Серов нахмурился.

– Что слышали? Говори без недомолвок, почтенный! Мы тебе достаточно платим!

– Слышали, что некий реис Сирулла, явившийся из западных стран, разыскивает женщину по имени Сайли… Но это, клянусь Аллахом, не мое дело! К тому же я стар и быстро забываю имена.

– Полезная привычка, – заметил Серов. – Значит, ты говоришь, что у Карамана восемь шебек, и все их экипажи сейчас в поместье? Это сколько же народа?

– Тысячи полторы или две, мой господин. Большая сила!

– Большая, – согласился Серов. – Так возьмешь сукно по сто десять?

– Сто. Только из уважения к тебе, светоч Аллаха.

– Сто пять, и разгрузка за твой счет.

– Ах-ха… – вздохнул аль Рахман. – Даже сам пророк тебя не переспорил бы… Сто пять. Договорились!

Они ударили по рукам, и старый лазутчик удалился. Солнце садилось, и над алжирскими крышами повеяло свежим морским ветерком. В небе бледным призраком замаячила луна, потом вспыхнули первые, по-южному яркие звезды, и темно-синий хрустальный кубок ночи накрыл город, прибрежную равнину и хребет Джурджуры, встававший на горизонте непроницаемой черной тенью. С минаретов ближних мечетей раздались призывы муэдзинов, и им тут же начали вторить другие протяжные голоса, призывая горожан повернуться к Мекке, пасть на колени и восславить Аллаха. По Его соизволению конец света еще не наступил, день прожит, и завтра, если Он не решит иначе, наступит новый день, и принесет кому-то радость, а кому-то горе. Все в руке Аллаха!

Но в этот час Серова не занимали мысли о божественном. Он побарабанил пальцами по столу, переглянулся с де Пернелем и задумчиво сказал:

– Полторы или две тысячи… в полной боевой готовности… Это значит, что прямая атака невозможна.

– Согласен с вами, мой друг. – Рыцарь склонил голову. – Если мы нападем со всей силой и если даже получим помощь от великого магистра, за недолгий срок их не одолеть. У Карамана будет время, и как он поступит? Что сделает с вашей супругой и другими пленными? Господь видит, мы можем лишь гадать…

Хрипатый пошевельнулся. Его профиль в темноте походил на личину дьявола.

– Чего гадать? Пошлет своих ублюдков, и те всадят Уоту и нашим паррням по пуле в печенку! – Он повернулся к Серову. – Что будем делать, капитан? Все же вызовем Тегга с «Ворроном»?

– Нет. Действовать надо быстро и тайно. Обойдемся своими силами.

Серов не стал вдаваться в подробности и объяснять, что небольшая группа подготовленных людей может добиться успеха там, где завязнет полк или дивизия. Тактика спецназа была неизвестна в эту эпоху, однако его корсары не уступали «зеленым беретам», «морским котикам» и прочим героям голливудских сериалов. Пожалуй, даже превосходили их – его бойцы не боялись ни крови, ни лишений, и трупов на счету у каждого было столько, сколько не снилось роте спецназовцев. Жестокое время, жестокие нравы, подумал Серов. Пожалуй, у царя Петра будет то же самое… Этот государь не прятался в дворцовых покоях, а лично водил гренадеров в атаку.

Он повернулся к Деласкесу и спросил:

– Сведения насчет Бадестана точны?

– Да, синьор капитан. Мы с Абдаллой и другие мальтийцы много дней провели на базарах, в порту, в харчевнях и других местах, где собираются торговцы невольниками. Твоих людей не выводили на Бадестан. Каждый, кто продает рабов, желает получить за них цену побольше, а цена зависит от умений. Их объявляют непременно, и о невольниках, которых мы ищем, было бы сказано: крепкие мужчины, опытные в морском деле, умеющие грести. Но таких не было.

– Разумно, – сказал де Пернель.

– Не думаю, чтобы наших паррней прродали, как овец, – добавил Хрипатый. – Уж парре купчишек они бы пустили крровь! Это бы запомнилось!

– Значит, они все еще сидят у Карамана, – подвел итог дискуссии Серов. – Нас, считая с Мартином и Абдаллой, пятнадцать человек. Надо пробраться в тюрьму без шума, прикончить охранников, вооружить Стура и его парней. Их два десятка, и с этими силами мы захватим дом Одноухого. После этого прорвемся к морю.

– Нас не пятнадцать, а шестнадцать! – воскликнул рыцарь. – Если помните, мессир, я поклялся, что…

Серов остановил его движением руки.

– Я сказал: прорвемся к морю. Кто будет нас там ждать? Вы, командор, на бригантине с мальтийским экипажем. И крайне желательно, чтобы мальтийцы были в нужный час в нужном месте, а не в пятидесяти милях от него. Ваша задача – добиться их повиновения.

Де Пернель склонил голову:

– Я понял, мессир капитан. Но удастся ли вам выйти на берег? Положим, вы скрытно захватите тюрьму – молю Бога, чтобы это получилось! Но дом – не тюрьма, там, кроме охраны, есть слуги, женщины… Малейший шум, и вас обнаружат, а затем…

– Пусть обнаружат. Главное, добраться до Карамана.

– Разве? Я полагал, что главное – ваша супруга.

– И это в самом деле так. Но Караман – гарантия ее и нашей безопасности, и потому, ворвавшись в дом, мы его схватим. – Тут боцман провел ребром ладони по горлу, но Серов покачал головой. – Нет, Боб, ты его не зарежешь, а будешь беречь как лучшего друга… даже как родного брата.

– Хрр… У меня нет бррата, – сообщил Хрипатый Боб. – Я вообще сиррота. Я эту мочу черрепашью…

– Сказано – нет! Мы ведь должны попасть на судно вместе с Шейлой и нашими людьми. Караман будет нашим заложником. Пока он жив и в наших руках, мы можем диктовать условия. Например, такие: жизнь Карамана в обмен на свободную дорогу к морю и надежный баркас. Я думаю, он согласится.

Де Пернель, Хрипатый и Деласкес обменялись взглядами, потом рыцарь произнес:

– Я снова убедился, что вы, маркиз, видите дальше нас всех и способны предсказывать то, что еще не случилось. Таким уж вас сотворил Господь, наградив особым даром, коего нет у нас, обычных людей. Вы – капитан корсаров, но повернись ваша судьба иначе, и вы бы стали великим полководцем!

Может, еще стану, подумал Серов, протянул руку и дружески стиснул плечо де Пернеля.

– Уже поздно. Идите спать, друзья мои. Я останусь тут, подумаю… Мне надо разработать подробный план.

Его собеседники поднялись и молча направились к лестнице. Глядя им вслед, Серов размышлял о том, что он, дитя двадцатого столетия, и правда отличается от этих людей. Меньше эмоций, больше разума и намного больше предусмотрительности… Ведь ни Деласкес, ни Боб, ни де Пернель не спросили, как он намерен доставить к берегу Шейлу, то ли пешком, то ли на носилках или, положим, на спине ишака… Женщина на девятом месяце, а ее необходимо провести милю или две мимо разбойничьего стана! Даже для этой суровой эпохи случай неординарный… Вдруг по дороге она соберется рожать! Его дитя, его ребенка! Представив это, он судорожно вздохнул и пожалел, что Хансен остался на «Вороне».

На сборы ушло два дня. Деласкес купил шестерку мулов – этим выносливым животным предстояло тащить припасы, оружие для парней Уота Стура, одежду и дамское седло для Шейлы. Абдалла, знавший, кажется, любую пядь земли в Магрибе, совещался с аль Рахманом, выбирая маршрут понадежнее. Местность, лежавшая между городом и карамановым владением, была не очень населенной, однако тут попадались деревни, поля и выпасы для коров и овец, а кое-где стояли укрепленные усадьбы богатых купцов и приближенных дея. Чем дальше от морского берега, тем реже попадались поселения, а поля, масличные и фруктовые рощи уступали место дремучим лесам: в предгорьях – из пробкового дуба, лавра, мирта, земляничного и мастикового дерева, а выше – из алеппской сосны и нумидийской пихты. Абдалла утверждал, что под их сенью можно пройти от Агадира и Эс-Сувейры на далеком западе до Туниса на востоке, и значит, эти субтропические леса тянулись больше, чем на тысячу морских миль.[110]