Все те годы, что я потратил на развитие тела и духа, тренировки, которые не проходит практически ни один ловец, предпочитая действовать на расстоянии. Все это позволило мне не умереть здесь и сейчас просто из-за применения возможностей Ская.

Скорей всего я не умру и после, но без помощи Евы на долго выйду из строя. Будет хорошо, если ни одно из сухожилий не порвется. Но это будет потом. Это будет приятная боль, напоминающая о том, на что мы способны вместе.

Сейчас я хотел дойти до предела, прочувствовать свои возможности, оценить потенциал. И бой с лунатиком — превосходный, практически идеальный способ для этого. А Скай… Он просто был счастлив вновь пройти тропою благородной охоты.

Почувствовать, что все еще способен, все еще может. Потому что хищник, неспособный больше охотиться — мертвый хищник, даже если он еще дышит. А Скай был счастлив чувствовать себя вновь по-настоящему живым.

И жалкий лунатик не сможет отнять у него это чувство. Пусть он и сильнейшее существо, которое мне доводилось видеть в этом мире, не считая двух эгрегоров кошмара. Но все равно, всего лишь третий в мире. Проиграть такому — не солидно. Скай, как и вся его раса, слишком горделив, чтобы допустить подобное.

А я просто слишком далеко зашел, чтобы меня можно было остановить в шаге от цели какими-то сновидениями, да эфирными молниями.

Просто лунатику не повезло встретиться именно с нами. Как в свое время не повезло его отцу. Любой другой на нашем месте погиб бы в первые секунды боя, потому что невозможно уклониться или защититься от стольких молний, бьющих в одну точку.

Будь это копья, арбалетные болты, да даже просто природные молнии, я бы и сам вряд ли выжил. Но это был эфир, обличенный в форму, вырванный из мира грез, появившийся наяву. А значит, бесполезен против меня.

Сновидений было действительно много. Сколько мы их не развоплощали, лунатик призывал новых, выдергивая целые пласты калейдоскопа в реальность. И для существа, существующего одновременно в обоих мирах, это не требовало никаких усилий.

Будь у него достаточно времени, он просто измотал бы нас. Взрослый окрепший лунатик, контролирующий свои силы, явно обученный и знающий, что надо делать. Уверен, он может днями напролет усеивать весь этот остров сновидениями, сметать их одним махом и заполонять заново.

Ему не нужен сон, он спит наяву. Ему не нужен эфир, потому что он связан напрямую с калейдоскопом. Он — пуповина, соединяющая два мира. Живой портал, ходячие врата, узкое горлышко песочных часов, через которые постоянно льется эфир из верхнего плана в наш. Но в часах может закончиться песок и их потребуется перевернуть.

А если в мире снов закончатся сновидения, значит, им просто некуда будет стекать, потому что наступил конец времен.

И как бы сильны и быстры мы ни были, победить таким образом невозможно. Потому что мы сражаемся не с ордами сновидений, а со всем калейдоскопом разом, просто сейчас на нас стекается тоненькая струйка из необъятного океана.

Мы дали себе волю наиграться всласть, почувствовать свою силу и превосходство над бесконечными противниками. Ни одна их атака нас не задела, хотя многие были близки. Некоторые были опасно близки. И если в самом начале битвы мы намеренно подставлялись под удары, ускользая в считаных сантиметрах от когтей, бивней, клыков и рогов, то сейчас это было заслугой исключительно противника.

Достойный враг, славная охота. И пусть она не принесла добычи, но следующий наш пир будет заслуженным, и мы насытимся вдоволь без капли сожаления.

Но пора это заканчивать. Ритуал соблюден, предки одобрительно смотрят со своих незримых троп, пора перейти к главному. Решить, чьи эти угодья на самом деле. Этот остров может принадлежать лишь одному охотнику, и пока мы здесь, он останется нашей территорией. Слабейший должен будет признать нашу силу или уйти.

И в тот момент, когда луг частично опустел, а новые противники не успели ввязаться в бой, мы изменили траекторию атаки, нацелившись на кукловода.

Усталости не было, источник еще полон, азарт будоражит кровь. Мышцы только разогрелись, а тело вступило в стадию наибольшей эффективности. В бесконечной битве мы достигли пика и это было лучшим моментом завершить начатое.

Как опытные охотники, мы готовились к нему, выжидали, наблюдали, вели добычу, делали все, чтобы настигнуть жертву одним прыжком.

Этот рывок превзошел все предыдущие. Тело отозвалось вспышкой боли от внезапной нагрузки, но так было надо. Воздух с гулким щелчком разошелся в стороны от того места, где мы стояли мгновение назад.

За один удар сердца мы преодолели расстояние, которое было пределом наших возможностей. Само пространство волнами раздалось в стороны от этого полета, трава прижалась к земле, словно опасаясь оказаться на нашем пути.

Нас переполняло восторженное чувство, символизирующее кульминацию этой охоты.

Двойной росчерк клыков разрезал пространство на выходе из рывка, не оставляя шанса противнику. Это был наш лучший удар, способный сокрушить любого врага, лишь бы у него была плоть и что-нибудь, похожее на кровь.

Только вот у лунатика ничего этого не оказалось. Усмехающаяся рожа молодого паренька, которому по логике было больше ста двадцати лет, просто распалось тысячей искр, беспомощно стекших по нашей завесе.

Фигура лунатика взорвалась порывами ураганного ветра, а разум затопила волна ярости от ускользнувшей добычи и гнева на самих себя.

— Скай, успокойся, — произнес я, взывая к голосу разума.

Мой спутник недовольно рыкнул моим горлом, но отступил, освобождая разум от своего присутствия. Азарт охоты мгновенно спал, остров из места для игр превратился в поле битвы на смерть.

Наши разумы вновь разделились, хоть тело и осталось в единой ипостаси. Но Скай слишком эмоционален и в бою его захлестывает раж, а сейчас в дело вступила хитрость и коварство врага. Нам требовался ясный ум и трезвая оценка обстановки.

— Врум, найди его, — произношу я, хотя вербальная команда и лишняя.

Скат взмыл в небо бесплотным сновидением, не принимая материальную форму. Затем принялся нарезать круги, постепенно расширяя спираль поиска. Я же с шумом втянул воздух, пытаясь учуять человека, но все перебивал запах озона.

Рывок в сторону, даже не скоростной, и буйвол проносится мимо, сталкиваясь со сновидением величественного оленя, у которого между рогов скачут молнии.

Я игнорирую сновидения, для меня они слишком медлительны, так что можно просто обойти, пусть это и потребует расхода дополнительных сил. Вдалеке видны строения. Одинокий дом был лишь первым из нескольких похожих.

Если принц-полубог на острове, то не в пещере же ему жить? Значит он там, а если так, то Вигор вряд ли позволит мне к нему приблизиться.

Расчет удался. Более того, вблизи избушек не было и призванных сновидений, что подтверждает мелькнувшую в голове мысль. Лунатик сторожит принца, охраняет его от любых угроз извне.