было растить того, в чьем лице было так много и от Мелиссы и от ненавистного насильника? Что он испытал, слыша, как Немо кличут сыном блудницы?

– Юри, не печалься о прошлом. Все ведь прошло… – Мелисса потянулась к моему лицу, попытавшись вытереть мои слезы. – Немо так повезло с тобой!..

– Но я не знаю, как спасти его. Я не справилась. Не сохранила тайну Немо. Скоро король обо всем вспомнит и…

Перед моими глазами появилось иссушенное тело моего Маэстро.

– Ты сильнее Горацио, ты найдешь способ, Юрианна Ритци. Я верю. Мы верим…

Не дожидаясь, возвращения сеньоры Вентурини, Мелисса помахала мне рукой и растворилась в воздухе.

Старушка поставила на стол поднос с ароматным чаем и миской слипшихся конфеток.

– И зачем я принесла три чашки? Микеле сегодня не собирался меня навестить, – задумчиво бормотала женщина. – Ириску, милая?

Я приняла угощение от сеньоры Вентурини, с улыбкой рассматривая чашки. Чашка со сколотой ручкой, которую хранил Горацио, была именно из этого набора.

* * *

Вернулась в дом девичьих грез я вовремя. Посетители уже начинали расходиться, мой брат с мечтательной улыбкой сидел за нашим столиком, и растрепанные волосы у него блестели от масла. Ворот рубашки был порван, но Марко не выглядел огорченным.

– Я влюблен, – признался он, когда я села рядом.

– В кого-то из тех, кто тискал тебя сегодня? – с насмешкой спросила я брата.

– Ами. Она так отчаянно заступалась за меня!.. Идеальная женщина!

– Не хочу, тебя расстраивать, но у нее уже есть возлюбленный.

– О…

Марко помрачнел, и когда Ами вернулась из уборной, то выглядеть он стал еще несчастнее.

Наверно, надо было как-то помягче сообщить ему эту новость, но прилипшая к зубам ириска лишила меня многословия, красноречия и участия.

Всю дорогу до коттеджа подруга пыталась растормошить моего брата, толкала его локтем, ерошила ему волосы, но он молчал, словно сам наелся ирисок сеньоры Вентурини.

– Юри, а ты-то чего такая понурая? Как, призрака увидела? Да что с вами, Ритци?..

И у меня, и у Марка были поводы для тоски.

– Все в порядке, Ами. Спасибо вам двоим за помощь, без вас у меня бы ничего вышло.

– Но ты все равно грустишь. Хочешь, останусь сегодня у тебя?

– А как же твой завхоз с золотыми кудрями? – ехидно спросила я. – Не заревнует твой Модесто?

– Да к дьяволу его! Оказывается, не меня одну он в подсобке зажимал. Говорю тебе, Юри, кто больше всех ревнует, у того у самого среди метел спрятана… метелка, – выругалась Ами, и Марко резко расправил плечи.

– Я не ревнивый, – быстро сказал он, и тут же покраснел. – Я тоже останусь. Вам обеим сейчас не стоит быть одним.

– Тебе бы волосы от масла отмыть, герой, – показала я Марко язык. – Иди домой.

– Пусть останется, весело же было, – смущенно попросила Ами и… тоже покраснела.

Да ладно! Я смотрела на своего брата и на подругу, не зная, радоваться мне или сочувствовать их выбору.

– Оставайтесь, – только и ответила я им.

В кровать ко мне Ами забралась только к утру. Полночи они с Марко просидели на лестнице, болтали и тихо смеялись. Вернее, они думали, что тихо. Мне же их ночные бдения вкупе с сегодняшними событиями совершенно не давали уснуть. Но мешать им я не стала. Должно же хоть что-то хорошее случиться в Фероци.

– Юри!..

– М?..

– Насколько это странно и неправильно? – приставала ко мне Ами, у которой сна не было ни в одном глазу.

– Что именно? Что ты сейчас лежишь со мной, а не с Марко на диване? – отшутилась я, и подруга натянула одеяло до самых глаз.

– Он хороший, – призналась Ами.

– Я бы поспорила с тобой, конечно. Но вариант не самый плохой.

Мы рассмеялись. Но я все равно завидовала Ами. У нее все так просто и легко. Им с Марко никто не помешает построить отношения. Я же вижу всего один шанс спасти моего Немо, и он ужасен. Мой мастер никогда не простит мне этого, но мне уже будет все равно. Я забуду его! Да, я планирую сделать то, что когда-то сделали Горацио и Мелисса. Я сотру память о моем возлюбленном у всех, включая себя.

Мы с Алессандро продолжали играть на публику днем. По вечерам я работала и готовилась к исполнению задуманного, не переставая думать о печальной судьбе Горацио и Мелиссы. Их жертва не должна быть напрасной, и Немо будет жить.

Предать забвению живого человека мог только наделенный соответствующими полномочиями королевский нотариус. Такие полномочия были у Горацио, они же передались и мне.

Единственное, чего у меня не было, это подписи Немо, но он ни за что не согласится на такое, даже если мне удастся встретиться с ним.

Все должно было разрешиться на званом семейном ужине, который мы с принцем устраивали по случаю нашей помолвки.

Во дворце ожидались все наши родственники и друзья, и я намеревалась привести в исполнение первую и самую опасную часть плана – раскрыть тайну происхождение моего маэстро.

– Моя крошка выходит замуж, – лепетала Белла, укладывая мои волосы в тяжеленную прическу. Кажется, она только и жила ради этого момента. Она запихнула уже сотню искрящихся шпилек мне в волосы, не переставая, пыхтела и, всякий раз находя среди прядей фиолетовую, грозно смотрела на Септимуса.

– Ух, гнида морская! Не позволю тебе испортить самый лучший день, моей Юри. Оценил ее прелести наш принц. Постаралась Изабелла!

К моей экзекуции подключилась мама. Не скрывая слез, она навешивала на меня какие-то семейные реликвии, сопровождая все это историями из прошлого.

Я не слушала, но кивала. Мне кажется, скажи я хоть слово, вся моя ложь прорвется наружу рыданиями.

Если Немо откажется следовать моему плану, он будет беззащитен перед своим отцом, а я стану той, кто подпишет ему смертный приговор.

– Какая ты красивая! – восхищались мама и Белла, расправляя мое невесомое голубое платье.

– Ну-ка, покружись!

Не верил только отец. Он одарил меня тяжелым взглядом и покачал головой. Когда все поспешили открывать приехавшему герцогу Аккольте, он остановил меня и сурово спросил:

– Что ты задумала, Юри?

– Я знаю, что делаю, папа.

– Ты просила благословение на брак с Немо Тровато, а теперь принимаешь предложение от принца. Чего я не знаю?

– Мы сблизились с Алессандро. Я поняла, что Немо был моим детским увлечением.

– Ты стала лгать мне, Юри. Надеюсь, все это во благо и не разбивает твоего сердца.

Мое сердце будет разбито, если я останусь в стороне…

– Порадуйся за меня отец, прошу.

Его величество выделил экипажи для всех моих гостей.