— Она никогда не была ваша, вы только хотели удержать ее подальше от английского лорда. Али играет с вами в кошки-мышки, но в конце концов кошка всегда убивает мышь, не так ли? Как Али едва не убил вас. Вы лучше других знаете его игры и все-таки попались. Если бы я не разыскал Мехмета, вы бы умерли. Без его помощи я не смог бы вас спасти.

И ради чего? Чтобы вы снова рисковали головой — лишь бы отомстить низкому английскому жулику? Что за проклятие лежит на мне, что я люблю такого безумца!

— Мне не нужна твоя любовь. — Глаза Исмала потемнели от ярости. — Я ее никогда не желал. Твоя любовь низкая и незаконная. Ты рад, что я проиграл. Ты бы хотел, чтобы я все потерял и стал в тебе нуждаться. Ты мне не нужен! Беги в Константинополь. К дьяволу, если хочешь. Найди себе какого-нибудь слабого мальчика, чтобы с ним нянчиться. Я не твой мальчик. Никогда не был, никогда не буду.

Ристо выхватил кинжал.

— Да, сделай это! — издевался Исмал. — Убей меня, мой любящий Ристо. Я приму смерть с образом Эсме в сердце, с ее именем на губах. Умру с улыбкой, думая о ее твердых белых грудях и рыжих кудрях…

Дверь распахнулась, большая, неуклюжая фигура Мехмета ввалилась в каюту.

— Умоляю вас, мир, хозяин. Вас слышит вся команда. — Он спокойно отобрал кинжал у трясущегося Ристо. — Хоть они греки, но могут понимать какие-то слова на нашем языке. К тому же спор и крики их волнуют. Тсс, Ристо. — Он обнял Ристо за плечи и повел к двери. — Зачем ты раздражаешь хозяина?

— Убери его от меня, — сказал Исмал и повалился на узкую койку. — Суетится вокруг, как докучливая бабушка.

Мехмет осклабился:

— Да, хозяин, а вы предпочли бы хорошенькую молодую няню. В Венеции мы найдем вам трех: блондинку, чернявую и рыжую. А теперь спите и мечтайте о них.

Мехмет вывел Ристо на палубу и приказал глубоко дышать, чтобы морской воздух успокоил расшатанные нервы.

— Твоя беда в том, что ты не понимаешь человеческую натуру, — сказал он несчастному слуге.

— Он не человек! — прорычал Ристо. — Дьявол дал ему язык, чтобы хлестать меня, а на других источать мед.

— Потому что он никому другому не доверяет. У тебя тяжелая ноша, дружище. Но ты его пожалей. Трудно быть полубогом-получеловеком — хотя в этом он скорее мальчик, чем мужчина. Разве можно ждать от него юмора, когда ему препятствуют во всем, за что он берется?

— Ему мешают потому, что он берется за неправильное положение вещей.

— Бездельники попадают в руки сатаны. У господина Исмала деятельный ум и дух и желание завоевать мир. Но его тип — не фигура победителя. Я вижу это так же, как и ты. — Мехмет смотрел на море. — Жаль, что он не получил эту девушку.

— Эту шлюху, эту мегеру.

— Ты не можешь удержать его от женщин.

— Думаешь, я не понял это давным-давно? Дело не в женщинах. Дело в ней, — выплюнул Ристо. — Она головорез, ведет себя, как мужчина, даже читает и пишет. Злая, своенравная. К тому же подстилка иностранца.

— Думаешь, эта чудо-женщина поработит его? — Мехмет засмеялся. — Тебе же будет лучше. У нее сердце храброе, как у отца, но и нежное. Если она стала бы его женой и ты бы проявил к ней доброту, она бы в ответ отнеслась к тебе по-доброму. У нее хватит мозгов понять правоту твоих желаний к нему. Если бы ты стал ее другом, она бы тебе помогла.

— Мне не нужна помощь женщины.

— Какое тебе дело до того, кому он подчинится, если результат будет таким, какого ты хочешь? Ты умный человек, Ристо. Умнее меня. Но даже невежественный Мехмет понимает ценность жены, которую безрассудно любит господин. Ристо пристально посмотрел на компаньона:

— Зачем ты мне это говоришь? Мехмет отвел глаза.

— Тут есть о чем задуматься. Британцы нашли все корабли и конфисковали груз. Господин обвиняет в этом английского жулика. Поэтому мы едем за ним в Венецию. Если мы не успеем в Венецию вовремя, куда мы поедем дальше?

— Не в Англию же, — ошеломленно прошептал Ристо. — Не думаешь же ты, что его месть зайдет так далеко.

— Вполне может быть, особенно если он узнает, что девушка едет туда…

— Значит, надо, чтобы он не узнал.

— Ты знаком с ним с детства. Тебе когда-нибудь удавалось что-нибудь сделать втайне от него? — Никогда, — угрюмо ответил Ристо. — Ему известно дажето, что скрыто в моем сердце, — и он смеется над этим.

— Значит, он уверен, что ты последуешь за ним. — Мехмет пожал плечами. — Что до меня, я рад, что поеду. Я не против того, чтобы уехать, и чем дальше от Али, тем лучше. Я не возражаю отправиться с Исмалом, куда бы он ни поехал и зачем — за местью, за деньгами или за девушкой. — Он повернул к Ристо встревоженное лицо. — Если он преуспеет, мы будем в выигрыше. Если проиграет — не все ли равно, где умереть?

Дом был огромен, этакая каменная крепость, хотя ни один уважающий себя строитель бастионов не сделает такие большие окна и так много. Серые прямоугольники ряд за рядом покрывали фасад, равнодушно глядя на бессолнечный январский день. Длительный снегопад укрыл одеялом плоскую землю вокруг дома и украсил белыми лентами черные, голые деревья.

Эсме раньше видела снег, но не в таком количестве, как за день путешествия к дому своей бабушки. Все же снег был лучше, чем промозглый холод, предшествовавший ему. Под белым ковром окрестности, с их приземистыми, растолстевшими холмами, выглядели не так тоскливо и печально.

Здесь не было гор, только пашня, редкие рощицы и мили каменных стен, петляющих по холмам. Вариан говорил, что дальше к северу есть горы, а между ними лежат красивые зеркальные озера. Эсме хотелось бы поехать туда. Куда угодно, только не сюда.

Поднявшись по ступенькам вместе с Варианом, она оглянулась на ветхий экипаж, в котором они приехали. Возможно, через несколько минут им будет приказано уезжать обратно. Она бы не возражала — правда, у них совсем не было денег. Последние монеты они потратили на то, чтобы доехать сюда. Вариан во второй раз постучал, и Эсме зажмурилась. Однако на этот раз дверь отворилась; на пороге стоял низенький худой человечек с длинным острым носом. Без всякого выражения он посмотрел сначала на Вариана, потом на Эсме. После чего заморгал черными глазами.

— Леди Брентмор приехала навестить свою бабушку, — сжато сказал Вариан.

Человечек издал недоверчивый возглас и пропустил их в холл.

— Я узнаю, дома ли ее светлость, — прошелестел он, повернулся и ушел, стуча блестящими ботинками по мраморному полу.

— Где еще может быть старая женщина в такой день? — тихо спросила Эсме. — Какой он грубый, оставил гостей у двери. Не поприветствовал нас, не спросил о здоровье.

— Обычно слуг не поощряют задавать личные вопросы, любимая. Особенно если те не уверены, что это желанные гости. По крайней мере он не выставил нас. Это уже кое-что. — Вариан взял ее под руку. — Надеюсь, ты не слишком замерзла? Я все же надеюсь, что вскоре потеплеет.