наши доморощенные армянские капиталисты, чем подконтрольные известно кому транснациональные корпорации. – В ответе Владимира Александровича содержался недвусмысленный намёк на банковскую империю Ротшильдов, с которыми у царя складывались вполне приемлемые отношения. – В целом я доволен тем, как Дмитрий и Константин ведут дела…»

«Дела ведут Семён Семёныч с Александром Ивановичем, а Константин с Дмитрием снимают сливки с нефтяного бизнеса господина Манташева, – засмеялся вселенец. – Знаешь, тёзка, а из твоих родственничков со временем выйдут классические буржуа… Если не нагрянут эсеры с большевиками и не порешат всех во имя всеобщего равенства и братства…»

Император мысленно промолчал, а вечером, сломав текущие рабочие планы, в Кремль неожиданно нагрянули оба упомянутых родственничка плюс родной брат царя, Павел Александрович в придачу с Николаем Николаевичем Младшим. Нагрянули всей толпой, прямиком с учений, пропылённые, голодные, разгорячённые спором о достоинствах и недостатках тачанок. Да-да, самых обыкновенных тачанок, появившихся в гвардейских кавалерийских частях весной этого года.

– Словно дети, – покачал головой государь, когда великие князья сели за стол и попытались втянуть его в спор, апеллируя к авторитету монарха. – С бричками и тарантасами, господа генералы, разбирайтесь сами, меня же интересуют исключительно авто… Давайте рассказывайте, как показали себя французские и американские машины.

Пару месяцев назад Владимир Александрович велел Павлу сформировать для освоения закупленных в САСШ и Франции автомобилей отдельную гвардейскую техническую роту, с прицелом развернуть её в ближайшем будущем в батальон.

Павел Александрович, недолго думая, кинул клич по всем гвардейским полкам и буквально за пару недель набрал достаточное количество добровольцев-энтузиастов, готовых возиться с моторами и носить пахнущую бензином военную форму. Заодно (возиться) и с пулемётами системы Мадсена на шкворне, которыми в обязательном порядке вооружались все купленные для армейских нужд авто без исключения.

Существуя всего месяц с небольшим, отдельная Гвардейская техническая рота успела стать для жителей столицы и Подмосковья притчей во языцех. Почувствовав к себе особое расположение вышестоящего начальства (одним из добровольцев являлся исполняющий обязанности командира роты великий князь Андрей Владимирович), молодые гвардейские офицеры устроили ночные гонки по улицам первопрестольной, распугивая мещан и обывателей рёвом почти двух десятков моторов. Затем, получив после многочисленных жалоб москвичей втык от командира Гвардейского корпуса, переключились на округу, пугая помещиков и крестьян ночными и дневными марш-бросками.

Будучи приданной на время учений Гвардейской кавалерии, отдельная Гвардейская техническая рота изображала подразделение бронемашин, коих ещё не имелось в составе российской армии. Для большей достоверности на полтора десятка авто установили лёгкие реечные каркасы и обтянули их парусиной, покрашенной в чёрный цвет. Получилось нечто, напоминавшее небезызвестное «корыто» вермахта времён Второй мировой, сильно уступавшее продукции фирмы «Даймлер-Бенц» по мощности двигателей и проходимости.

Фальшивые броневики то и дело застревали, будучи не в силах справиться с родимым российским бездорожьем, и для их вызволения из грязи приходилось прибегать к помощи сослуживцев-кавалеристов. Вдобавок пехотинцы условного противника, опрокинутые, согласно легенде учений, ударом механизированного подразделения, исподтишка тыкали штыками парусину, изодрав её в клочья почти на всех машинах.

– Кончилось это тем, что Андрей приказал впрячь в своё авто тройку лошадок и так и ездил до самого конца учений, – закончил рассказ Павел Александрович, следом за котлетой отправляя в рот ломтик сыра. – Ты, брат, говорил, что будущее за механизацией армии, но пока этими новомодными автомобилями лучше всего удаётся поражать воображение неискушённых провинциальных дамочек.

«Обойдёмся без цитирования Горацио Китченера или того, что ему приписывают в будущем, – на мгновение опередил вселенца император. – Первый блин комом – это великолепный результат в наших условиях…»

– А где сам Андрей? – вопросительно поднял бровь царь. – Почему не приехал вместе с вами?

– Племянник засел за бумаги, пишет подробный рапорт о действиях своей роты, – с набитым ртом ответил командующий Гвардейским корпусом. – Сказал, что хороший командир обязан опросить личный состав сразу же после боя, чтобы учесть все ошибки и нюансы для систематизации опыта.

– Как командир Андрей Владимирович не по годам умён и мудр, весь в отца, – подольстил Николай Николаевич Младший, лихо расправляясь с жареной куропаткой. – Лет пять назад ни за что не подумал бы, что Андрей Владимирович станет одним из пионеров нового рода войск.

– Льстец ты, Николаша, лукавый льстец, – покачал головой Константин Константинович, вступая в беседу. – Скажу как есть, честно и откровенно: на данный момент пулемётные авто представляют собой ничтожную боевую ценность по причине недостаточной проходимости шасси и общего технического несовершенства их конструкции. Самодвижущиеся пулемёты – вот что это такое.

– Прогресс не остановить, – задумчиво произнёс Дмитрий Константинович, беря вазочку с красной икрой. – К тому же мы ещё не научились правильно использовать машины, несмотря на новые уставы и наставления.

Великие князья дружно скрестили взоры на Владимире Александровиче – авторе тех самых новых уставов и наставлений, по которым училась воевать русская армия.

У монарха возникло нехорошее ощущение, что родственникам что-то известно о его тайне, как и о тайнах его сподвижников. Однако уже через десяток секунд гости вновь вернулись к прерванной было трапезе, и разговор автоматом возвратился на круги своя. Ближе к полуночи царь получил достаточно подробную информацию о том, насколько инициативен тот или иной генерал, как проявили себя пулемёты Максима на опытном станке Соколова, как отстрелялась единственная пока батарея 122-миллиметровых полковых мортир и тому подобном.

Заночевав в Кремле, на следующий день великие князья разъехались по своим дворцам. Все, кроме Павла Александровича, который по просьбе старшего брата должен был сопровождать государя в предстоящей поездке в Ревель, Гельсингфорс и Санкт-Петербург.

Павел сразу же предупредил, что хочет взять с собой супругу, небезызвестную Ольгу Пистолькорс. Ольга, мол, давно мечтает увидеть вживую кайзера Вильгельма II и быть представленной германскому императору в качестве жены брата царя.

Владимир Александрович мысленно поморщился, но не возражал. Хочет ехать – пусть едет, но Павлу самому придётся представлять императору Вильгельму свою любимую Ольгу. Государь и так постоянно благоволил младшему брату – разрешил вступить в брак с разведённой женщиной, приставил к нему опытных генералов, благодаря уму и стараниям которых Павел смотрелся более-менее толковым военачальником.

Вояж на Балтику, как и все остальные, достаточно редкие поездки монарха по стране, организовывал и обеспечивал директор службы контрразведки империи вице-адмирал Дубасов Фёдор Васильевич. Назначение Дубасова на должность начальника спецслужбы произвело в своё время эффект почище разорвавшейся бомбы, ибо боевому адмиралу пророчили большое будущее в Морском министерстве.

Перемены в вотчине Алексея Александровича вкупе с коронацией нового императора вынудили уйти со службы по состоянию здоровья Николая Васильевича Копытова, вскоре отошедшего в мир иной.

Затем наступила очередь и Николая Ивановича Казнакова, который плохо ладил с подчинёнными – энергичным и упрямым