— С ней всё в полном порядке, — поспешила заверить их Сонцев. — Эмри добровольно отстранилась от операции и теперь всем управляем мы. Так вот…

— Я хочу с ней поговорить. Немедленно, — Гений не дал девушке допереводить. — Или же я прекращу разговор с вами.

— Она не хотела с вами общаться, — вмешался Моррван.

— Послушайте, через пятнадцать минут в аэропорту вас будет ждать Роулс, — вновь попыталась заговорить о деле Сонцев.

— Мы что, настолько тупые, по-вашему? — возмутилась Джил, от удивления выдав довольно приличный английский. — Во-первых, я хочу сказать: он никуда не полетит. Во-вторых, даже если бы и полетел, вы серьёзно считаете, что он пошёл бы в названное вами место? Самая глупая, э… ловушка, которую я только видела.

— Отключаемся? — спросил её Гений.

— Постойте! — крикнул Моррван по-русски, что заставило Джил улыбнуться. — Это важно. Это касается Эмри.

— Дело в том, что Роулс взял в заложники её дочь, — сообщила Сонцев. — И мы обещали устроить обмен.

— Исключено, — отрезала Джил, — мы на это…

— Да помолчишь ты уже или нет? — раздражённо прервал её Гений. — Дослушай, что они хотят сказать.

Джил высунула язык и передразнила его, но Гений не обратил на это внимания.

— Так вот: вы заходите в самолёт, а Анна тут же выходит, после чего вы с Роулсом покидаете территорию MJ.

— Тупой план, — сказала Джил, но, поймав на себе очередной недовольный взгляд Гения, прикусила язык.

— Хорошо, я всё сделаю, — согласился, несмотря на шумное недовольство Джил, Гений. — Но у меня есть условие: вы немедленно вернёте Эмри внешнюю память. Тут же, при мне.

— Видите ли, — ответил ему Моррван, — она очень просила, чтоб мы ни в коем случае этого не делали.

— Тогда я отказываюсь выполнять то, чего вы от меня хотите.

— Нет, подождите, — Сонцев подняла руку, пытаясь привлечь его внимание и заставить не отключаться. — Это всё была просто информация к сведению. Мы выполним просьбу, только едва ли Эмри будет от этого в восторге.

— Ну так заставьте её, усыпите её, избейте, свяжите, в чём проблема? — недовольно поинтересовалась Джил.

— Пожалуйста, осторожнее, — попросил Гений. — Мои сотрудники вам помогут. Я свяжусь с вами через несколько минут.

Он выключил связь и, разумеется, тут же пополнил свой запас нецензурной лексики благодаря реакции Джил.

— Да успокойся ты уже, — сказал он, дослушав её бессмысленную тираду. — Я знаю, что делаю.

— О, да неужели? — она демонстративно рассмеялась.

— И как ты ещё не догадалась? — спросил Гений. Вместе с Джил они спускались в подземный гараж.

— Я тебе что, блин, инженер? — Джил недовольно пожала плечами. — Вообще понятия не имела, что так можно. Почему ты раньше этого не сделал, раз это так просто?

— Ну, потому что я, как и все остальные, не имел права выносить копии А-17 из отдела. А теперь мне некому запретить.

— Я, может, совсем ничего не понимаю, но твоя внешка, должно быть, лет сорок назад выпущена? Как ты умудрился записать на неё все базы данных А-17?

Гений рассмеялся.

— Ты всё не так поняла. Я не на неё записал, а поменял её на более современный носитель. Это не просто копия базы данных, это центр управления.

— Подожди-подожди, — Джил посмотрела на него с абсолютным непониманием в глазах, — но ведь так никто не делает, это опасно. Знаешь Алекса из отдела маркетинга?

— Нет, — ответил ей Гений, который, признаться честно, не знал из отдела маркетинга вообще никого.

— Вот он сказал мне, что был лет пятнадцать назад какой-то известный несчастный случай с техническими специалистами, которые из Одиннадцатого сектора в Первый переехали и по условиям контракта должны были перезаписать данные на внешки местных моделей, чтоб Одиннадцатый, значит, не мог собирать с них данные, но что-то пошло не так, и они спятили. Он мне сказал, что из-за этого вот корпорации неохотно берут специалистов из других, особенно близко расположенных секторов и внешнюю память не вытаскивают и не меняют. Так к чему это я? А, он мне соврал или он просто тупой?

— Да нет, в принципе он прав. Так действительно никто не делает. Но дело в том, Джил, что я не совсем такой, как все…

— Это я уже поняла, — саркастически заметила Джил.

— У меня, э… всегда были сложные отношения с внешней памятью. Дело в том, что она просто была мне не нужна, и я так толком и не научился её применять. Что-то я освоил, конечно, сообщения по работе отправлял, например, но в целом я был исключён из того взаимодействия, которое для всех остальных было естественным: в виртуальной реальности я всегда чувствовал себя неловко и не совсем понимал, что вокруг меня происходит. Может быть, поэтому у меня всегда были проблемы с близким общением. В том числе я так и не освоил систему навигации и вещи наподобие электронного перевода. В отделе на это всегда смотрели как на заскок. Ну так оно, наверно, и есть…

— И снова я ничего не поняла, — резюмировала Джил, открыв последнюю дверь в гараж. — Что значит «она была мне не нужна», это как вообще?

— Ты не понимаешь? — удивился он. — У меня феноменальная биологическая память. Это, ну… врождённое отклонение. То есть… я не хочу сказать, что я совсем ничего не забываю, в строго научном смысле моя биологическая память уступает интегрированной последнего поколения. Но у меня, как видишь, есть важное в наше время преимущество: никакое информационное оружие на меня не подействует, потому что все мои воспоминания биологические. Хотя преимущество для моего положения весьма относительное: я бы с удовольствием перепрограммировал свою внешку и был бы куда менее несчастен…

— О, ну хватит уже ныть, — Джил разблокировала один из аэромобилей. — Другой бы на твоём месте радовался: ты же внезапно оказался чуть ли не единственным нормальным человеком на Земле. Я бы многое отдала за то, чтоб не быть роботом. А тебе просто повезло.

— У всего есть своя цена, Джил. Словом «повезло» бы я это не назвал.

— Какой же ты нытик, ну просто невероятно! Садись в машину, — она дождалась, пока за ними опустится дверь. — Ты думаешь, что никому не нужен, потому что ты странный? Ха. Дай угадаю: ты ведь никуда не ходишь и ни с кем не общаешься, всё именно настолько просто. Ты ведь даже не пытался ни разу ни друзей завести, ни девушку, а убивался всё время по своей дурацкой Эмри. Жаль, что ты со мной раньше не познакомился. Я бы открыла тебе глаза. И это… я знаю, что ты сейчас будешь психовать, но моё предложение всё ещё в силе: найдём тебе новую жену вообще без проблем. Я тебя уверяю.

— Ты можешь хоть теперь уже уняться? — спросил он, но таким безразличным тоном, как будто это было пустой формальностью, проявлением специфической, устоявшейся в их отношениях вежливости.