он не сомневался.

Все будет хорошо. Даже более чем. Никаких сомнений нет.

Поэтому он и не удивился совсем, когда на следующий день он узнал, что Веталина Хоуп очнулась и пришла в себя.

Глава 37

Когда я открыла глаза, вокруг стояла кромешная тьма, разбавленная неярким светом ночника около кровати. Ночь.

Голова была чугуной: ни одной мысли в ней не задерживалось. Стоило мне только подняпрячь мозги, вспомнить хоть что-то из произошедшего, как виски тут же простреливало мигренью. Поэтому от этой идеи я сразу отказалась.

Впрочем, и других насущных дел оказалось немало.

Стоило хоть более-менее прийти в себя, как я почувствовала и свое слабое тело, и закованное в бинты плечо, при любом неосторожном движении отдающее ноющей болью, и иглу в руке. Оказывается, у меня стояла капельница.

На моих пальцах оказались странные датчики, отчего-то дико меня раздражающие. Не совсем легким движением смогла от них избавиться и тут же об этом пожалела: монитор, до этого мирно отстукивающий мое сердцебиение, вдруг противно запищал на одной ноте. Я вздрогнула.

И не только я одна.

Тень в кресле неподалёку зашевелилась, и я чуть повторно не дёрнулась от неожиданности, но тут в темноте я увидела родное лицо и чуть не разрыдалась:

— Мама?..

— Вета? Очнулась, доченька… Роднулечка моя…

Обнимались мы с мамой долго. Как будто целую вечность. Я так давно не видела маму с папой. Безумно соскучилась по ним. И они, думаю, тоже. Только вот долгожданная встреча прошла не дома, в тепле и уюте, а при таких вот страшных обстоятельствах в больнице…

На глазах навернулись слёзы и, жалостливо всхлипывая, точно маленькая девочка, оцарапавшая в первый раз коленку, позволила себе поплакать на мамином плече.

Она поймёт. Успокоит. Как в детстве найдёт любые слова и действия, чтобы мне стало лучше.

Может быть, в другой раз мне бы и было стыдно так раскисать перед мамой и нервировать ее подобным состоянием ещё больше, но я же не робот. Не супер-герой, который сталкивается с подобными вещами каждый день. И мне не стыдно признаться, что я безумно испугалась. Не знала, что делать. И выплакивала сейчас все пережитые эмоции.

— Ну-ну, солнышко. Все хорошо. Я рядом, — успокаивающе приговаривала мама, ласково поглаживая меня по спине и голове.

— А где папа? — просипела я хриплым от слез голосом.

— Отошёл поговорить по телефону с Мартином, — вздохнула она, — Каждый час звонит и спрашивает о тебе…

— Кто? Мартин? — мои глаза невольно округлились, а сердце в груди забилось от волнения быстрее, — Он был здесь?

— Милая, он пять дней, пока ты была без сознания, провёл рядом с тобой в этой палате. По рассказам врачей ни на секунду не оставлял тебя одну и дотошно расспрашивал о всех твоих анализах и малейших изменениях в твоём состоянии, — внезапно она закатила глаза и недовольно цокнула, — Даже когда мы приехали, как только узнали о случившемся, нам с трудом удалось его отправить домой хотя бы переодеться. Такой упёртый он у тебя…

Увы, но не у меня…

— Да. Он такой… — невольно вырвалось.

Почему-то мне не верилось ее словам. Зачем Мартину быть со мной здесь, если он выбрал свою бывшую? Чувствует вину за случившееся? Но он тут совершенно не причём.

Какое ему дело до меня и моего состояния?

— Ты куда, мам? — спросила я, когда она вдруг поднялась с моей постели.

— Нужно вызвать врачей, — она нажала на кнопку вызова над моей головой, — Ты пять дней не приходила в себя, нужно чтобы специалисты проверили твоё самочувствие…

— Сколько-сколько? Пять? Так долго…

Бригада мед. сестер во главе с главным врачом больницы незамедлительно явились в мою палату. Судя по тому, что нахожусь я здесь одна и то, как предупредительно относится ко мне персонал, что-то наводит на мысли, что все это далеко не бесплатно. И кто же за все это платит? Родители? Или?..

Думать об этом «или» мне совершенно не хотелось.

Мне померили давление и температуру. Снова взяли кровь на анализы и, к счастью, вытащили капельницу. И хотя моя регенерация все еще плохо восстанавливалась, по результатам анализов возбудитель, что вкололи мне в человеческом борделе, полностью вышел из моей крови.

После того, как врачи снова оставили нас с мамой вдвоём, в палату вернулся папа.

Долго поговорить с родителями у меня не получилось, потому как я все ещё чувствовала слабость и быстро отошла ко сну, чувствуя ласковые прикосновения мамы по лицу и голове, от которых мне сразу стало как-то спокойно на душе.

А в следующий раз я проснулась уже более бодрой и в хорошем настроении лишь к полудню. Но родителей в моей палате не оказалось.

Зато здесь находился кое-кто другой.

Мартин.

Сидел в кресле и, кажется, дремал. И видок у него, на удивление, был не ахти какой…

Стоило мне только завозиться на постели, как он мигом встрепенулся, просыпаясь, и впился в меня пристальным взглядом, от которого я невольно сглотнула вязкую слюну во рту.

Под его пристальным вниманием мне стало неловко. Все-таки пять дней лежания без сознания не сделали из меня супер красотку. Я давно не принимала душ, не чистила зубы. Что уж говорить об общем состоянии…

Выгляжу я, наверное, определенно паршиво.

Но почему-то казалось, что оборотню плевать на то, какой у меня сейчас плачевный вид. Создавалось ощущение, что в принципе не может на меня наглядеться. Таращится так…

Ну да, конечно. Мечтай, Вета. Наверное, просто в шоке сейчас с того, в какое пугало ты превратилась…

— Как ты? — наконец-то, спросил Мартин тихим голосом.

— Что ты здесь делаешь? — в лоб на вопрос спросила я.

Ну, правда. Что он тут забыл?

— Как что? Жду, когда проснётся и придёт в себя моя девушка. Разве не это должны делать нормальные парни?

— А разве ты мой парень? — я не хотела казаться грубой, но так выходило само собой.

Меня бесило присутствие оборотня в моей палате. Но больше даже раздражал не сам он, а мои эмоции на этот счёт. Я в тайне была рада, что он тут. Ни с Мирандой, ни с кем-то ещё, а со мной. И от осознания этого ещё больше злилась.

— Не понял, — нахмурился Мартин.

Он ещё не наигрался? Или что? Зачем он так жестко издевается надо мной?

Чем я это заслужила?..

— А что тут непонятного? Мы вроде как с тобой не в отношениях уже, так что я не понимаю причину твоего присутствия здесь.

— Не в отношениях, говоришь?.. — мне не понравился тон