Ни с чем не сравнимое чувство восхищения красотой девственной природы вызовет у вас великолепие пейзажей, окружающих Босвелл — маленький городок, расположенный среди великих западных гор. Босвелл прославился своей знаменитой мебельной фабрикой, принадлежащей семье Соверен, чья знаменитая мебель и другие предметы столярного производства известны по всему миру, и вот уже долгие годы приносят процветание нашему городу.

Столярное дело более 600 лет передается из поколения в поколение в семье Соверен. Совершенное мастерство и преданность своей работе — вот что делает их продукцию настоящими произведениями искусства!

Творения Соверенов завораживают своей четкостью линий и продуманностью форм, которые имеет любая продукция, выпущенная их фабрикой. Будь то дорогой сервант или обычный прикроватный столик, внимание, которое было уделено при создании данного предмета, нельзя не отметить. Со всех концов страны в Босвелл приезжали люди только ради того, чтобы увидеть и приобрести продукцию фабрики.

Мебельная фабрика Соверенов, имеет всю современную технику обработки дерева. Но наряду с автоматизированными конвейерами ручной кропотливый труд остается главной основой производства.

Семья Соверен также славится своей неповторимой техникой резьбы по дереву, для которой, разумеется, подходит только данный труд. Фабрика выполняет работы любого вида резьбы. Строгой классификации нет, под заказ возможны различные комбинации резьбы, на усмотрение клиента. Примерно можно выделить три основных типа, использованных на фабрике:

1). сквозная резьба,

2). глухая резьба,

3). скульптурная резьба.

В былые времена фабрика Соверенов обеспечивала работой сотню мастеров Босвелла — плотников, резчиков, столяров, дизайнеров и текстильщиков.

Любая вещь, произведенная на фабрике Соверенов, имеет свои отличительные черты, по которым ее легко узнать: высочайшее качество работы и фирменная эмблема — цветок босвеллии. Именно в честь этого ладанного дерева, так предполагают историки, и был назван Босвелл. До сих пор остается тайной, почему для города выбрали именно это название. Босвеллия произрастает на юге, в сухих горных районах, и нигде больше. Попытки выращивания ее в теплице не увенчались успехом. Также известно, что это растение обладает рядом лечебных свойств. Но ничто не дает нам ясного объяснения загадочного именования города.

Фабрика Соверенов изготавливает мебель из местной древесины, но для более высококлассной работы и по желанию клиента используются куда более дорогостоящие материалы. Для изготовления декорирующих элементов могут использоваться различные металлы, включая золото и серебро.

Мебельная фабрика Соверенов претерпела многих хозяев. Нынешним ее владельцем стал господин Эбон Соверен, последний представитель великой ветви столярных мастеров. Под его руководством создалось много новых произведений искусства для настоящих ценителей классической качественной мебели. Творения Соверенов имеют вековую историю; надеемся, что и в будущем непревзойденные мастера своего дела будут радовать мир своими новыми шедеврами столярного производства.

Прочитав брошюру, я выяснила для себя несколько новых моментов: покойный господин Соверен был владельцем местной мебельной фабрики; Босвелл назван в честь непонятного саксаула, который даже не растет на Западе; я совершенно не смыслю в резьбе по дереву, и местная литература действует на меня умиротворяющим образом.

«Утро добрым не бывает» — как часто я слышала эту фразу от Кима и как часто не соглашалась с ней! Сейчас же я полностью разделяла мнение пессимистичного друга. Вчера вечером, зачитавшись непривычной мне литературой (привычной у меня считается только кулинарная, там такие картинки, закачаешься), я уснула, забыв погасить ночник. Из-за этого маленького инцидента Вальтер спустил с меня три шкуры, не поленившись прочитать целую лекцию об экономии электроэнергии и моем халатном расточительстве. Вследствие чего мои и без того не проснувшиеся мозги окончательно впали в ступор. Кое-как одевшись, я, пошатываясь и волоча за собой Ландыша, который, не оценив столь ранней побудки, упирался всеми четырьмя лапами, так что на полу коридора оставалась процарапанная дорожка, спускалась вниз за неуемным секретарем.

Стойка пустовала. Похоже, здесь это нормальное состояние. После четырех звонков нарисовался сонный хозяин.

— Чем могу быть полезен, господа?

— Не подскажете, где нам найти местную адвокатскую контору «Тюдор&Енвер»?

— У нас в городе только одна адвокатская контора, ее офис легко найти. Поверьте, мимо не пройдете!

— Благодарю, — откланявшись, мы отправились на поиски пресловутых адвокатов.

Я была вовсе не прочь как можно быстрее закончить работу, но меня волновало одно очень важное обстоятельство.

— Вчера я выяснила, что, по причине траура, дела с ужином обстоят ужасно грустно. Но как у нас завтрак?

— Завтрак? — переспросил секретарь, казалось, само слово было ему совершенно чуждо. — У нас нет времени на подобные мелочи. Вам следует знать, гренадер номер семьдесят семь, человеку следует употреблять пищу не только для тела, но и для разума.

— От такой пищи мой разум скоро впадет в маразм.

Мою реплику секретарь одарил молчаливым презрением. Да, я жалкая смертная, но кормить-то меня надо!

Хозяин гостиницы нас не обманул. Контора адвокатов находилась в единственном четырехэтажном доме города. «Похоже, дом богатых гномиков», — решила я, задирая вверх голову. Внешне здание отличалось только размерами, дизайн не выбивался из общей кучи. Возле парадной лестницы висела позолоченная табличка с гравировкой: «Адвокатская контора „Тюдор&Енвер“». В приемной конторы нас встретил молодой человек, с ужасом во взгляде разбирающий ящики с документами. Видимо, он пытался навести в них порядок. Приметив нас, он отвлекся от своего гиблого дела и проводил в кабинет. Оказалось, господин Енвер давно почивал, в конторе остался только господин Тюдор. Кабинет адвоката был обставлен со всем шиком. Богатый книжный шкаф из темного дерева, причудливой формы письменный стол с кучей ящиков, два удобных стула, кожаный диван, пара непонятных картин на стенах и махровый ковер. Усевшись, — Ландыша я предусмотрительно привязала на улице к фонарному столбу (надеюсь, его не украдут), — я принялась рассматривать самого господина Тюдора. Полный мужчина лет шестидесяти, в дорогом костюме, с сияющей лысиной и умным взглядом из-за круглых очков в золотой оправе. Он вольготно расположил свое бренное тело в полустуле-полукресле, на выпирающем животе у него громоздилась ароматная чашка чая вместе с блюдцем. «Господин адвокат не бедствует… и не голодает», — с завистью подумала я.

— Думаю, вы знаете, зачем мы здесь, — начал секретарь.

— Разумеется. Боюсь, господин Рант, дела с передачей наследства покойного господина Соверена вашей организации обстоят не так просто, как нам всем хотелось бы, — ленивым голосом, растягивая слова, проговорил адвокат, прихлебывая из чашки.