в один миг разрушившие половину очарования волшебного пейзажа — совсем неуместны. Здесь, под этими невероятными деревьями, нужно молчать. Молчать, и упиваться струившейся между стволами гармонией.

Светящиеся сгустки не выглядели опасными. От них не пыхало жаром или холодом. Больше того, может быть это и лично мое, субъективное, впечатление, но мне показалось, что за каждым из пляшущих в воздухе шариков, остается шлейф чистейшего, прозрачного как слеза и насыщенного кислородом воздуха. Даже жаль стало на минутку, что железный чучело, которого я использовал в качестве носителя своего разума, не имел возможности глубоко вздохнуть эту воплощенную чистоту.

А вот ловить их совершенно не хотелось. Больше того! Было чувство что этого просто нельзя было делать ни в коем случае.

— Нет, — заявил я. — Здесь обойдемся без образцов. Пройдемся, осмотримся. Но ловить ничего не будем. Этих смешариков обижать нельзя.

— С чего это? — удивился Саныч.

— Спинным мозгом чувствую, — имитируя кавказский акцент, хохотнул я. — А если серьезно, парни. Есть у меня ощущение, что в этом месте нужно вести себя уважительно. В конце концов, это мы к ним в монастырь приперлись, а не они к нам.

— Да что такого-то? Подумаешь. Еще одна форма жизни. Не более того.

— Какая? — уточнил Серега.

— Чего, какая?

— Ну, форма жизни — какая? Вот есть растения, есть животные, насекомые там. Грибы еще… А эта какая?

— Энергетическая, блин. Че напали-то? Ну не будем ловить, значит, не будем.

— На Земле, кстати, энергетической и кристаллической форм жизни не обнаружено, — воскликнул Лафер. — Прикиньте. А тут — вот она. Энергетическая.

— Думаешь? — засомневался я. По идее, шарики действительно больше всего походили на комочки переливающейся всеми цветами энергии. Но вот жизнь это или просто невероятно красивое, красочное даже, природное явление, я бы утверждать не взялся.

— Ну чего? Пошли дальше? — обшаривая глазами дорогу впереди, поинтересовался Саныч. — Там вон трава какая-то чудная торчит. Ее-то можно на образцы?

— Ее — нужно, брат, — засмеялся я. Решение было принято, и на душе сразу стало как-то легко. Словно груз свалился.

Осторожно, стараясь избегать скоплений шариков, пошли по дороге вглубь… этого светопреставления. Было опасение, что эти энергетические сгустки на самом деле — шаровые молнии. Могло ведь такое быть⁈ Никто из нас в физике не был силен, и способов, как опознать эти шарики, мы не знали.

По пути собирали траву. Старались не вырывать растения, а выкапывать. Причем, выбирали те из них, которые точно бы поместились в контейнер. Насобирали шесть новых, прежде не виданных, видов. В седьмой куб засунули какую-то пойманную Санычем гусеницу. Или червяка. В общем, длинную, извивающуюся и не имеющую лапок форму жизни.

Отшагав примерно километр, встретили перекресток. Другая дорога пересекала первую строго под прямым углом. Такое ни с чем не спутаешь.

— Это первый перекресток, который мы увидели на этой планете, — задумчиво выговорил я. — И есть у меня подозрение, что вот эти вот холмы вокруг, на самом деле — развалины каких-то строений.

— Фигасе, — воскликнул Серега. — Откуда такие далеко идущие выводы?

— Так-то, логично, — поддержал меня Саныч. — Один перекресток на сто километров шоссе. Значит, чем-то это место отличается от всех остальных. Завтра попробуем копнуть?

— Обязательно, — кивнул я. — Даже если ничего кроме стен не найдем, это уже будет открытие.

— А толку-то от него, от этого открытия, — фыркнул Лафер. — Все равно никому про него рассказывать будет нельзя.

— Ну мы-то будем знать, — ткнул я указательным пальцем в небо. — Если здесь реально когда-то давно была другая цивилизация, значит должны остаться и артефакты.

— Да вон они, вокруг круги нарезают, твои артефакты, — засмеялся Серега, указывая на заинтересованно кружащихся вокруг нас шарики.

— Они что? Разумны? — удивился Саныч, вытягивая ладонь. К которой тут же подлетело несколько переливающихся форм жизни.

— Эй-эй. Полегче. Если это молнии, прикинь, как может шарахнуть! — воскликнул Лафер.

— Вполне разумное поведение, — констатировал Саныч. — Они не запрограммировано двигаются. В смысле, сами выбирают, куда лететь.

— Прикол, — выдохнул я, тоже вытягивая ладонь, и наблюдая, как тройка любопытных сгустков энергии начинают крутить хоровод вокруг конечности моего носителя.

— Может у них типа инстинкт — крутиться вокруг веток, — заспорил Лафер.

Никто не успел ему ответить. Потому что именно после этих слов, один из шаров притормозил над моей ладошкой, завис на секунду, а потом аккуратно присел и впитался в металл манипулятора.

— Звездец, — выдохнул Саныч. — И что теперь?

— Как ты себя чувствуешь? — озабоченно выговорил Лафер.

— Ты чего? Тупой? — вспылил Саныч. — Мы все сейчас дома, на Земле. Здесь, в теле робота, только наш разум.

— Да понятное дело, — отмахнулся Сергей. — Я про андроида и спрашивал? Как, Лис? Все работает. Током не долбануло?

— Нет, — вызывая интерфейс и прогоняя тест всех систем, ответил я. — Вроде все в норме.

— А куда этот делся? Шарик?

— А хрен его знает, — дернул я плечом. — Впитался куда-то. На системы это никак не отразилось.

— Ты проверяй время от времени, — посоветовал Саныч. — Еще не хватало заразу какую-нибудь в Центр притащить. В смысле, что-то типа вируса компьютерного. Если обломаем Компании программу колонизации, нас на Земле просто распнут. И казнь эту еще и по телевизорам покажут, чтоб никому впредь неповадно было.

— Спокойно, — рыкнул я. — Без паники. Пока ничего не произошло. Может они далеко от деревьев отлетать не могут⁈ Сейчас идем обратно. И смотрим. Авось это само из чучела вылезет.

Развернулись, загрузили образцы в ранцы, и пошли обратно. К «еноту».

— Мониторишь? — спросил Саныч минут через пять после разворота. — Что-то проявляется?

— Да. Заряд батареи на десять процентов вырос.

— И все? — удивился Лафер. — Типа летающие батарейки, и все?

— Пока — да. Пока ничего больше не заметил. Никаких отклонений. Все работает в штатном режиме.

— Ха, — выдохнул Саныч. — Может получится аккум с танка здесь подзарядить?

— Чем ловить будешь? — хмыкнул я. — Для энергетических форм жизни нужен энергетический сачок.

— Ну ты же ничем не ловил. Оно само.

— Я проявил интерес, — пояснил я. — Так сказать: сделал шаг на встречу. А как ты предлагаешь батарейке заинтересовывать этих шариков?

— Капец, мужики, — хихикнул Серега. — Нас послушать, так выйдет, что мы здорово какими-то веществами обдолбались, и гоним.

— Пока только Лис гонит, — мрачно выдал Саныч. — Пока только он словил эту… форму, блин, жизни.

— Или та его, — пуще прежнего развеселился Лафер. — Вот будет на следующий сеанс заходить, а носитель занят. Прикинь⁈ Вот будет номер!

— Типун тебе на язык, — вздохнул я. До меня только в этот момент дошло, наконец, то, что я, вдруг, стал бомбой с часовым механизмом. И одному Господу ведомо, когда эта бомба рванет.

Глава 30

Синхронизация 9,8%

«Синхронизация 9,8 %» — проплыло перед глазами