За два дня до предположительного выхода из гиперпространства меня начало беспокоить предчувствие. Вот ни с того ни с сего. Появились какие-то страхи, сон пропал начисто, я дважды замечал, что бестолково замираю на месте, ничего не видя и не слыша. Сутки терпел, но после очередного отключения, приведшего к чувствительному падению, пошёл к Иллане.

– Не понимаю, что творится, – я вертелся на стуле, наблюдая за вышагивающей по кабинету сестрой, – ничего такого не ел, не пил, не переутомлялся. Что со мной, доктор?

Иля поколдовала с терминалом компьютера и задумалась.

– А знаешь, это никакая не болезнь. Скорее, наоборот. Ты попросту предчувствуешь очередную неприятность.

– Не похоже, у меня раньше совсем по-другому проявлялось предвидение.

Я вспоминал все прошедшие месяцы и точно знал – такого со мной ещё не было. Вдруг голова моя сама собой уклонилась вправо, а мимо уха просвистел увесистый стакан.

– С ума сошла, что ли! – сестра иногда как что учудит. Спокойным остался только Колобок, с интересом наблюдавший за развитием событий.

– Вот ты сейчас увернулся, правильно? – как ни в чём ни бывало произнесла Иллана, – То есть с твоими чувствами всё в порядке. Твоя проблема в силе дара. Сейчас ты предвидишь что-то, от чего ни при каких обстоятельствах не сможешь отпрыгнуть в сторону, как ни старайся. Вот мозг и перебирает вслепую варианты, а не находя их, начинает проявлять беспокойство. Синдром отсутствия выбора.

– Погоди, погоди. Но на корабле мне ничего не угрожает, так? А почему тогда я раньше не замечал никаких отклонений?

– Значит, сейчас ты предчувствуешь не явную опасность на два дня вперёд. Смутно, не зная, с какой стороны ждать удара, но то, что он последует, не вызывает сомнений.

– То есть, – мне стало ещё хуже от понимания проблемы, – опасность кроется не на корабле, а…

– …ждёт нас на выходе, – закончила мою мысль сестра.

Мы некоторое время играли в гляделки, затем она отвернулась.

– Сходил бы ты, Вася, к помощнику капитана.

Дельный совет. В свете перспективы быть развеянным в пыль после прохождения точки перехода, нужно было поторопиться. Я вышел из медцентра и сразу отправился в командный сектор.

Шиботарёв Николай Евгеньевич – старший помощник капитана крейсера, был на месте и счёл беседу со стажёром вполне возможной, приняв меня незамедлительно. Уяснив суть проблемы, он поблагодарил за информацию и велел докладывать обо всех изменениях в состоянии. Удивительно, что он вообще всерьёз воспринял исходящее от стажёра заявление о грядущих неприятностях.

Через четыре часа меня вызвали на совещание, где присутствовал весь командный состав и ещё пятеро, включая мою скромную персону, у кого в той или иной степени проявился характерный симптом. Это лишь подтвердило наличие проблемы.

– Итак, – голос капитана был совершенно спокоен, – согласно сведениям, полученным от наших интуитов, кораблю грозит опасность по выходу из гиперрежима. Изменить точку выхода мы не в силах, только время в пределах пяти-шести часов. Готов выслушать предложения.

Он посмотрел на нашу группу.

– Что вы скажете на замедление скорости корабля и выходе на несколько часов позже срока?

Я прислушался к себе, но никаких изменений в состоянии не почувствовал. Сразу же попробовал представить, что произойдёт, вернись мы на несколько часов раньше и тут меня на мгновение объяло жаром. Не упустить бы это чувство.

Я углубился в себя, перестав реагировать на внешние раздражители и чувствуя только поток энергии от Колобка. Час, два, три, четыре. Нет, четыре часа поздно, раньше, три, три часа с половиной, да.

– Быстрее, – я очнулся и посмотрел вокруг.

Ого, а прошло больше двух минут, я и капитана перебил, тот как раз что-то обсуждал с профессором. Все посмотрели на меня.

– Ещё раз, пожалуйста, – речь капитана ни на йоту не изменилась.

– Из гипера нужно выйти быстрее на три с половиной часа, – я посмотрел на проекцию старинных часов, висящую на стене зала совещаний, – то есть в одиннадцать – пятнадцать.

Время точное. Жаркая волна меня больше не окружала, но волнение изрядно улеглось, найдя выход из ситуации.

– Это точно? – Сергей Всеволодович окинул нас взглядом.

Никто ничего не произнёс. Сидящие за столом пытались почувствовать правильно ли моё предложение. Через какое-то время шевельнулся наш Виктор Степанович, в очередной раз оказавшийся, казалось бы, вовсе не на своём месте. Правда, ну что делать повару на важнейшем офицерском совещании? Ох и непрост этот с виду такой обычный мужик, совсем непрост.

– А вот я думаю, прав стажёр. Надо бы ускориться чутка, – произнёс он басом.

Побарабанив по столу пальцами, капитан отдал команду:

– Умник, пересчитать выход с трассы на одиннадцать часов пятнадцать минут.

– Исполнено.

– Теперь следующий вопрос, что это будет?

Великолепный вопрос. Так и подмывало спросить, а представляет ли многоуважаемый капитан, чего просит? Мы же не джинны, в конце концов, чтобы конкретизировать тип угрозы аж на сутки вперёд. Нет таких людей, и не людей тоже нет, или всех прочих космических цивилизаций давно бы не существовало.

Я, естественно, промолчал, но примерно мои мысли озвучил капитану главный корабельный врач.

– Я уверен, – глава медицинской секции откашлялся после продолжительного монолога и продолжил: – стоит дать Виктору Степановичу и Василию отдохнуть. Пусть они будут максимально готовы и тогда перед самым выходом смогут что-то разглядеть яснее. А экипаж воспользуется полученными прогнозами.

Капитан внимательно посмотрел на меня и снова побарабанил пальцами по столешнице.

– Хорошо, – медленно произнёс он.

В глазах Сергея Всеволодовича зажглись холодные искорки, а до того мягкий тон его сразу стал жестким и деловым.

– Столыпин и Ежов – отдыхать. В десять – тридцать вы должны быть готовы к работе на главном посту управления. Умник, вести постоянное моделирование ситуации, корабль подготовить к выходу в полной боевой готовности. Николай Евгеньевич, задержитесь, будьте так любезны, остальные свободны.

Мы вышли в коридор и направились к ближайшему транспортному узлу.

– Виктор Степанович, а вы…

Возникла небольшая заминка. Я хотел узнать, кто же такой наш кок на самом деле и каково его действительное место на корабле, но вот так, в лоб спрашивать.

Тем временем я уловил взгляд спутника и повернул голову в его сторону. На меня смотрели очень внимательные и серьёзные глаза, совершенно лишённые всегдашней весёлости.

– Я просто хороший повар. И немного обладаю ментальными способностями, вот и всё.

– А каков ваш пси-индекс?