В очередной приезд к ребятам меня назначили ответственной за уборку игровой комнаты. Мы с малышами собирали все по коробкам, обдирали старые обои и готовили помещение к ремонту. Дети с усердием принимали участие в работе, стараясь помогать мне во всем. У нас образовалась настоящая команда: вовсю кипела работа, мы разговаривали и смеялись.

– Алиса, а почему у тебя нет своих детей? Тебе же нравится с нами заниматься, и ты очень добрая, – неожиданно спросил Степа, повергнув меня в смятение.

– Наверное, потому что еще не пришло мое время. Но я очень хочу ребенка, и он у меня обязательно будет, – искренне ответила я.

– А ты уверена? Ведь дети – это такая ответственность, – не сдавался мой маленький друг. – Мне кажется, если бы я не родился, моей маме было бы лучше. Папа бы не ушел от нас, и она бы не заболела и не улетела на небо…

Внутри все сжалось от его слов и оттого, сколько боли читалось во взгляде мальчугана. Откуда в этой чудесной головке такие взрослые мысли?

Я отставила коробку, прижала его к себе и прошептала на ушко:

– Степочка, я уверена, что ты самое лучшее, что случилось в жизни твоей мамы. Но так вышло, что Боженька забрал ее к себе слишком рано, мой хороший. Она наблюдает за тобой сверху и очень тобой гордится. Ты мне веришь?

– Верю, – ответил он так же тихо. И тут же снова принялся за дело, словно и не было между нами этого тяжелого разговора.

В такие моменты мне казалось, что я готова отдать все, лишь бы эти детишки снова обрели настоящую семью и получили счастливое, безбедное детство. У меня не укладывалось в голове: как можно по собственной воле отказаться от своей частички? Что толкает людей на такие страшные деяния, и как им удается после этого спокойно спать по ночам?..

После обеда я перекрашивала книжный шкаф в лавандовый цвет, пританцовывая под негромкую музыку.

– Привет, нужна помощь? – услышала я за спиной и, обернувшись, увидела молодого мужчину, с которым прежде не встречалась.

Внутри будто что-то щелкнуло. Нет, он не обладал яркой смазливой внешностью или бархатным голосом, но в нем было нечто такое, что притягивало взгляд. Глубокие серо-голубые глаза, небольшой шрам над левой бровью, прямые светлые волосы, добрая улыбка и большие красивые руки. Высокий, широкоплечий, одет в джинсы и синюю футболку. Я поймала себя на том, что молча разглядываю его уже несколько секунд.

– Не откажусь. Как ни стараюсь, не могу достать до самого верха, даже со стремянки – улыбнулась я и, указав на ведро с краской, протянула вторую кисточку.

Мы познакомились и продолжили работу вместе. Мой помощник представился Сашей, и это имя очень ему подходило. Он оказался дружелюбным и улыбчивым. Этот мужчина безусловно обладал харизмой. К таким людям всегда тянутся окружающие, иногда даже сами не понимая почему.

Выяснилось, что он приезжал к детям почти каждые выходные. Его присутствие почему-то держало меня в напряжении, но одновременно с этим я ощущала, что он мне импонирует. Конечно, нас сближало общее дело, но я чувствовала, что прониклась к нему симпатией не только поэтому, что было необычно: после разрыва с Никитой у меня не возникало даже мыслей о мужчинах – столь острой была боль, вызванная потерей и его предательством.

Словно прочитав мои мысли, новый знакомый предложил поехать обратно вместе с ним, чтобы провести больше времени с детьми, а не торопиться на общий автобус с другими волонтерами в установленное время. Я решила, что это хорошая идея. Мне действительно совсем не хотелось уезжать, и даже пара часов теперь играли важную роль.

Прощаться в этот раз было сложнее. Я успела искренне привязаться ко всем деткам, и неделя разлуки теперь казалась нестерпимым сроком. Мы долго обнимались и обсуждали, чем займемся в следующие выходные, а когда я с Сашей пошла к его машине, все ребята собрались у большого окна в игровой комнате и смотрели нам вслед. Мое сердце разрывалось от переполнявшей нежности и тоски. Я уже по ним скучала и видела, что он испытывает те же эмоции.

По дороге в Москву мы говорили в основном о детях. Саша рассказывал, как пришел к волонтерству: однажды он приехал в детский дом вместе со своими коллегами в ходе благотворительной акции, приуроченной ко Дню защиты детей, и с тех пор не мыслил своей жизни без этого детского дома.

Я хорошо понимала его чувства. Эти дети настолько располагают к себе, что невольно начинаешь относиться к ним по-особенному, впускаешь их в свое сердце, что делает привычное существование невозможным.

Сделать вид, что ничего не произошло, и просто продолжить жить как раньше не получится – частичка твоей души навсегда останется там и потребует повторной встречи. Уже после первого посещения детского дома я ощущала себя не просто рядовым волонтером – я стала для его воспитанников другом, а может, и кем-то большим. Я чувствовала свою ответственность перед ребятами и не могла пропустить ни одного выходного, чтобы снова не увидеться с ними. Они заряжали меня энергией, я как будто становилась добрее и умиротвореннее после таких поездок.

Когда мы подъехали к моему дому, я поблагодарила Сашу и быстро вышла из машины – рядом с ним я ощущала себя странно, и меня это пугало. Идя к подъезду, я даже спиной чувствовала на себе его взгляд и вдруг осознала, что совсем разучилась общаться с мужчинами.

– Алиса, – крикнул он, и я сразу обернулась. «Наверное, забыла что-то в машине». – Как ты смотришь на то, чтобы поужинать вместе как-нибудь? – он улыбался в открытое окно.

Несколько секунд я находилась в замешательстве, а потом, неожиданно для себя, ответила:

– А почему нет?

– Тогда я заеду за тобой во вторник в восемь, идет?

– Договорились!

После этих слов он помахал мне на прощание и резко тронулся с места, а я еще долго не могла понять, что только что произошло.

«Неужели я согласилась?»

Глава 9. Я заслужила этот шанс?

У каждого человека есть желания, которые он не сообщает другим, и желания, в которых он не сознается даже себе самому.

Зигмунд Фрейд

В последние дни я ощущала невероятный прилив жизненных сил. Меня радовало отражение в зеркале, и я больше не просыпалась с мыслями о том, что моя жизнь катится в пропасть. Я не знала, с чем это связано: с новой работой, с