– Значит, зря пришла. Не припомню, чтобы просил себя откуда-то вытаскивать.

– Я тоже тогда не просила приезжать за мной в то поле, но ты же приехал.

– Это разные вещи, – отрезал я.

– Артур готовит сейчас пути отхода нашим людям из столицы. Он хочет, чтобы я тоже уехала, и ты должен поехать со мной, – твердо произнесла девушка, делая шаг вперед.

Внутри помещения в шубе ей становилось жарко, она приспустила ее с плеч и протянула мне руку. А я замер, словно идиот, по капле впитывая ее совершенный образ. И плевать, что она сейчас растрепанная после бега, щеки покраснели, а дыхание не восстановилось.

– С тобой? – на короткую долю мгновения контроль все же покинул меня и вопрос вырвался наружу. Потому что за ней бы точно пошел хоть на край света… Но именно за ней. – Или это твое руководство решило, что спасти меня будет выгодно?

– Арсамаз не причем. Даже Артур не знает, что я здесь. Мне пришлось угнать его машину, – Лора говорила тихо, будто оправдываясь за свой поступок. – Мы сможем уехать. Главное, добраться до побережья, а там будут корабли. Империя примет тебя так же, как приняла когда-то мою семью.

Я горько усмехнулся. Не самое удачное сравнение. Я не семья Лоры, чтобы меня принимать. Скорее я стану ценным беженцем, с которым будут весьма бережно обращаться в обмен на некоторые знания и посильную помощь.

Я специально отвернулся, чтобы спрятать выражение отвращения к самому себе и своему возможному будущему, если соглашусь.

– Предлагаешь окончательно предать все то, что мне дорого и переметнуться на вашу сторону? – спрашивая это, я уже видел заголовки газет, что будут выходить в Панеме, едва об этом узнает “новый канцлер”. В лучшем случае меня назовут трусливым псом, в худшем – предателем Государства. – Мне нечего делать в твоей стране, Ло. Меня там никто не ждет!

Она приблизилась, замерла в нескольких шагах, и я приготовился услышать очередные уговоры, но вместо этого Ло положила руку мне на плечо, и словно разряд тока прошел по телу от этого прикосновения, заставил на мгновение оцепенеть, а после медленно повернуться к ней и встретиться взглядом.

Лора просто молчала, скользила зрачками по моему лицу, возможно, подбирала подходящие слова для момента, зачем-то прикусывала губы, а я рухнул в тартарары, когда она тихо прошептала:

– Ты мне нужен…

Вот зачем она это сказала? Чтобы сломить, зная, где находится самая больная мозоль?

– Уходи отсюда, – прошептал ей, метаясь между собственными противоречиями. Этой женщине нужно было держаться от меня подальше, а я мечтал, чтобы она приблизилась еще на шаг. – Я сам разберусь со своими проблемами.

Твердое “нет” бархатом коснулось моего слуха:

– Ты уже достаточно пытался сделать в одиночку, чтобы понять – самому невозможно справиться. Может, пора начать учиться на собственных ошибках?

– Именно это я и делаю. Учусь. Иногда нужно переступать через себя, Ло. И делать так, как надо, а не так, как хочется! Я должен остаться, найти тех, кто мне все еще верен, попытаться вернуть все на круги своя, а ты должна уехать!

Она едва уловимо покачала головой.

– Может хватит? Мы только и делаем, что слушаем голос разума. Посмотри, куда он нас привел, стоим, как два идиота и отталкиваем друг друга, во благо не пойми кого. Может, хоть раз нужно сделать не так как нужно, а так как хочется? Хоть раз!

– А чего тебе хочется, Ло? Ответь. Зачем ты вернулась?

Лично я знал свои желания. Уже много месяцев как знал, давно в них себе признался и тщательно глушил, не давая волю чувствам и фантазиям, зная о том, что они несбыточны и невозможны. Надежда вспыхнула лишь однажды, в доме моей матери. Когда целовал Лору и не знал, как остановиться.

Это сделала она. В отличие от меня девушка контролировала все происходящее, а значит, и не любила.

Наверное, поэтому я так легко ее отпустил. Не стал останавливать, бросаться следом. Скорее радовался тому, что Ло ушла, поставив точку в наших непонятных отношениях и перечеркнув во мне любую надежду.

Вот только она вернулась и теперь просила пойти с ней.

– А если я не знаю зачем, – она подняла на меня взгляд, и не отрываясь, забрала из рук вначале одну книгу, не глядя сунула ее на полку, потом вторую. Обхватила мои руки за запястья, приложила к собственным щекам и прикрыла глаза, подобно кошке у теплого огня. – Я боялась за тебя. Весь день не знала, где найти себе место. И пока сюда ехала, переживала, что не успею, и тебя убьют. Там ведь убивают на улицах. Я видела, Дей. Понимаешь…

Понимал, вот только не совсем то, о чем она говорила. Мне хотелось убивать всех тех, из-за кого Ло видела ужасы на сегодняшних улицах. Но позже…

Сейчас все, о чем я мог думать, это о нежной коже под моими пальцами, о запахе северного иланга, который, казалось, расцвёл в этой библиотеке прямо в эту минуту, о крошечной слезинке, которая скатилась по ее щеке и коснулась моей ладони.

Во мне возникло желание сделать все, лишь бы эта женщина больше никогда не плакала.

А еще поцеловать ее. И пусть она меня оттолкнет, как и в прошлый раз, но я никогда не прощу себе, если не сделаю этого прямо сейчас.

Она открыла глаза за мгновение до того, как я был готов коснуться ее губами. Замерла, а в следующий миг сама преодолела оставшееся расстояние. Потянулась вперед и с какой-то безумной неистовостью позволила овладеть своими губами и сплести наши языки.

Я буквально дышал Лорой, каждым ее неуловимым стоном, и тем как она упоительно позволяет коснуться щеки, поцеловать себя, спуститься ниже к подбородку, пройти по тонкой линии к ушку, а затем к шее.

Наши объятия становились все жарче, а мой контроль стремительно ускользал в небытие, едва ее руки коснулись моих плеч, двинулись ниже, комкая ткань рубашки, зацепились за пуговицы и расстегнули первую.

Наверное, она решила, что сегодняшний день мало стал для меня пыткой и изобрела новую.

– Что ты делаешь, Ло? – мучительно произнес я, отрываясь от ее ушка, что уже казалось подобным смерти.

– Я видела на улицах ужасные вещи и теперь боюсь не успеть. Я только сейчас это поняла, что до сих пор могу многого не успеть…

– О чем ты?

Я все же нашел в себе силы немного отстраниться. Ее глаза были подернуты мутной поволокой, а пальцы цеплялись за ворот так, будто если она меня отпустит, то я исчезну в одно мгновение.

– Ты спрашивал, чего я хочу… А я не знаю чего хочу… Только боюсь, что завтра может не наступить, – каждая пауза, судорожный вдох и попытка притянуть к себе ближе. – Поцелуй меня… Пожалуйста. Пускай будет, что будет… Я ведь уже давно ничего не теряю.

* * *

/Лорейн/

Это слова дались мне с трудом и одновременно с облегчением. Будто груз свалился с души, когда я произнесла эту то ли просьбу, то ли приглашение.