Он снял трубку и сказал всего три слова:

– Леня. Ко мне. Срочно.

Подчиненный Барышникова приехал даже скорее. Он был в комнате для переговоров уже через пятнадцать минут. Да, дисциплинка у Балабана что надо!

Леня Сытин оказался даже с виду настоящим бандитом. Крупного телосложения, высокого роста, широкое лицо, коротко стриженные волосы, кожаная куртка. Фоторобот такого составить было бы очень легко. Достаточно купить любой детектив с уличного лотка – там на обложках любят рисовать киллеров, которые точь-в-точь похожи на Леню Сытина. Он вошел в кабинет и вытянулся буквально по стойке «смирно».

– Привет, Леня, – Балабан указал ему на кресло, – знакомься, это старший следователь по особо важным делам Александр Турецкий. Я правильно назвал вашу должность? – повернулся он ко мне.

Я кивнул.

– Он приехал, чтобы задать тебе несколько вопросов, – продолжал Барышников. – Я прошу тебя отвечать на них исключительно честно. Если ты что-то скроешь от него, твоя ложь может бросить тень и на меня. Ты ведь этого не хочешь?

Леня посмотрел на Барышникова, они обменялись красноречивыми взглядами. Хозяин как бы давал своему подчиненному карт-бланш.

– Да, – наконец произнес Леня, – я все расскажу.

Голос у Сытина оказался совершенно невыразительным.

– Вам известен Олег Киселев, Сеня? – вступил я в разговор.

Леня напряг лоб и помолчал несколько секунд.

– Нет, – ответил он.

– Напрягите память. Его к вам направил некий Веня Калик.

Леня посмотрел на своего хозяина. Тот кивнул. Вслед за ним кивнул и Леня.

– Да, я вспомнил. Это было почти два года назад.

– Хорошо. А вы помните, что именно приобрел у вас Сеня?

Леня снова помедлил, снова глянул на Балабана, тот снова кивнул.

– Честно говоря, я не помню. Но я могу проверить по своим записям.

Они еще и записи ведут! Мать честная!

– В этом нет необходимости. Я вам напомню. Сеня приобрел у вас вот эту винтовку.

Я вынул из кармана фотографию и показал ее Лене.

Тот утвердительно кивнул:

– Да, это так.

– Винтовка не серийная. Она сделана мастером. Это так?

– Да.

– Мне нужны все сведения об этом мастере. Имя, фамилия, место жительства, как выйти с ним на контакт.

Леня посмотрел на шефа. На лице у него был большой вопрос. Барышников на этот раз не ограничился кивком и сказал:

– Говори, говори, Леня.

– Хорошо. Зовут мастера Федор Ненашев. Живет он за городом, в деревне Дядькино. Вот его телефон. – Он черкнул на листке бумаги несколько цифр.

– Спасибо. А теперь еще один вопрос. Когда и сколько оружия, сделанного Ненашевым, было вами продано?

Ответ меня удивил:

– Это было всего один раз. Больше ни разу я не продавал оружия Ненашева.

– Почему?

– Гораздо большим спросом пользуется серийное оружие. Оно, кстати, и дешевле.

Сомневаться в его честности не было оснований. Барышников сидел рядом, и Леня знал, что любая ложь может стоить ему жизни. Впрочем, я был уверен, что он и так будет списан в расход как ненужный хлам. Однако ошибся…

В деревне Дядькино мы были около часа ночи. Но, несмотря на позднее время, окна большинства домов светились. Деревня справляла поминки по убитому Федору Ненашеву…

Быстрым шагом Ольга шла вдоль длинного забора, обвитого густой листвой дикого винограда. Девушка уже не боялась погони, ей казалось, что она удалилась на достаточно безопасное расстояние от места заточения. За три часа, прошедшие с минуты побега, ее могли бы трижды поймать, но этого не случилось. И Ольга успокоилась. Если бы она знала, что ждет ее впереди!…

Пыльная узкая тропинка между садовыми участками вывела девушку к колодцу – обычное бетонное кольцо, врытое в землю, и родник, заполнивший это кольцо наполовину. Задыхаясь от быстрого шага, Ольга замерла на секунду. Прислушалась. Тихо журчала вода, вытекая из ржавой трубы. Вокруг не было ни души. В рабочий день садоводов было не так много, лишь только на трех-четырех участках девушка заметила склоненные над землей фигуры, в остальных домах было пусто. Немного передохнув, беглянка постаралась пересечь территорию садового товарищества «Наш современник» как можно быстрее, потому что это место достаточно хорошо просматривалось сквозь невысокие деревья и низкие домики.

Выйдя за покрытые ржавчиной металлические ворота, в которых каждый второй прут отсутствовал, Ольга оказалась перед редким лесом, сквозь деревья угадывалась река. Куда же теперь? Прямо или свернуть налево? Черт, и спросить не у кого… Ладно, попробуем рискнуть.

Она пошла прямо…

Девушка быстро спустилась к воде. Прогретая солнцем за день вода по температуре напоминала парное молоко. Ольга быстро разделась и залезла в воду, ей хотелось и освежиться, и смыть с себя все события прошедших дней, но, выйдя из реки через несколько минут, девушка поняла, что не так просто будет избавиться от этой памяти: допрос, люди в масках, угрозы. Ее даже передернуло при воспоминаниях о коренастом и его двух помощниках. Слава Богу, все это осталось позади!

Одевшись, Ольга пошла вдоль крутого берега. Пыльная ткань брючного костюма прилипала к влажному телу. Девушка несла в руках туфли и с блаженством вдыхала лесной воздух. Неожиданно где-то совсем рядом раздались гудки поездов. По всей видимости, станция находилась недалеко, скорее всего, по ту сторону реки. Ольга шла, ожидая обнаружить мост, но моста все не было. Наконец через пару километров она увидела небольшой деревянный причал, по направлению к которому по натянутому через водную гладь толстому стальному тросу медленно двигался паром.

На причале стояла старушка в полинявшей от времени кофте. Она ждала паром. Ольга автоматически сглотнула слюну, когда случайно бросила взгляд на пятилитровое пластмассовое ведро, до краев наполненное спелой смородиной. Вот бы попробовать!

– Я вижу, у вас хороший урожай, – улыбнулась девушка, встретившись со строгим взглядом старушки.

– Да, ничего, – уклончиво ответила та и покосилась на босоногую девушку в мокром костюме.

Ольга почувствовала на себе заинтересованный взгляд. Ей стало неловко за свой легкомысленный вид. Поэтому она быстренько надела туфли, придерживаясь одной рукой о деревянные перила причала. Старушка, близоруко сощурившись, посмотрела на реку. Казалось, ей и дела нет до этой странной девицы. Со стороны садового товарищества к причалу подошла еще одна женщина. У нее в руках тоже было ведро, накрытое белой тряпицей.

– Ой, чего-то он медленно идет, – устало произнесла женщина и тяжело села на грубо сколоченную скамейку.