– Здравствуйте. Мы бы хотели взять у вас напрокат вертолет. Например, «Робинсон». Можно?

– Ну, в принципе, конечно, да. Но это смотря куда вы хотите лететь.

– В одно место, километрах в трехстах от города. Мы покажем, куда конкретно. Там вы нас оставите, а на следующий день заберете.

– Триста километров, говорите? А что за точка?

– Просто точка. Посреди тундры.

– А зачем вам?

Данилов интерес мужика к Варе почувствовал и оттого стал с ним мериться… скажем так, силами. Заговорил напористо, словно он хозяин всего – и положения, и Вари. Какие они, право, предсказуемые, эти мужчины! Какие скучные!

– Я бы мог ответить просто: присралось (прости, Варя, за грубое слово). Но из уважения к вам и к вашей работе объясню: там зафиксировано падение метеорита. Мы с коллегой хотим оказаться в этом месте и посмотреть, что там от него осталось. Ну как, летим?

– Вы наши расценки знаете?

– Нет. Огласите, пожалуйста.

– Триста «кэмэ» говорите, по прямой? Значит, на «Робине» лететь часа полтора. Округляем до целого, получается два. И два назад. Итого четыре. И забирать вас еще четыре. Итого восемь. Один вертолето-час на «Робинсе» у нас стоит пятьдесят пять тысяч рублей. Итого, получается четыреста сорок. Скидка десять процентов, для ровного счета – четыреста тысяч.

– Потянем, – Данилов эффектно вытащил из внутреннего кармана пачку пятитысячных купюр в банковской упаковке. Повертел в руках. Глаза мужчины алчно загорелись. Недаром Варин бойфренд вчера с утра в Москве свои счета закрывал, наличные получал.

– Когда хотите лететь?

– Прямо сейчас.

– О, ну что вы! Это невозможно.

– Да бросьте! Все возможно, если оплачивается, – возразил Алексей.

– Машину надо сперва проверить. Заправить. Потом составить и подать план полета. Нет, самое раннее завтра. Или даже послезавтра.

– Давайте сэкономим время. Сколько вы хотите получить надбавки, чтобы мы улетели сегодня?

– Вы поймите, у меня техник, он же второй пилот, отпросился, они с женой на участке картошку копают, не могу я так просто его сдернуть!

– Можно я повторю вопрос? Сколько вы хотите? Чтобы сдернуть техника? Чтобы утвердить план полета? Прямо сегодня? И полететь?

– Борзые вы, москвичи, я посмотрю!

– А с чего вы взяли, что мы москвичи? – вдруг вмешалась в разговор Варвара. Свою реплику она почти пропела, при этом поигрывала косицей, поводила по губам. Прием, усвоенный в седьмом классе средней школы, действовал на так называемый сильный пол безотказно. Сработал он и на этот раз. Глаза начальника аэроклуба вспыхнули еще ярче, чем при виде пачки пятитысячных. Примитивные они создания, мужчины, что там говорить!

– А кто еще, кроме москвичей, так деньгами швыряется? – резонно заметил хозяин кабинета. – Были тут у меня ирландцы. Казалось бы! Тоже нация широкая, кирнуть больше нашего любят. Так они тут у меня каждый еврик отжимали. – И перевел свой взгляд на Данилова. – Давай пол-лимона за все про все, для ровного счета.

– Четыреста пятьдесят.

– Тоже ирландец, что ли? Ладно, по рукам. Только все деньги вперед. За оба рейса.

– А если вы нас там, в тундре, забудете? Нет, половину сейчас, половину по прилете.

– Черт с тобой. Договорились. Давай бабло, надо будет заправщику платить.

Данилов выложил на стол из внутреннего кармана куртки четыре пачки пятитысячных. Вскрыл и отсчитал еще полпачки.

– Меня зовут Сабуров Анатолий, – представился руководитель аэроклуба. – Сам с вами полечу. Но техника все равно с собой возьмем. – Деньги он немедленно спрятал в несгораемый шкаф в углу.

И машинка завертелась. Сразу же был составлен и отправлен в инстанции план полета. Стали вызванивать с участка техника и вызывать заправщика.

Алексей остался на аэродроме контролировать процесс, а Варя схватила такси и бросилась по магазинам. То, что они договорились об экспедиции прямо на сегодня, было огромной удачей. Но и подготовиться к ней следовало в экстренном порядке.

Цены в яранских магазинах оказались шокирующими: в два, а то и в три раза выше, чем в Москве. Вспоминая свой походнический опыт, Варя приобрела десять банок тушенки, две палки сухой колбасы, две буханки хлеба, бутылку подсолнечного масла, три бадьи питьевой воды и три бутылки водки.

Все возможные компоненты взрывчатки остались в рюкзаках Зубцова и Любы. Поэтому пришлось зарулить в хозяйственный магазин. Там девушка купила десятилитровую канистру и попросила таксиста заехать на заправку. Предыдущими ценами она была подготовлена к тому, что стоимость бензина окажется выше, чем в столице, однако приятным сюрпризом стало то, что в сравнении с другими товарами горючка была дороже ненамного: стоила «всего» сорок три рубля. Но второе поразительное открытие заключалось в том, что в продаже имелся бензин с октановым числом семьдесят шесть – восемьдесят, какового в Первопрестольной она лет пятнадцать не видывала. Справедливо рассудив, что для их целей качество горючего значения не имеет, девушка заполнила канистру самым дешевым топливом, заплатив за него столько, сколько в Белокаменной требовали за «девяносто пятый».

Когда она вернулась на аэродром, все было готово к полету. Издалека выглядящий крошечным, словно стрекоза, «Робинсон» оказался при ближайшем рассмотрении стильным, словно «Мерседес», и удобным для пассажиров. Техник, он же второй пилот, был невысоким интеллигентом лет пятидесяти с печальными и какими-то измученными, почти больными глазами. В сравнении с начальником аэроклуба, оказавшимся в вертикальном положении просто огромным, он выглядел малышом. Новый персонаж вымучил грустную улыбку и представился: «Ефрем».

Двое пилотов заняли передние сиденья. Варя и Алексей устроились сзади. Рюкзаки, бадьи с питьевой водой и канистру с бензином, замаскированную сумкой защитного цвета, надежно принайтовали позади себя. Наконец взлетели.

Аэродром быстро уменьшился в размерах. Город уплыл вбок. Довольно скоро пригородные возделанные поля, две автодороги и одна линия электропередач исчезли из вида. Началась сплошная, не нарушаемая никаким вмешательством человека тайга. Насколько турбаза, на которой они жили на берегу Черного моря, казалась диким местом в сравнении с Садовым кольцом столицы, во столько же раз более девственной выглядела здешняя природа рядом с той бухтой. Казалось, человек вовсе никогда не ступал в здешние леса – наверное, так оно и было, и от одной этой мысли становилось жутко.

Они мчались на запад, солнце било прямо в глаза, и Варя машинально отыскала в кармане куртки футляр и нацепила солнечные очки. Небо было ослепительно-синим, лес простирался внизу, под ними, и был он по-осеннему желто-зелено-красно-коричневым. Иногда попадались зеленые блюдца полян и голубые глаза озер. А вскоре леса кончились, и начались обширные ровные пространства, покрытые мелким кустарником или мхом. Кое-где они сменялись низкорослыми деревьями – лесотундра.