свою могучую голову, и Кремплинг снова встретился взглядом с сияющими жестокостью глазами, чей взор был столь проницателен и безжалостен! Во всем Холмогорье не нашлось бы такой жуткой маски, которая приводила бы в больший ужас, какой возникал при виде этой дикой морды. Пирмин с трудом отвернулся и еле успел уклониться от внезапно возникшего на пути куста – видимо, того самого, где Блоди оставил свой жилет.

Беглецы почти добрались до моста. Слева и справа возвышались отвесные стены набережной. В приступе дикого отчаяния Пирмин подумал, что с преследующим их волком возможность взобраться на мост тает, как снег на солнце. Однако Фендель был рядом, Пирмин слышал, как тот дышит у него за спиной. Слышал он и собственное свистящее дыхание, и шаги, приминавшие траву. Он подумал, что отшельнику удалось протащить Траутмана так далеко только благодаря магическим способностям, в этом можно было не сомневаться. Но скоро бежать будет некуда – их преследователь просто забавлялся жестокой игрой с легкой добычей. У Пирмина мелькнула горькая мысль, что они попали в ловушку, ведь казалось, что они бегут по набережной совершенно зря.

А потом ноги подвели его, и он упал ничком, вывихнув лодыжку. Упал и услышал свой же крик, ожидая, что волк немедленно на него бросится. Ему показалось, что над ним нависла тень, подуло чужое дыхание, и он снова завопил. Но, похоже, на этот раз кричал и Фендель, потому что призывы не прекращались, и только теперь Кремплинг понял их смысл.

– Налево! Под мост! Вставай! Живо под мост! Давай, скорее!

Пирмин с трудом поднялся на ноги. Он заметил, что его колени и локти в крови, но не обратил внимания. Волк еще не бросился на них, даже не прыгнул, и только это имело значение. Слева высилась арка моста – устрашающие ворота, над которыми парил туман, и разглядеть проем было невозможно. Внизу протекала Лисичка, теперь уже полноводная. Пирмин мельком подумал, глубоко ли под мостом.

– Там есть тропа? – спросил он, указывая вперед, под мост.

Фендель кивнул, но говорить не мог. Пирмин подумал, что отшельник, должно быть, сейчас рухнет без сознания.

– Отдай мне собаку, – потребовал он.

Фендель покачал головой и едва слышно выдохнул:

– Не останавливайся, там… узкая тропинка…

И тут его голос оборвался. Над рекой стелились клочья тумана, но они не скрывали сумрачную фигуру на левом берегу: ни ее грозно изогнутой шеи, ни страшной головы, ни светящихся глаз. Волк пошел медленнее и уставился на них: от него не ускользало ни одно движение квенделей.

Скоро все будет кончено. Скоро придет его время. Они ждут его, и он явится, чтобы их освободить.

Пирмин добрался до моста. Он заметил, что Фендель отстал, только когда его руки коснулись каменной кладки. В изнеможении он прислонился к сырым камням. Кровь шумела в ушах, как река под мостом. Что там с Фенделем? И где волк?

Зверь собрался прыгать через поток, когда его терпение иссякло. В последний миг добыча повела себя не так, как ожидалось. Глупые двуногие не желали сдаваться и теперь пытались скрыться в туманной дыре у него под носом. Его охватила дикая ярость на то, что он слишком долго медлил. Волк плавно приземлился на правый берег. Придется прыгнуть еще раз, совсем недалеко, чтобы достать первого беглеца. Второй скрылся под мостом, но и там его можно было настичь.

На кого же броситься сначала? На того, кто уже едва ползет по земле, или на того, кто тащит на себе грязное отродье? Он выбрал того, что был ближе. Все равно бедолага, прижавшийся к каменной стене, почти не двигался. Жалкое зрелище! Как они сучат лапками по земле, пытаясь спасти свои жалкие жизни. С него хватит!

И он снова прыгнул.

В эту минуту Пирмин повернулся, чтобы проверить, где же Фендель, который вот-вот должен был оказаться рядом. Отшельник по-прежнему сжимал в объятиях пса, как мать обнимает ребенка.

– Не останавливайся! Только не останавливайся! Беги! – кричал он.

Но Пирмин не двинулся с места, потому что увидел, как над рекой пролетела вытянутая тень. Волк бесшумно приземлился прямо за спиной Фенделя и застыл на месте на мгновение, за которое с дерева слетает сухой лист. А затем со злобным ревом набросился на добычу.

Пирмин закричал. Это был высокий, пронзительный крик ужаса, от которого зазвенело в ушах и эхо заметалось под мостом. Фендель тоже закричал – отчаяние вернуло ему силы.

– Давай, давай!.. – вопил отшельник, и теперь это звучало дико и вызывающе, как боевой клич.

Он бросился вперед, и вдруг Траутман очнулся в его объятиях, яростно залаял и попытался освободиться. В последнюю секунду, когда их накрыла тень волка, они, спасаясь от когтей и зубов, прыгнули в молочные завихрения тумана над рекой.

Затаив дыхание, Кремплинг смотрел, как пес и квендель на мгновение повисли в воздухе, и этот образ навсегда запечатлелся в его душе. Две маленькие фигурки отделились друг от друга, странно вытянувшись, чтобы погрузиться в небытие. Пирмин прислушался, не раздастся ли плеск, но ничего не услышал. Никто не упал в реку и не погрузился в ее ленивые воды. Лисичка шумела не громче, чем прежде.

Волк, похоже, заподозрил, что добыча от него сбежала. Он оскалил зубы и злобно зарычал. Несколько раз, принюхиваясь и ворча, он пробежал вдоль того места, откуда они прыгнули, но вскоре понял, что все бесполезно. У него были дела поважнее: его ждала вторая жертва.

Пирмин, все еще ошеломленный внезапным исчезновением спутников, не стал терять ни секунды. Он отвернулся и скрылся под мостом. Его обдало холодом: здесь туман висел так же густо, как и перед воротами в камышах, но было гораздо темнее. Волк шел по пятам – за спиной квендель слышал ровный стук когтей по сырым камням. Зверь до сих пор не набросился на него, вероятно, только из-за того, что не мог толком прыгнуть на узком и скользком карнизе в основании моста, где они шли. Слева над рекой клубился туман, скрывая противоположную стену.

Пирмин снова и снова смотрел вниз, в смесь воды и воздуха, опасаясь, не утонули ли Фендель и Траутман. Он надеялся, что им удастся спастись под пеленой тумана и незаметно пробраться к хижине. Но что, если они не смогут удержаться на плаву? Что, если там есть подводные течения, о которых они ничего не знают? Впрочем, не стоило попусту выдумывать неприятности.

Чтобы удержаться на ногах, он заставил себя вообразить, что они оба ждут его в безопасности, в хижине Фенделя. Если он, конечно, туда