нас и быстро подошел. Я уже знал, что он скажет, еще до того, как он заговорил.

— Итак, вот какой расклад, Брэкстон снова ночует с вами, пока мы не починим этот автобус, — объявил он тоном, не терпящим возражений. — И прежде чем ты спросишь, я уже проверил. Больше нигде нет лишних коек. Команда и так увеличена вдвое.

Ксавьер, Брэкстон и Рик замерли, ожидая моей реакции. Я молча взвесил все «за» и «против», прежде чем решил, что ущерб уже нанесен. Мне нужно было время, чтобы переосмыслить свою стратегию.

— Дайте мне знать, когда автобус снова будет в рабочем состоянии.

Взяв Брэкстон за локоть, я потащил ее к нашему автобусу. Нет худа без добра в том, что теперь я мог бы хорошенько выспаться этой ночью. В тот момент, когда Брэкстон входила в комнату, воздух менялся, заставляя людей внутри чувствовать легкость. Иногда она заставляла меня думать, что я могу летать. Было трудно забыть это чувство, даже когда ее не стало.

Даже после того, как оттолкнул ее.

Я не беспокоился о ее сумках, зная, что кто-нибудь из команды заберет их и отнесет в наш автобус, но Рик, похоже, не хотел рисковать. Он так же, как и я, стремился вернуть Брэкстон к нам.

— Ты же знаешь, что у меня работают обе ноги, верно? Я способна ставить одну ногу впереди другой, — дерзко заявила она.

Она. Блядь. Никогда. Не. Прекратит.

Но и я тоже.

Я улыбнулся ей прямо перед тем, как отпустить, лишь для того, чтобы перекинуть ее через плечо. Ее удивленный визг и крик возмущения заставили все головы в округе повернуться в нашу сторону. Они наблюдали, как ее несли обратно в нашу пещеру, где ей было самое место. Я даже поймал кое-кого из персонала, который втихушку записывал это. Наши команды уже знали, что не стоит заниматься подобным дерьмом. Однако Ксавьер уже был в деле, раздавая угрозы судебных запретов, как подарки на Рождество.

Как только мы сели в наш автобус, я поставил Брэкстон на ноги, и она огляделась вокруг, как будто видела все это впервые.

— Добро пожаловать домой, — игриво сказал Рик.

Я закатил глаза, в то время как Брэкстон все еще стояла к нам спиной.

Оглянувшись через плечо, она улыбнулась ему так, словно подразумевала, что у них есть общий секрет.

Ревность была уродливой вещью, а моя вот-вот должна была поднять голову. Мне не нравилось, что у них что-то было.

— Спасибо, — она снова огляделась. — А где Лорен?

Он снова исчез после встречи. Я знал, что он не мог уйти далеко, так как мы не задерживались поблизости. Поездка из Денвера в Даллас была слишком долгой, а после его последнего трюка я не хотел рисковать.

— Он где-то поблизости.

Всякий раз, когда Лорен не добивался своего, светская бабочка складывала крылья и окутывала себя коконом ненависти. Его отсутствие было его способом наказать весь мир за то, что тот недостаточно его ценил.

Удрученное выражение лица Брэкстон сказало мне, что это работает безупречно. На этот раз она не пыталась скрыть это, встретившись с нами взглядами, прежде чем исчезнуть в спальне. Звук защелкивающегося замка эхом отозвался во мне.

Я повернулся к Рику.

Он смотрел на закрытую дверь в конце коридора, словно раздумывая, идти за ней или нет. Почувствовав мой пристальный взгляд, он повернулся ко мне.

— Найди его.

ДВАДЦАТЬ ДЕВЯТЬ

— Уверена, что не скучаешь по этому? — я спросил нашу ассистентку. Она только что закончила подсовывать мне травку, которую я отправил ее найти.

— В последний раз говорю, Лорен. Нет.

Даниэль, ранее известная как Дэниел, умчалась прочь, покачивая бедрами, оплаченными мной, так сказать. Ее страховая компания отказалась покрыть расходы на операцию, потому что в ней не было «медицинской» необходимости.

И в этом заключается проблема с нашей унаследованной человеческой природой.

Мы утруждались заботой друг о друге только тогда, когда было чертовски поздно.

Я пытался уговорить себя вернуться к автобусу, когда Рик нашел меня. Выражение его лица сказало мне, что я выводил его из себя, но я не мог найти в себе сил волноваться об этом. Я знал, что он был так же расстроен из-за того, что Брэкстон и Хьюстон трахались, но у нас с ним были разные способы решения наших проблем. Он имел с ними дело. Я нет.

Все просто.

— Ты правда собираешься делать это сейчас? — спросил он меня, подойдя и встав передо мной.

— Делать что?

— Обижаться и надувать губки, и делать всех вокруг такими же несчастными, как ты сам.

Я кивнул один раз, просто чтобы позлить его еще больше:

— По-моему, звучит как отличный план.

— То, что сделал Хьюстон, было хреново, но ты ничем не лучше его. Ты тоже вел нечестную игру.

— О чем ты говоришь?

— В Аризоне. Ты рассказал Брэкстон об Эмили.

Я совсем забыл об этом.

Чтобы заставить его почувствовать себя лучше, я решил притвориться, что ничего не забыл:

— Чертовски хорошо для тебя, что она спала. Близко, да? Ты планируешь сказать Брэкстон, что уже женат, или ждешь, чтобы сначала обрюхатить ее и надеть кольцо ей на палец? Двоеженство незаконно, ты же знаешь.

— Я не собирался ей ничего говорить, потому что это не имело бы значения.

Я услышал «но» в конце его заявления и подождал, пока на меня обрушат еще один булыжник. Чем дольше он тянул, тем больше вины я читал на его тупой морде.

— Так что изменилось? — наконец выдавил я, стараясь, чтобы мой голос звучал непринужденно.

По крайней мере, у меня есть травка.

— Дай угадаю, — протянул я, когда он ничего не сказал, — и ты тоже ее трахнул? — я чувствовал, как мое сердце бешено колотится, пока ждал, когда он признает это.

— Она поцеловала меня.

Я сжал кулаки и сосредоточился на том, чтобы не использовать их против своего лучшего друга:

— И что?

Не может быть, чтобы это было все, что они делали. Рик оставался с ней до конца поездки в Денвер. Я предположил, что они просто играли в «Скрэббл» или что-то в этом роде, поскольку оба были подкаблучниками Хьюстона.

— У нас не было секса.

— Так что же вы сделали?

— Не все из нас рассказывают о своих завоеваниях. А теперь давай, черт возьми. Пора уезжать.

Я улыбнулся, хотя он уже отвернулся, и это было не совсем принужденно:

— Я и не думал, что в тебе это есть, — это заставило его остановиться