Шульц Зеленскому не нравился, впрочем, как и многим другим. Но Зеленского беспокоило не столько это, сколько странное подспудное подозрение о некоей двойной игре советника, оформившееся наконец в законченную мысль после слов Маре.

– Я пытаюсь планировать деятельность групп на самом рубеже Абсолютного Нуля, но мне недостаточно для этого информации, – между тем продолжал говорить Зеленский. – К тому же мучают разного рода сомнения, которые мне не дают развеять.

– Хорошо, – сдался наконец Маре. – Но все это лишь неофициальная беседа.

– Разумеется! – обезоруживающе поднял обе руки Зеленский.

– Итак, что же мы имеем, – Маре, напряженно сдвинув брови, отвернулся куда-то в сторону. Глаза его забегали по невидимым Зеленскому строчкам. – А имеем мы следующее: Сташевский однозначно принадлежит прошлому. Это следует из отсутствия компенсационных полей. По крайней мере, даже при ближайшем с ним контакте, не удалось зарегистрировать никакого мало-мальского полевого фона, разве что от мобильного переговорного устройства, распространенного в тот период времени.

– А не может так быть, что кто-то нашел способ обходиться без этих самых компенсирующих полей?

– Я не физик, господин Зеленский, – сказал Маре, отрываясь от своих записей, – но насколько я в курсе, подобных технологий на данный момент не существует. Организм должен быть переведен на иной, пониженный энергетический уровень.

– Я понял.

– Далее… Далее мы имеем генератор полей в виде браслетов. Судя по данным регистрации, он обладает возможностью варьирования структуры полей в большей степени, нежели наше оборудование. Энерговооруженность на порядок выше, чем у нашей техники, при том, что размеры на тот же порядок меньше.

– О чем же это говорит?

– Это говорит о технологиях, серьезно превосходящих наши возможности. И это оборудование однозначно не может принадлежать тому периоду времени. Следовательно, оно либо из космоса (к примеру, вернулись эолльцы), либо из будущего, исходя из вашей же теории.

– Значит, вы не исключаете и последний вариант?

– Я просто пытаюсь анализировать.

– Получается, Сташевский принадлежит тому периоду, но оборудование, которым он пользуется, явный анахронизм для того времени и являет собой нечто сверхтехнологичное, возможно, из будущего. Я правильно вас понял?

– Да.

– В таком случае, продолжая тему о сверхтехнологиях, нельзя ли предположить, что в будущем нашли возможность понижать энергетический уровень живого организма для возможности его нахождения в прошлом без компенсаторов.

– Такой вариант нельзя исключать. Я бы даже сказал, подобная версия более вероятна, нежели та, в которой житель двадцать первого века пользуется сверхтехнологичным, как вы выразились, оборудованием. Причем, даже не один.

– Добавьте еще противодействие агентам Хамса, которых в свое время не подпустили к лаборатории Бельской, – Зеленский многозначительно ткнул пальцем в сторону экрана.

– Бездоказательное утверждение. Хамс мог все это выдумать для поднятия собственного авторитета в глазах Совета. Давайте все-таки оперировать фактами. Или, по крайней мере, тем, что мы считаем таковыми.

– Согласен, – кивнул Зеленский.

– Следующий за нападением на Сташевского диалог между ним и Ребровым однозначно указывает на факт хорошей осведомленности о работе Центра на данном уровне. Он также знает оружие, с которым на него напали, поскольку начал действовать раньше, чем был совершен первый выстрел. Ни один современник Бельской не распознает в коробочке-парализаторе из второго локуса оружие.

– Вы в этом уверены?

– Абсолютно. Внешний вид оборудования разрабатывался с учетом необходимости маскирования его под технику того времени.

– Ясно. Что еще?

– По записи без спецанализа еще что-либо добавить сложно. Так… Что у нас по самому Сташевскому?.. Со стопроцентной гарантией могу сказать следующее: Сташевский действительно существовал в своем времени, так сказать, изначально. Внедрение на основе подложных данных исключено: слишком много косвенных свидетельств, подтверждающих его существование: от документальных и до знакомств и связей. Многие его знают с детства.

– А сопутствующие коррекции невозможны?

– Не могу сказать однозначно, но скорее нет, чем да. Были бы затронуты слишком многие участки исторической линии.

– А на основе не фиктивных данных? Так сказать, промежуточное внедрение, подмена?

– Вероятность есть. Установлены даже наиболее подходящие для этого моменты жизни Сташевского. Без гарантии, на уровне предположений. Это момент его черепно-мозговой травмы на горнолыжном курорте и второй случай с отдыхом на море, несколько позже. Первый случай выявлен на основе потери памяти после травмы – очень удобная маскировка. Второй – странное и внезапное излечение Сташевского от «адреналиновой» зависимости – распространенной болезни двадцать первого века.

– Что это за болезнь? – полюбопытствовал Зеленский.

– Тяга к опасным приключениям. Так вот, Сташевский, после поездки на море, сильно изменился. Судя по собранной контроллерами информации, он там едва не разбился, прыгая с большой высоты в воду. И это при том, что предыдущая травма в горах никоим образом не повлияла на его опасные увлечения.

– Это подозрительно, – Зеленский задумчиво постучал большими пальцами один о другой.

– Я тоже так считаю. Второй момент – я имею в виду поездку на море – мне кажется более удобным вариантом для подмены. Но что там произошло на самом деле, доподлинно установить не удалось. Могу предположить только, что Сташевский все-таки «допрыгался», – Маре оторвался от невидимого Зеленскому экрана и повернул голову к собеседнику. – И кто-то счел возможным, так сказать, искусственно продлить ему жизнь.

– То есть, Сташевский, с которым общался Ребров, – не настоящий?

– Я могу только предполагать такую возможность. Фактов у меня нет. Но если экстраполировать то, что мы имеем, возможен и такой вариант.

– Ну, это уже что-то. А как вы считаете, для чего этот квази-Сташевский обосновался в прошлом? Если действительно предположить вариант подлога.

– Не имею понятия. И даже не возьмусь предполагать.

– А как вы думаете, он опасен для нас?

– Если вы имеете в виду деятельность Центра, то я сомневаюсь. Это, разумеется, мое личное, ничем не подтвержденное мнение.

– Ну что ж, господин Маре, вы мне очень сильно помогли, – Зеленский расцепил пальцы и опустил ладони на стол. – Вы дали мне повод для размышлений. Благодарю.

– Рад был помочь.

Маре кивнул и отключился.

Видеообъем свернулся, и Зеленский вновь остался один на один со своими мыслями. Он сидел без движения, глядя в одну точку, и медленно ворочал в голове факты и предположения, крутя и раскладывая их так и эдак, словно кусочки пазла. Постепенно рождалась стройная и удивительная картина происходящего. Правда, многих кусочков недоставало, но это не помешало Зеленскому отчетливо разглядеть ее общие очертания и даже некоторые детали. Картина была невероятной и пугающей…

– Центр – Ноль – первому.

– Ноль – первый на связи.

– Что у вас по БС?

– Наблюдаем. Объект ведет обычный образ жизни, часто встречается с СБ. Похоже, у них наклевываются серьезные отношения.

– В их отношениях нет ничего подозрительного?

– Что вы имеете в виду?

– Это похоже на спектакль?

– Н-нет.