всего лишь сердито смотрел на нас. Не сжег меня, не лишил сознания, жизни, формы тела, не выдернул из него душу. А только хмурился.

— Сейчас сюда придут добрые ребята из отдела безопасности. Им ты и будешь доказывать свою невиновность. Если сможешь, конечно.

— Ах ты ж… — Франсуа вскочил, но не стал долго думать над словами и попросту исчез.

Не растворился в воздухе, не растаял дымкой, не разложился на полосы, как развертка на старом ламповом телевизоре. Все прошло мгновенно — я моргнул, а начальника структуры уже не было на своем рабочем.

— Блядство, — выругался Тони. — Поможешь мне.

Теперь мир на долю секунды стал черным и для меня. Мы очутились в каких-то подвалах, длинных высоких коридорах, сложенных еще в царские времена. Красный кирпич в сводах местами сильно посыпался, а маленькие старые лампы давали слишком мало света.

— Ты можешь следить за ним? — удивился я.

— Ш-ш! Слишком громко. Эта хрень может рухнуть в любой момент.

— А где мы?

— Неважно…

Стены вздрогнули, и один из кирпичей рухнул прямо передо мной. Упавший с большой высоты, он разлетелся вдребезги, и осколки весьма болезненно ударили по голеням.

Второй и третий разбились почти одновременно. Коридор наполнился гулом.

— Валим, — и мир померк.

— Блядь, да ты бы предупреждал хоть! — воскликнул я, когда мы появились в дневном свете.

Тони стоял рядом, чуть прикрыв глаза.

— Есть! — негромко произнес он, вновь телепортируя нас.

На этот раз — на смотровую площадку в Сити, закрытую на ремонт для людей, а на самом деле — для проведения следствия, судя по обилию оборудования и развешенной формы у входа.

Я крутил головой, пока не увидел Франсуа.

— Тебе никто не поможет! — крикнул ему Тони, но не нападал первым.

— Вам тоже, — осклабился он.

Треснуло стекло. С восемьдесят мохнатого этажа падать мне не хотелось. Один взгляд на трещину — и у меня уже ноги готовы были подкоситься.

— Сдавайся. Мы все знаем.

— Стажер, значит, — с той же гаденькой ухмылкой продолжал Франсуа, посматривая на стекла. — Сдал, сука.

— Не сдавал. Это было мое задание, — ответил Тони, прикрывая меня. — Значит, признаешь, что воровал души. Зачем?

За нашими спинами появились еще трое. Бритоголовые, почти одинаковые на вид. И даже черты лица оказались схожими. Кажется, это были наши безопасники.

— И не надейся, что скажу, — и с этими словами Франсуа вновь исчез, но перед этим разнес вдребезги несколько стеклопакетов.

Получившаяся воронка сформировала такой мощный воздушный поток, что не моментально сбил с ног одного из безопасников. По гладкому полу бритоголовый проскользил до проема и тут же исчез за ним.

Оставшиеся двое телепортировались обратно. Я ждал, когда мир потемнеет и для меня, но сильный порыв ветра сбил с ног сперва Тони, а потом и меня самого.

Нас обоих понесло к обрыву на огромной высоте, а я внезапно почувствовал себя фишкой в аэрохоккее. Не слишком-то приятно.

Донести нас до края порыва не хватило. Ветер стих, а я на всякий случай уцепился за колонну.

— Пальцы разожми, — скомандовал Тони.

Я послушно отпустил колонну и снова погрузился во тьму. От постоянных перемещений начала кружиться голова, однако не так, как это бывало, когда мне не хватало сил. Ощущение было новым.

Теперь мы стояли на кухне небольшой квартирки с очень знакомым интерьером. Вернее, Тони стоял, а я лежал, как и был сбит с ног на смотровой площадке.

Поэтому сразу же вскочил, едва услышал удаляющиеся шаги, и догнал Тони уже в другой комнате.

Там были свои лежащие на полу — еще один из безопасников, судя по костюму.

— Оставь ее! — крикнул я, хотя мои слова не возымели на Франсуа никакого эффекта. Он лишь гадко улыбался и держал Еву мертвой хваткой, стиснув ей глотку и сведя за спину руки.

— Уверен? Я думал, ты будешь задавать другие вопросы.

Мне хотелось его толкнуть. Со всей силы, так, чтобы он в бетонной стенке отпечаток оставил и пару своих костей там же. Но Ева не должна была пострадать.

— Ох, как это мило. Но давай-ка сделаем по-честному, Рома. Одна испорченная жизнь взамен другой.

Ева, одетая к выходу на улицу, в белую футболку и такие же брюки, смотрела на меня с ужасом и жалостью, явно не понимая, что происходит, и откуда в ее доме взялись сразу четыре человека, из которых она знала лишь одного, а еще один уже валялся мертвым на полу.

При этом нигде не было видно следов боя — точно безопасника поймали из-за угла. Нам помощи ждать было неоткуда.

— Что, Тон, спасешь кого-нибудь или ты так и будешь смотреть?

— Тебе конец, ублюдок, — прорычал я.

— Голыми руками меня брать будешь? У-у, давай-ка пока с ней разберись.

И он растворился вновь, толкнув Еву вперед. Слегка, совсем несильно. Но девушка истошно кричала, а я, ошарашенный этим криком, пронзительным, полным натуральной физической боли, бросился к ней слишком поздно.

Она стала белой, как простыня — даже губы потеряли цвет. Ноги подкосились, а я едва успел подхватить ее, чтобы уложить на пол рядом с уже мертвым безопасником.

Зеленые глаза еще пару секунд двигались, а затем неподвижно замерли.

— Откуда он знал про нее?! — я вскочил и бросился на Тони. — Как??

— Порылся в тебе.

— И ты не предупредил!

— Прости, — сам Тони выглядел потрясенным не меньше моего.

— Живо переноси нас дальше! Я не позволю ему убивать близких для меня людей!

— Он сейчас посреди улицы. Правила…

— В рот я ебал ваши правила, Тони! Если он уложит всех, кого я знаю…