За час до нашего отъезда приехал Пол. Он улыбнулся мне своей обычной улыбкой, как будто между нами ничего не произошло, и рассказал Джулиану заранее заготовленную байку о каком-то медицинском конгрессе, на котором пришлось задержаться. Выразив ему свои соболезнования, он пожал руку Крису и похлопал его по спине, так мужчины часто демонстрируют симпатию друг к другу. Поздоровавшись с Хенни, он поцеловал Кэрри, выдал ей коробочку леденцов и только после этого обратился ко мне:

— Привет, Кэти. — Эти слова многое мне сказали: я больше не была Кэтрин, женщиной, с которой он был на равных, а вновь превратилась в девочку, которую он любил, как дочь. — Не нужно брать Кэрри в Нью-Йорк. Здесь ее дом, мы с Хенни о ней заботимся, время от времени она может видеться с братом, к тому же я не хотел бы, чтобы она слишком часто меняла школу.

— Я ни за что не уеду от тебя! — решительно заявила Кэрри.

Джулиан пошел наверх уложить последние вещи, а я отважилась последовать за Полом в сад, несмотря на предостерегающий взгляд Криса. Пол стоял на коленях и выпалывал какие-то сорняки. На нем все еще был выходной костюм. Услышав мои шаги, он быстро поднялся на ноги и отряхнул землю с колен, после чего стал смотреть вдаль, словно ему было неприятно видеть мое лицо.

— Пол, сегодня должна была состояться наша свадьба…

— Да? А я, честно говоря, запамятовал.

— Ничего ты не запамятовал! — воскликнула я, подходя ближе. — «Первый день весны, начало новой жизни!» — ты сам так сказал. А я все испортила, и нет мне прощения! Как я могла поверить Аманде?! И как могла я выскочить за Джулиана, не поговорив прежде с тобой?!

— Давай не будем больше об этом, — Пол тяжело вздохнул. —Что сделано, то сделано, назад не вернешь.

Вдруг он подошел ко мне совсем близко, и я упала в его объятия.

— Кэти, мне нужно было побыть одному, поразмыслить. Когда ты разочаровалась во мне, ты инстинктивно и вполне искренне обратилась к человеку, который многие годы любил тебя. Это же очевидно. И если бы ты была до конца честной с самой собой, то поняла бы, что любила Джулиана так же, как он любил тебя. Я знаю, тебе пришлось загнать свою любовь вглубь, потому что ты считала, что обязана мне…

— Не смей так говорить! Я люблю тебя, а не его! И всегда любила только тебя!

— Ты все перепутала, Кэти… Ты хочешь меня, хочешь его, хочешь спокойствия, хочешь приключений. Ты думаешь, что можно иметь все это одновременно, хотя на самом деле такое мало кому удается. Я всегда говорил, что апрель не может ужиться с сентябрем. Мы старались убедить себя, что разница в возрасте между нами не имеет значения, но, к сожалению, это не так. И дело не только в возрасте, нас разделяли бы сотни километров. Ты бы танцевала где-то в больших городах, а я жил бы здесь, и лишь на пару недель в году мне удавалось бы сняться с места. Ведь я прежде всего врач, а уж потом муж. Рано или поздно ты все равно бы это поняла и так или иначе сошлась бы с Джулианом. — Он улыбнулся и нежным поцелуем убрал слезы с моего лица.

— Все, что ни делается, все к лучшему, — сказал он и добавил: — Но мы будем видеться. Ведь это не значит, что мы расстаемся навсегда. И в душе я сохраню память о том прекрасном чувстве, которое было между нами.

— Ты не любишь меня! — воскликнула я. — И никогда не любил, иначе ты не смог бы так легко примириться с этим!

Он мягко улыбнулся и вновь прижал меня к себе, как это сделал бы любящий отец.

— Кэтрин, милая, страстная, взбалмошная моя танцовщица, да разве есть на свете мужчина, который не любил бы тебя? И как только тебе удалось постичь искусство любви в твоей сырой и холодной комнатушке?

— Из книг, — ответила я, хотя многие уроки давала мне сама жизнь.

Его руки гладили мои волосы, губы приблизились к моим губам.

— Я никогда не забуду твой подарок на день рождения — это был самый лучший подарок в моей жизни. — Я чувствовала на щеке его дыхание. — Но отныне все будет так: вы с Джулианом поедете в Нью-Йорк, ты станешь ему образцовой женой. Вы с ним будете из кожи вон лезть, чтобы потрясти мир своим искусством, а ты больше не станешь оглядываться назад и забудешь обо мне.

— А ты? Что будет с тобой? Он потрогал усы.

— Ты даже представить себе не можешь, насколько усы делают мужчину привлекательным. Я теперь всегда буду их носить.

Мы рассмеялись, и это был искренний смех. Я сняла с пальца бриллиантовое кольцо, которое он когда-то мне подарил, и попыталась вернуть ему, но он запретил.

— Нет, пусть это кольцо останется у тебя. Храни его на черный день, если тебе вдруг понадобится немного наличных.

Мы с Джулианом улетели в Нью-Йорк. Несколько месяцев ушло у нас на то, чтобы снять подходящую квартиру. Конечно, нам хотелось что-нибудь более элегантное, но честно говоря, мы еще не заработали на пентхаус, хотя и считали, что вполне заслужили жить в таком доме.

— Рано или поздно ты получишь его, где-нибудь неподалеку от Центрального парка, и твою комнату будут украшать живые цветы.

— У нас нет времени заботиться о цветах, — я вспомнила, сколько времени отнимает настоящий уход за растениями. — К тому же, навещая Кэрри, мы сможем наслаждаться садом, который вырастил Пол.

— Не нравится мне этот твой доктор.

— Вовсе он не мой, — при этих словах я вся затрепетала и почему-то испугалась, хотя для этого не было никаких причин. — А почему тебе не нравится Пол? Все его очень любят.

— Я знаю, — коротко бросил он, и его вилка застыла на полпути от тарелки ко рту. Он тяжело на меня посмотрел И добавил: — В том-то и беда, что ты, кажется, даже слишком его любишь. Честно говоря, и к братцу твоему у меня душа не лежит. А сестрица твоя ничего. Ты можешь ее к нам приглашать, но только не забывай, что теперь в твоей жизни на первом месте я, а уж все остальное на втором. И твой Крис, и Кэрри, и этот твой доктор, с которым ты была обручена. Я ведь не слепой и не полный идиот, Кэти, я видел, как он смотрит на тебя. И что бы между вами ни было, советую тебе навсегда об этом забыть.

У меня сильно забилось сердце: ведь брат и сестра — это продолжение меня! Они — неотъемлемая часть моей жизни, а не кто-то посторонний! Что же я наделала? Господи, ведь теперь он станет моим тюремщиком, посадит меня в четырех стенах, где я буду чувствовать себя так же, как чувствовала, когда жила взаперти в Фоксворт Холле! Только теперь моя свобода будет ограничена брачными узами.

— Я безумно тебя люблю, — сказал он, подбирая остатки еды с тарелки.

— Ты — подарок судьбы! И я хочу, чтобы ты всегда была рядом со мной, в поле моего зрения. Ты должна поддерживать меня в жизни. Иногда я могу напиться и тогда становлюсь ужасно подлым, низким, а ты должна сохранять во мне того человека, каковым я являюсь на сцене, ведь я не хочу причинить тебе боль.

Он прикоснулся ко мне рукой, и я знала, ему очень тяжело, потому что он разочаровался в отце, как я когда-то разочаровалась в матери. Я действительно нужна ему. Может быть, Пол был прав, и это сама судьба привела Аманду ко мне в гримерную, чтобы мы с Джулианом оказались на коне. Юность должна притягивать юность, а Джулиан был юный, красивый, талантливый танцовщик, в нем было море обаяния, если он этого хотел. Конечно, в его душе были и темные стороны, я это знала, испытала на себе, но мне удастся его приручить. Я не позволю ему руково— дить моими поступками, не позволю себя судить. Я сделаю так, что мы всегда будем на равных, и я не буду его служанкой. Мы будем партнерами, и когда-нибудь ясным солнечным утром я проснусь, увижу его покрытое темной щетиной лицо и пойму, что люблю его. Люблю сильнее, чем любила кого бы то ни было до него.