— У всего своя оборотная сторона, — изрек он. Эстер провела их на веранду ресторана, посадила за стол, отошла к барной стойке, из-за которой глазела на них еще одна девочка — с таким видом, словно они были пришельцами из другого мира. Хотя, тут же подумал Рад, так оно и есть: из другого мира. Эта, за стойкой, была лет четырнадцати — если, конечно, европейский глаз точно определял возраст, — с необычайно чистыми и тонкими чертами лица, исполненного искушающей прелести, по-другому не скажешь. При приближении Эстер девочка перевела взгляд на нее, сделавшись вся внимание; казалось, она встала в стойку, готовая ловить и не пропустить ни единого слова работодательницы. И, услышав их, тут же, словно ее завели, быстро задвигалась в своем закутке, скрутила крышку с одной банки, с другой, промелькала в воздухе серпом ложечки, задергала рукоятки кофеварочной машины, нажала кнопку, вторую, окуталась паром, и вот две тяжелые фаянсовые кружки кофе, курящиеся легким дымком, оказались перед Эстер на стойке.

— Прошу! Угощаю! — Эстер, доставившая кружки на стол, была одна лазерная улыбка. — Сейчас будет и третья. У меня барменша — чудо, великолепно работает.

— Да, славная девочка, — взглядывая в сторону бара, отозвался Дрон.

— Между прочим, — наклоняясь к ним, слегка понизила голос Эстер, — она не девочка.

— Мальчик? — спросил Дрон, так же, как Эстер, понизив голос.

— Мальчик, — кивнула она. — Но ему нравится быть девочкой. Правда, красивая девочка? Физически мальчик. А потом, может быть, сделает операцию. Не знаю.

— Ни фига себе, — ошеломленно проговорил по-русски Рад.

— Я тебе сейчас объясню, — по-русски же произнес Дрон. — Это Таиланд, это такая страна, женщиной здесь быть легче. Женщина в Таиланде всегда прокормится, а мужчине сложнее. И в семье, если видят, что мальчик женственен, начинают воспитывать его как девочку. Обращаются с ним как с девочкой, одевают как девочку. В бедных семьях, естественно.

Мальчик-барменша, быстро и дробно постукивая по полу каблучками, вышел из-за стойки и проследовал к столу с третьей кружкой кофе.

— Here you are. — Примите, пожалуйста, — проговорил он певуче, старательно задирая свой подростковый дискант к самым верхам. И залился краской смущения. Барышня барышней.

— Thanks. Thank you. Thank you very much. — Спасибо. Благодарю. Большое спасибо, — отозвались они все трое, должно быть, пожирая его глазами только что не буквально.

— Good girl. — Молодец, — одобрила его действия, обратившись к нему в соответствии с его одеждой, Эстер.

Барменша-мальчик уцокала обратно за стойку, а на смену ей тотчас возникла, явившись со стороны дома, девочка в свитере, та, что первой увидела их. В руках она держала, прижимая к себе, стопку белья.

Судя по ее интонации, с какой она обратилась к Эстер, ей было что-то непонятно.

Лазерная улыбка Эстер исчезла с ее лица. По тому, как она оборвала девочку, сразу стала видна хозяйка, работодатель. Может быть, и справедливый, но суровый.

Эстер отослала девочку — и на мгновение вновь просияла своей улыбкой.

— Извините, я вас должна покинуть. Наслаждайтесь кофе. Кофе моя красавица варит отличный.

Она ушла вслед за девочкой в свитере, и Нелли встревоженно посмотрела на Дрона:

— Что-нибудь не так?

— Не все равно тебе? — с ленцой ответил Дрон, отхлебывая из кружки. — Их проблемы. Плати деньги, и все будет нормально.

Минут пять они предавались кофепитию, глядя на реку, на тихое шевеление листвы росших рядом с домом деревьев, на игру солнечных лучей в кронах деревьев противоположного берега. Отмахивались от докучливых комаров, перебрасывались парой-тройкой фраз и снова смотрели на реку, на листву, на работу экскаватора — как он обмакивается выей в воду, скребет там ковшом и вытаскивает его на свет заполненным речным грунтом, вода хлещет из-под заслонки потоком, но пока экскаватор несет грунт к насыпаемой куче на берегу, поток слабеет, превращается в несколько ручейков и исчезает совсем.

Эстер появилась, неся на лице улыбку, от которой могла бы зажечься целая дюжина электрических лампочек.

— Комната для двоих готова. Люкс на втором этаже. Можно вселяться. Прошу!

Дрон с Нелли быстро допили остатки кофе и встали. Дрон вытянул ручку своего чемодана, наклонил его, приготовясь везти, и вернул в вертикальное положение.

— Подожди меня, не уходи, — сказал он Раду. — Я сейчас подниму чемодан и вернусь. Нелли там пока его разберет, душ, то-се, мы с тобой поговорим.

— Жду, — ощутив, как все в нем в одно мгновение взялось морозным жаром, сказал Рад.

Дрон вернулся не больше, чем через две минуты. Быстро пересек выложенную плиткой площадку между домом и рестораном, отодвинул стул напротив Рада, сел и придвинулся вместе со стулом к столу.

— Ну что, давай, расскажи мне, что у тебя там такое случилось.

* * *

Так неожиданно, борясь с ознобом, время от времени окатывавшим тело от утреннего горного холода, но не решаясь отвлечься, чтобы открыть чемодан и взять что-нибудь теплое, Рад наконец поведал Дрону свою историю. Дрон слушал его не перебивая, лишь изредка задавая уточняющие вопросы, и с таким внимательным выражением лица, что Раду вдруг начал мешать его нос с клоунским набалдашником — что за всю пору, как встретились в аэропорту, было лишь раз, утром на второй день по приезде, в кафе Макса, — и он поймал себя на том, что старается не смотреть Дрону в лицо — будто тот по глазам может понять, в чем дело. Казалось, Дрон не просто слушает его, а втягивает в себя его рассказ носом, словно у слов, кроме значения, есть запах, свидетельствующий о заключенной в них сути много больше, чем прямой смысл.

— Да, впечатляюще, что говорить — проговорил Дрон, когда Рад завершил свой рассказ. — Но, слушай, так вроде только в девяностых бывало. Как-то уж больно нагло для наших дней. Эта армянка-нотариус в коридоре!

Рад не сомневался, что сходу Дрон не поверит в услышанное.

— Ты давно из России? — спросил он.

— О-о! — протянул Дрон. — Порядком. Но бываю там регулярно.

— Обрати внимание, ты сказал «там».

— «Там»? — переспросил Дрон. Мгновение он непонимающе смотрел на Рада, потом до него дошло. — А, «там»! — воскликнул он. — Ну да, конечно. Что поделаешь. В общем, там, ты прав. Ладно, вопрос исчерпан. Можно еще?

— К твоим услугам.

— К моим услугам. К моим услугам, — как пробуя эти слова на зуб, повторил Дрон. — Тогда скажи мне, как ты вообще так умудрился вляпаться? Ну ладно, я не спрашиваю, как получилось, что ты, математик, стал заниматься каким-то бодибилдингом. Так получилось, да?

— Так получилось, — подтвердил Рад. Добавить к этому армейскому ответу по сути действительно было больше нечего.

Дрон сделал вид, что удовлетворен его ответом.