– Его нельзя подкупить, разжалобить, обмануть. Раз выйдя на след, он не теряет его. Никогда. Сведения о нем до нас донес человек, сумевший на время уйти от Охотника. Он отправился по реке, на судне, и думал, что большое расстояние спасет ему жизнь. – Тео закусила чубук и обе руки протянула к огню. – Но Охотник настиг его.

– Б-р-р-р, – высказался бард. – А что ты говорила насчет того, что его могли послать? Кто?

– Очень нехороший человек, – объяснила Тео и исподлобья глянула на Рика, давая понять, что расспросы на эту тему останутся без ответа.

Причины появления Охотника так далеко от его исконного места обитания Тео видела две. Первая, самая нежелательная – его науськал Кендрик. Это значило, что он сильнее, чем думала Тео и что он в курсе ее пребывания в лагере. Вторая – что духа привлек артефакт, достаточно сильный, чтобы Охотник почуял его за многие мили. Вот только почему он последовал за ними… Нет, как ни неприятно признавать, первый вариант выглядит логичнее.

– Будем ждать? – спросил, ежась, бард.

– Да.

Рик не мог бы сказать, сколько времени прошло до того момента, как их следы вспыхнули и погасли. Может, час, может, больше. Он обрадовано вскинулся, но Тео остановила его взмахом руки:

– Он не ушел. Это значит, что мы в прямой видимости – ему нет нужды высвечивать след.

Он внимательно посмотрел на магичку. «Краше в гроб кладут», – вспомнил он старую поговорку. Она, казалось, выгорела изнутри, и, хоть лицо было спокойным, он буквально чувствовал ее усталость… и еще какое-то… отсутствие надежды. Но в его интересах было верить в то, что Тео справится – иначе впору было б и самому начать поскуливать от страха. Он отвернулся от магички, не желая отвлекать ее прямым взглядом, который она, похоже, чувствовала, но предпочитала игнорировать.

Рик попытался увидеть во тьме хоть что-нибудь, но ярко горящий костер лишил его такой возможности. Огонь освещал землю шагах в семи, дальше были видны очертания кустов, и все. Непроглядная темнота.

Тео сидела, скрестив ноги, спокойно сложив руки на коленях и пыталась восполнить энергию если не сном, то хотя бы расслабленностью. Вспоминала, что читала об Охотнике. Информации было мало – записанная со слов перепуганного человека, она скорее могла заставить дрожать коленки, чем помочь чем-то существенным. По описанию, противопоставить Охотнику было нечего… но Тео на своем опыте знала, что непобедимых врагов не бывает. У каждого есть слабина – невидимая на первый взгляд трещинка в броне. Другое дело, что она не была уверена в защитном круге – видимый только ее глазу, он дергался из стороны в сторону, словно пламя свечи под сквозняком. На сколько его хватит? Успеет ли она выспаться и восстановить силы? Позвать на помощь она попыталась – еще когда увидела замеченные Риком зеленые отсветы на их следе. Но к Дереку пробиться не смогла, видимо, он уже успел накрыться «куполом». И, что самое паршивое, никто из других магов не отвечал тоже.

Она попробовала связаться со всеми – сначала с Родни и Эфолем, потом с Урсулой, потом с Уэйном – хотя чем мог бы помочь Белый в такой ситуации, не знала. Даже Деодред не отвечал. Затем, хотя просить помощи учителя было против ее правил, постаралась пообщаться с Ольсеном – но тот даже не отгородился, его словно не было вообще – точно так же, как не чувствовала она Дерека с Гринером.

После нескольких минут бесплодных попыток она поняла, что, похоже, ее выходка на Совете стоила ей помощи друзей-магов. Белые ли запретили общение с ней, или остальные сами решили не связываться с отщепенцем – она не знала.

В любом случае, этот факт, скорее всего, будет стоить ей жизни.

Ей – и Рику. Она посмотрела на барда сквозь полуприкрытые веки. Сидит, пялится в темноту. Что напуган, не показывает. На лице – засохшая корка из грязи, как маска – и на ней горят отблесками костра глаза.

– Эй… – Позвала она. Бард вскинул голову. – Все будет хорошо.

– Ты и сама не веришь, – буркнул он.

– Дело не в вере. Просто если сдаться и начать рисовать в воображении худшее, сил может не хватить даже на самую малость, которая имеет шанс оказаться решающей.

– Она еще лекции читает, – фыркнул бард.

Призрак приблизился совершенно бесшумно – в конце концов, он был бесплотен, у него не было ног, которыми можно наступить на сучок. Он просто вышел из темноты и остановился перед костром.

Рик до этого видел призрака всего раз в жизни. Гостил у барона, имя которого сейчас не смог бы вспомнить и под страхом смерти – и пару раз замечал в коридоре светлое пятно, ночью, когда выбирался на свидание с дочкой барона. Тогда он почему-то сразу понял, что перед ним не игра воображения, а призрак. Вот и сейчас тоже. Хотя на сей раз обмануться было бы сложно – Охотник предстал перед ними, так сказать, во всей красе.

Росту он был высокого, одет просто и практично. На голове – остроконечная шапочка с пером, за спиной лук, колчан, на бедре – большой нож. Высокие, удобные сапоги. Длинные волосы, рассыпавшиеся по плечам, короткая бородка… и абсолютно пустые глаза.

И еще он сиял зеленым светом.

По обе стороны от него к костру вышли две собаки. Гончие, судя по форме. Они были не такие яркие, как он, будто подернутые дымком, но глаза их светились, как гнилушки.

– Здравствуйте, – больше из истеричной веселости, чем из вежливости, сказал бард.

Призрак опустил голову, приветствуя его в ответ, и Рик почувствовал, как это бывает – когда сердце уходит в пятки. Но затем в нем проснулась надежда – если этот тип понимает, о чем он ему говорит, может, удастся убедить его уйти по-хорошему?

Покосившись на Тео, которая сидела молча и просто разглядывала Охотника, Рик спросил, стараясь, чтобы голос не дрожал:

– Вы пришли за двумя или кем-то одним?

Охотник наклонил голову набок и внимательно осмотрел обоих, словно бы размышляя. Его псы подошли ближе, он положил руки им на головы и принялся поглаживать их, медленно, то ли успокаивая, то ли обещая вскорости вкусный ужин из плоти двух перепуганных человечков. «Интересно, едят ли призраки людей?» – спросил себя бард, поняв, что ответа на предыдущий вопрос от призрака он не дождется.

– Может, мы можем как-то договориться? – снова попытался наладить отношения Рик.

Призрак не шелохнулся. Зато заговорила Тео:

– Я же сказала, с ним нельзя договориться. Он не человек. Ему не нужны деньги, власть, женщины, еда, сон… ничего не нужно. Кроме добычи.

– А обменяться с ним… то есть, предложить кого-нибудь вместо нас?

– Попробуй, – пожала плечами Тео и снова принялась сверлить взглядом тьму, так, словно рядом не ошивался жуткий и древний дух. Рик надеялся, что защита, обещанная Тео, все же работает.

– Э-э-э… любезный. То есть – Охотник. А можем ли мы предложить Вам кого-либо на замену? Мы… – Рик хотел сказать «невкусные», но не решился. Вдруг призрак на этом слове облизнется? Бард не был уверен, что после этого ему удастся сдержать вопль ужаса – а позориться перед Тео не хотелось, как бы абсурдно это желание не выглядело. Живое воображение нарисовало перед ним картину трапезничающего духа, обгладывающего его, Рика, голову, и беднягу барда чуть не вывернуло. Он проклял свою неуемную фантазию и продолжил: – Мы… э-э-э… ведь ничем Вас не прогневили? Вы вообще живете… то есть охотитесь… совсем в другом месте.