Вот так началась эта странная дружба. Крысюковиногда заглядывал к Филимоновым, охотно ужинал и тихо сидел с Леной утелевизора. Потом он один раз погулял с коляской, и Катя была удивленааккуратности, с которой Роман одел девочку. Он действовал как женщина – незабыл поддеть под меховую шапочку косынку и сунул ребенку перед выходом изквартиры в рот соску.

– Надо всегда пустышку на морозе давать, –пояснил он Кате, – ребенку следует через нос дышать, тогда он не простудится.

– У тебя есть дети? – задала сам собойнапросившийся вопрос Катерина.

– Нет, – ответил Роман. Он не стал уточнять,где научился уходу за малышами.

Спустя полгода после знакомства Крысюковпригласил Филимоновых к себе в гости. Очутившись в роскошных хоромах, супругираскрыли рты, а потом Вадим ошарашенно протянул:

– Ну и ну! Ты не врал!

– Почему ты копеечным заработкомперебиваешься? – задала вопрос Катя. – Вон у тебя и хрусталь есть, и картины.Можешь продать и жить припеваючи.

– Это вещи моей покойной жены, – сухо ответилРоман, – я не имею права их трогать, а свое давно спустил. Вам квартиранравится?

– Очень, – с жаром воскликнула Катя.

– Хотите ее получить? – спросил Крысюков.

– Издеваешься? – нахмурился Вадим. – У насденег даже на твой туалет не хватит.

– Продам ее за тысячу долларов, – предложилРоман.

– Дешево, конечно, – вздохнула Катя, – такихцен в Москве и нет. Сколько тут метров?

– Больше двухсот, – уточнил Крысюков.

– О двухстах тысячах баксов нам и мечтать неприходится, – тоскливо протянула Катя. – Хотя я отлично понимаю выгодностьпредложения, твоя жилплощадь на миллион в валюте тянет.

– Если не больше, – поправил ее муж.

– Вы не поняли, – улыбнулся Роман, – тысяча завсе!

– Одна? – чуть не упала в обморок Катя.

– Ты псих? – попятился Филимонов. – Здеськакой-то подвох? Квартира не твоя?

Роман открыл секретер, вынул из него стопкудокументов и протянул Вадиму.

– Изучай. Все прозрачно, я полноправный владелец,до меня площадь принадлежала Наметкину, отцу Альбины. После нашей свадьбы онуехал в другой дом, а старое жилище переоформил на дочь и меня. Наметкинзанимал высокий пост, вот и сумел квартирный вопрос уладить. Когда Альбинаскончалась, хозяином стал я.

– Что-то здесь не так, – затрясла головойКатя.

Крысюков кивнул.

– Верно. Я болен, у меня рак, последняястадия.

– Выглядишь ты неплохо, – не поверил Вадим.

– Это внешне, – без всякой трагичности пояснилРома. – Жить мне осталось недолго, год – самый оптимистичный прогноз. Родных уменя нет, друзей тоже. Когда совсем слягу, кто ухаживать за мной будет?

– Ясно! – обрадовалась Катя. – Ты хочешь,чтобы мы о тебе позаботились?

– Верно, – выдохнул Крысюков, – я продам вамквартиру за символические деньги, пропишетесь сюда и живите с комфортом. Нотолько я тоже тут останусь, в своей комнате. Особых хлопот от меня не будет: яне капризен, ем любую пищу, не пью, не курю, подозрительных знакомств незавожу. Но есть и не очень хорошие новости: на мне висит долг по коммунальнымплатежам, и скоро я слягу, придется обезболивающее колоть. А еще врачпредупредил меня о перспективе слепоты…

– Мы согласны! – не дала Крысюкову договоритьКатя.

– Здорово, – обрадовался Роман. – Пойду чайникпоставлю.

– С ума сошла? – зашептал Вадим, когда хозяинушел. – Менять одну коммуналку на другую? Ухаживать за больным?

– Дурак! – оборвала его жена. – Сейчас у наспять соседей и одна комнатенка, а тут будет Роман и три здоровых зала. И онскоро помрет!

Вадим надулся.

– Ну не знаю…

– Я уже все решила, – отрезала Катя.

Документы Крысюков оформил быстро, Филимоновыпогасили его долги и перебрались в огромные апартаменты. Спустя шесть месяцевРоман начал слабеть, через год он окончательно слег.

Филимонов заморгал и завершил рассказ:

– Вот только помирать прежний хозяин несобирался. И врача вызывать не разрешал, посылал меня к одному типу, тот ампулымне продавал и таблетки. Кучу денег на это угрохали!

– Не поверите, если сумму назову, – подхватилаЕкатерина, появляясь в прихожей.

– Говорил же, – недовольно заворчал муж, –подвох здесь! Рома знал, что его ждет впереди, предвидел непомерные расходы ивпутал нас, дураков, в историю. С ним в последнее время невыносимо стало, ослеппочти и в туалет сам не ходил, пришлось еще и памперсы покупать.

– Беда… – затрясла головой Катя. – У нас денегдаже на хлеб не оставалось.

– Крысюков подарил вам шикарную квартиру, –напомнила я.

– Можно подумать! – подскочила Екатерина. – Оннас обманул! Обещал скоро умереть и жил припеваючи!

Я не нашлась, что ответить, а Катя продолжаланегодовать:

– Мы экономили каждую копеечку, ничего себе непозволяли! Да еще чертов Жора из нас последние жилы тянул. Еще и усовеститьпытался. Пришла я к нему за очередной порцией лекарств, а мужик непонятныеампулы дает, с красной полосой, и требует за них в два раза больше. Явозмутилась и говорю: «Ну уж нет, неси прежние уколы». А хитрец в ответ: «Ромаочень страдает, ему теперь более сильные лекарства нужны». Пришлось емуобъяснять: сумасшедших доходов мы не имеем, еле-еле прежнее обезболивающееприобрести способны. А Жора морду скривил и заявил: «У вас сердце есть? Неужелипозволите человеку криком от страданий изойти?» Вот подлец, решил на наснажиться!

– Странно… – протянула я.

– Что непонятного? – занервничала Катя.

– Онкологических больных в России лечатбесплатно, Роману следовало обратиться в поликлинику. Почему он туда не пошел?– спросила я.

Вадим повернулся к жене, Катя одернула кофту.