не договорила, лишь додумала «повторить лекции».

– Что?

– Да так…

– Иди сюда, – твердо приказал он, притягивая меня к себе.

Лёгкий холодок пробежал по моему телу.

«Ты заставляешь меня трепетать, дрожать, вызываешь у меня ощущение потери дыхания и пульса!» – тысячу раз повторилось в моем сознании.

Он встал на колени и расшнуровал мои кеды, потом резко поднялся, подхватил меня на руки, понёс в комнату.

– Доверься мне… – на выдохе прошептал он. – Ну же, моя девочка, приблизься только немного, не отстраняйся… Я… только я смогу подарить тебе рай. Сейчас. Прямо сейчас.

Его дыхание сбивалось, словно ему не хватало воздуха.

Я равнодушно слушала его слова. Рано или поздно это должно было случиться. Мужчина, живущий в одной квартире с молодой девушкой когда-нибудь поддастся соблазну и овладеет ею.

Оставив меня на диване, он задернул шторы, снял футболку. Передо мной предстало его тело, то же, что я видела в спортзале и в душевой клиники, когда санитар покидал нас, оставляя наедине.

– Я у тебя первая… – напомнила я, когда он коснулся тёплыми подушечками пальцев моей ключицы.

– Пообещай мне, когда будешь касаться меня, – не слышал он моего замечания, – лишь разожги во мне огонь, а не пробуй исцелить от болезни, которую зовут твоим именем.

– Ты меня не слышал? – почти сдавшись, уточнила я.

– Я ознакомлен с теорией, – улыбнулся в полумраке он.

– Но и ты первый у меня… – сообщила я.

Он удивлённо посмотрел на меня, но потом пробежал по мне взглядом.

– Я подозревал это… – произнес он. – Вот, почему ты была так юна в моем мире… Боже, ты так молода! Теперь ты не думаешь здраво и не видишь ясно. То, чего ты не знаешь, заставляет тебя хотеть это, ведь запретный плод сладок.

– Герман… – задыхаясь от желания и страха, прошептала я. – Я боюсь.

Он плотоядно усмехнулся.

– Я буду крайне осторожен, – успокоил он, ощутив под своими пальцами рубец на моем животе, спустился к нему, коснулся губами… осторожно, почти неощутимо, так, что я выгнулась навстречу ему.

– Только… – я всё боялась продолжения этого безумия.

– Только представь, в тебе сила ночи, желание заставляет тебя кричать… – его шепот уверял меня сдаться без войны, – поэтому этой ночью у тебя появляется чувство бессмертия. Ты смотришь на меня – и все твои страхи исчезают. Наши тела теряют очертания и сливаются… Ты мучительно выбираешь между свободой и неволей, но ты знаешь, что надо освободиться. Впервые у тебя появляется чувство того, что ты живешь…

– Герман… – моё дыхание растворилось в тишине, сливаясь с его пульсом.

Он скользнул по моей коже вниз.

– Ты лишаешь меня чувства такта, – тихо прорычал он. – Ты чувствуешь, как я сегодня растворяюсь в тебе? Благодаря тебе я способен родиться заново, потому что нахожу в тебе то, что искал всю свою жизнь в придуманном мною мире.

– Давай покончим с этим, – оживилась я, вцепившись ногтями в его спину.

Он плотоядно усмехнулся, а дальше всё было, как в тумане: горячее сплетение тел, рваное дыхание и жгучая боль, разливающаяся блаженством по венам.

19.57.

– Я тебя очень люблю… – простонал он мне в шею, разместившись рядом на подушке и по-хозяйски заключив меня в объятия.

– Я тебя тоже… – оборвался мой голос, когда пальцы запутались в его волосах.

– Ты как?

– Больно, но не смертельно…

Он поцеловал меня в лоб, благодаря за то, что я вытерпела многое в этот вечер.

Я слишком устала, чтобы продолжить учебу, и мы вместе уснули, забыв поставить будильник.

07.09.2006 – четверг

8.03.

Я открыла глаза и, поняв, что опаздываю, начала собираться. Внутри был дискомфорт, а на бежевой простыни небольшая капля крови.

Я поцеловала его, пока он ещё спал, и отправилась в институт.

8.29.

Я вбежала в аудиторию за минуту до звонка.

– Чуть не опоздала, – заметила Женя.

– Проспала, – ответила я на её замечание.

– Какая-то ты… – подозрительно протянула она.

– Какая? – удивилась я.

– Другая. Что-то случилось?

– Нет, ничего.

– Как Герман? – перевела она тему.

– Да, вроде, нормально…

Теперь я и сама начала наблюдать за собой и своим поведением. Мои движения стали плавнее, женственнее… даже голос, казалось, звучал более мягко.

Я решила пока ничего не рассказывать Жене. Пусть это остаётся только между мной и Германом.

10.06.

* Ты как? – густым бальзамом пролился его голос из телефона.

– Нормально. А ты? – бодрым тоном говорила я, стараясь скрыть лёгкое недомогание.

* Влюблен в тебя сильнее прежнего…

– Ты знаешь, – я посмотрела вокруг – рядом сидели одногруппники, – я сейчас не одна. Давай дома поговорим…

* Ты не хочешь, чтобы кто-то знал? – удивился он.

– Да, не хочу. Потом скажу, кому надо…

15.49.

Когда пары закончились, я поехала домой.

– Устала? – заботливо поинтересовался он.

– Немного, – призналась я, пока он помогал мне раздеться.

– Сейчас преподаватель придёт в четыре, – сообщил он.

Я не смогла сдержать внезапно нахлынувших чувств и, обвив руками его шею, поцеловала.

– Опять проголодалась? – улыбнулся он.

– Да, я сейчас бы что-нибудь перекусила… – однозначно ответила я.

– Вообще-то, я не об этом говорил.

– А я об этом.

Я быстро сварила пельмени, и мы пообедали.

18.04.

Пока Герман занимался с учителем, я готовила задания из института, а когда коллега Ольги Павловны ушла, он показался на кухне.

– Всё? – уточнила я.

– Угу… – кивнул он, садясь напротив.

– Знания прибавились?

Он слегка улыбнулся.

19.02.

Мы поужинали, вечер провели за просмотром телевизора. Я довольно быстро уснула.

09.09.2006 – суббота

Прошлый день не запомнился ничем особенным. Всё как обычно: четыре пары, занятия Германа с учителем по физике, ужин и, конечно же, строительство планов на будущее.

10.05.

Сегодня нам поставили две пары физкультуры, и я, поддавшись искушению остаться дома, проспала до десяти часов.

Герман сидел за ноутбуком и учил билеты к экзамену в ГАИ.

– Послушай, – начала я, сев на диване, – я совсем забыла… Я же собиралась заехать в школу, поговорить с директором о твоей будущей работе…

– В этом нет необходимости, – произнес он, не поворачиваясь ко мне, – к моменту окончания моей учебы всё может измениться.

– Да, ты прав, – согласилась я и, встав с дивана, отправилась в кухню.

Проходя по коридору, я услышала чьи-то шаги на лестничной клетке и замерла, прислушиваясь к звукам.

– Что такое? – испугался Герман моему поведению.

– Тише, – прошептала я.

Он подошёл ко мне.

– В чем дело? – абсолютно спокойно проговорил он.

– За дверью кто-то шуршит, – указывая в сторону,