будет Фаг, не будет Фага, будет Гиена. Какая разница?

– Я боролась за смерть! – крикнула ведьма. – За свою смерть! За свою собственную, между прочим!

– Что теперь поделаешь, – грустно вздохнул упырь.

Баба Яга потеряла терпение и, заметив огромный округлый валун в сто обхватов, отшлифованный ветрами и дождями, попыталась его обойти и рассмотреть. Байталь хлопал крылышками, не отставая и держась рядом.

Ведьма вытянула вперед руку и схватила скрюченными пальцами воздух. Она мысленно потянула пустоту вверх, замахнулась и запустила созданный в голове образ в сторону крепости, как обычно ребенок бросает слепленный теплыми ладошками холодный снежок.

Тьмапудовый камушек вырвался из почвы и, пролетев десяток аршинов, шаром покатился вниз, прямо к замку, пробивая в непроходимой чаще широкую просеку, с легкостью раскидывая огромные колючие деревья в разные стороны.

Несмотря на мощную преграду в виде зачарованного леса, вращающаяся скала с диким грохотом и треском ускорялась, накатывая после себя вполне приемлемую дорожку. Яга пошла по ней, перешагивая толстые корни, а демон Байталь стрекотал кожистыми крыльями, не решаясь присесть на привычное левое плечо хозяйки.

– Вот видишь! – маленький демон все-таки ловко уселся на плечо ведьмы и прошептал в ухо: – В тебе преобладает склонность к хаосу и совсем нет даже крохи созидания. Зря ты Ладе поверила. Она, конечно, величайшая дева и все ее славят, но ты омыла невинной кровью саму Скверну и не быть тебе в Прави никогда за это.

– Мне не нужна Правь.

Яга хотела что-то возразить. Пояснить, как-то оправдаться, но передумала.

– Хватит собирушки собирать и завязушки завязывать, – раздражаясь, рявкнула ведьма. – Гора укатилась за край и не видать ее уже. Долго идти…

После этих слов где-то вдали вращающийся шар, разогнавшись под уклон до невероятной скорости, достиг центра предела, затем красиво подпрыгнул на бугорке и со всей матушки припечатался по древним стенам замка. Грохнуло так, что вздрогнули даже палачи и истязатели во всех одиннадцати пределах снизу доверху, до самой Яви.

Нерушимая твердыня, созданная предтечами, которых и сам Чернобог не помнил, треснула, и камень проломил нерушимую стену, попутно обрушив боковую мрачную башню с флюгером. К удивлению обитающих в замке демонов и нечистых, запущенный Ягой камушек не застрял в обломках, а полетел дальше, сметая на своем пути разные внутренние покои крепости: кухни, пытошные, подклетья, винные погреба и арсеналы с ржавым и блестящим оружием. Страшная глыба затронула и одну из стен тронного зала. Обрушая своды и дробя в крупу строительные блоки, из которых и был построен этот жестокий замок.

Кусок скалы еще продолжал двигаться, но крутящий момент угас и ведьмин камушек все-таки замер, застыв в пыльном коридоре между покоями Вия, столовой и отхожей уборной. Пыльная взвесь взметнулась, как от взрыва, и повисла, ожидая сквозняков.

Все, кто оказался свидетелем этого уникального действа, были потрясены от этакой смеси святотатства, наглости и одновременно презрения к правящему демону…

И Вий Кромешник взревел!

Его услышали все, даже хворые в Яви и надменные в Прави! Несчастные грешники затрепетали, подобно осиновым листочкам, и беззвучно зарыдали, вытирая несуществующие сухие слезы. Повинуясь громогласному воплю Вия, из колючего уродливого леса по всему пределу Тартар в местное небо взметнулись плотные бесчисленные стаи летучих мышей и прочей летающей мерзости.

Демон Байталь проглотил вставший поперек горла комок и медленно проговорил:

– Вий обиделся…

Яга в ответ усмехнулась.

– Если я не ошибаюсь, – трусливо залепетал Байталь, – сейчас по нам будут стрелять.

– Стрелять? По нам? – удивленно вскинула брови Ягуша.

– Ну да! Стрелять, метать и так далее. Черным огнем в нас, наверное, швырнут, вековой порчей бросят, заклинаниями нехорошими приголубят. «Скотий баглагагэн», например, очень толковое заклятие. Людей в скот превращает, а потом получившуюся скотину можно даже съесть. Очень даже вкусно бывает, ежели сразу врага на мясо заколоть, – маленький демон кашлянул и продолжил: – Ты же первая пошла на штурм цитадели, тем самым объявила войну. Разве не так это все выглядит?

Баба Яга безразлично пожала плечами, сразу похолодало и по мгновенно возникшему снежному покрову к ведьме подкатили богатые резные сани с милыми сердцу колокольчиками и бубенцами. Сразу за облучком на богатой лежанке настеленные шкуры дополнялись сельским тулупом, которым можно было укрыться в пургу или вьюгу, а вот на месте лошадей в оглобли были запряжены три рогатых черта. На шее каждого крепко сидело ярмо, двое из них молчали, боязливо опустив глаза (это те, которые заменяли пристяжных лошадок), а вот коренной «конь» был особенный. Он таращил полные ненависти глаза на Ягушу и мычал. У этого черта не было рта! Он явно зарос и даже рубчика не осталось.