смену эху его голоса послышались электрическое гудение. Арина заряжала ваттбраслеты.

— Если мы и правда найдем «Копье», — обратился к Маше Матвей, — если и правда вам удастся создать этот токсин, вы думаете, мы и правда сможем вернуться к прежней жизни?

Маша прикусила нижнюю губу.

— Мы — не думаю. Но вот у наших детей и внуков будет шанс. Сотни тысяч со временем станут миллионами, миллионы десятками миллионов, а потом все снова вернется к миллиарду. Они будут жить.

— Вы и правда верите в это?

Она посмотрела на него. Искренность горела ярким огнем в ее чу́дных глазах.

— А что еще мне остается делать, Матвей? Только верить…

— Пожалуй… — согласился собиратель.

— У меня будет просьба…

— Я слушаю.

— Перестанем «выкать» друг другу и перейдем на «ты». Надеюсь, вы не возражаете.

— Мне придется привыкнуть, — нарочно понурив голову, произнес он. — Но я постараюсь.

— Что ж, у тебя будет время.

Тем временем Матвей заметил, как Надя и Шаман подошли к Юдичеву.

— Йован, — окликнула здоровяка Надя.

Йован выдохнул так, словно ему предстояла страшно непосильная ноша.

— Дай мне секунду.

Он подошел к Матвею.

— До чего паршиво, Матюш. Я буду отсиживаться там, пока вас достанется все веселье. Несправедливо это, брат. Несправедливо.

— Понимаю, — честно ответил ему Матвей.

— Пацан значит со мной, да? — Он указал взглядом на стоящего у выхода Тихона.

— Ага, велел ему приглядывать за тобой.

— Щас, нашел няньку. — Йован дружески пихнул его в плечо. Оба они хихикнули, но улыбки почти сразу стерлись с их лица.

— Не прощаемся, старина, — сказал ему Матвей.

— Разумеется не прощаемся! Тоже мне. А ну-ка иди сюда, лучший собиратель в мире… — Здоровяк вытянул в стороны руки так широко, что Маше пришлось отступить на шаг, чтобы случайно не оказаться на пути медвежьих объятий Йована, которые были известны всем жителям Востока.

Матвей крепко похлопал его по спине, Йован ответил тем же.

— Как только вернемся домой, я такую вечеринку устрою! Укачаешься, — объявил Йован и громко обратился ко всем: — Чтоб как только вернемся, все в мой «Полярный переполох» на «Востоке»! Отказы не принимаются! Приглашения вышлю.

Надя едва сдерживая улыбку — небывалая для нее редкость — и покачала головой, как бы ласково говоря: «ну что за придурок!».

— Не задерживайтесь там, — строго велел Йован Маше. — Внутрь, взяли этот яд, и пулей на станцию.

Маша показал ему большой палец.

— Йован, пошли уже! — Надя чуть ли не ногой была готова топнуть, выражая свое недовольство.

— Все, все! Сейчас еще мелкую потискаю… — он указал на Арину, — и пойдем.

Арине тоже крепко досталось от Йована. Ей пришлось оторваться от подзарядки ваттбраслетов, подняться на полметра в воздух — Йован всегда обнимал ее как ребенка, чуть ли не подбрасывая. Девушка сдержанно хихикнула и строго велела отпустить ее. Как только ноги ее коснулись земли, она игриво пихнула его кулаком в живот, но все же обняла, пожелав здоровяку смотреть в оба.

— Да все, все, пошли, — буркнул Йован на очередное замечание Нади, а потом протянул руку Тихону. — Эй, пацан, иди сюда. Держись рядом. Кстати, карты при тебе? А то я подумал…

Басистый голос здоровяка скрылся вместе с ним за поворотом.

— Я закончила, — объявила всем Арина, указывая на лежащие в рядок ваттбраслеты. — Разбирайте.

Все подошли к девушке, поблагодарили ее за работу и, отыскав свое устройство среди прочих, закрепляли на кисти.

— Матвей, с твоим браслетом все хуже, чем я предполагала… — призналась Арина. — Я смогла починить только фонарь, но для всего остального, боюсь, мне нужны инструменты и запчасти.

— Сойдет и фонарик, — поблагодарил ее Матвей, и застегнул старый кожаный ремешок, доставшийся ему еще от ваттбраслета отца.

Подняв взгляд, он заметил как Арина буквально сияла от счастья, несмотря на предстоящее.

— Что с тобой? — спросил ее Матвей, присев рядом. — Выглядишь так, словно мы уже на пути к дому.

— Да нет, я просто… — Она сразу попыталась придать себе мрачного вида, что вышло у нее не совсем хорошо. — Не бери в голову.

— Да говори, чего уж.

Арина еще немного артачилась, но в конце концов призналась:

— Помнишь наш разговор после того, как мы нашли тот вездеход недалеко от Востока?

— Ты про «Снежную мышку»? Когда выяснилось, что ты прокралась незаметно на «Титан»? Забудешь тут…

— Да, — продолжила Арина, не обращая внимание на его ехидство. — Я говорил тебе про своего отца, что меня то и дело сравнивали с ним, что я жила в тени его заслуг. — Она взглянула на него. — Я всегда хотела большего, Матвей. Быть полезной не только как мастер по ваттбраслетам, меняющий кабеля или дисплеи, но и стать частью чего-то действительно важного. И вот сейчас… даже вот эта рутинная зарядка мне кажется куда более важным, нежели все, что я делала за всю свою жизнь. И те детонаторы, что сделала для сержанта, и мой датчик… — В ее голосе чувствовалось возбуждение, которое немного насторожило Матвея. — Теперь я чувствую себя действительно нужной, Матвей.

— Ты всегда была нужна мне, Арин, — со всей серьезностью заявил Матвей. — Прошу тебя, недооценивай свой многолетний вклад. Ты принесла огромную пользу нашим братьям и сестрам.

— Но сейчас я приношу пользу всему миру! — возразила она. — Хоть и не буквально, но косвенно — это так.

— Для всех наших «Восток» — это целый мир. Маленькая станция с жилыми модулями, маленьким баром, едва работающих ветряков и теперь уже сгоревшим складом. Ты помогала им все эти годы, и это уже огромная заслуга.

— Ты не понимаешь… — выдохнула Арина. — Я чувствовала себя там словно в запертой клетке, попусту тратя свои силы и знания.

Матвей снова хотел ей возразить, но вдруг уловил впереди движение. На лестнице эскалатора показался сержант и встретивший его Домкрат и Надя.

Вадим Георгиевич, Маша, Лейгур, Шаман и Арина — все посмотрели на стоящего над ними Мишу, словно солдаты, готовые к выполнению приказа.

Сержант оценивающим взглядом пробежался по отряду, будто выискивая их слабые стороны.

— Все готово, нанотермит заложен, — сообщил он и взглянул на экран своего ваттбраслета. — Выступаем через десять минут, ровно