Норт ждет, пока я выведу Джерико из камеры, фактически лишив его сознания с помощью своего Дара, и усажу на стул для допроса, прежде чем занять место напротив него.

Я жду, пока на его запястьях защелкнутся наручники, после чего выпускаю его разум из своей хватки.

Наконец Норт говорит: — Расскажи мне о лагерях.

Джерико моргает, как будто проясняет зрение, но слышит Норта достаточно хорошо и отвечает сразу: — Я уже рассказал тебе все, что знаю о них.

Норт качает головой. — Мне нужна конкретика. Сколько их всего?

Глаза Джерико сужаются — он чувствует, что что-то изменилось. — Три больших, пять поменьше. Во всяком случае, в Северной Америке.

Он говорит правду.

Это также подтверждает имеющуюся у нас информацию, но Норт старается не смотреть на меня. — В каком лагере обрабатывают заключенных?

Допрос продолжается и продолжается, пока, наконец, я не возвращаю Джерико в его камеру, но ясно, что все, что передала мать Атласа, было подкреплено. Если только они оба не замешаны в этом, что вполне возможно, и мы это учли, информация правдива.

Норт хмурится всю обратную дорогу в лифте, но я оставляю его в покое. У меня сложилось собственное мнение о том, что происходит, и теперь осталось только рассказать Атласу.

Он контролирует свою реакцию на текстовое сообщение и информацию, которую прислала его мать, лучше, чем Оли.

Она не произносит ни слова, но жует губу, как будто пытается откусить ее прямо от своего лица, ее взгляд мечется между всеми нами. Она беспокоится о том, как это все изменит. Не помогает и то, что мы решили подождать до ужина, когда все в сборе, а Нокс сверлит взглядом голову Атласа, как будто сможет найти в нем какой-то обман, хотя на данный момент его проверяли сто раз.

Он единственный среди нас, чьи мозги я тщательно просеял, единственный человек, которому не дали уединиться с собственными мыслями, просто чтобы убедиться, что он не является какой-то спящей ячейкой Сопротивления, каким-то джекпотом, который Сопротивление сорвало, когда их ребенок оказался в нашей группе.

Я доверяю ему Оли, и это высшая форма похвалы, которую я могу придумать.

— Она говорит правду, — наконец произносит Атлас, едва притронувшись к еде, оставленной на тарелке перед ним.

Гейб — единственный, кто все еще ест, но после целого дня, проведенного за отделкой гипсокартона и укладкой миль плитки в десятках ванных комнат, я не сомневаюсь, что он нагулял аппетит.

Норт пожимает плечами и взбалтывает янтарную жидкость в своем стакане. Он стал меньше пить, но, думаю, мы все хотели немного притупить остроту разговора.

— Насколько мы можем судить, все это правда. Если только ты не найдешь там какое-то кодовое слово или что-то в этом роде, мы будем двигаться дальше.

Атлас хмурится и возвращается к информации, на этот раз читая ее гораздо медленнее, как будто ему и в голову не приходило, что его мать могла спрятать там какое-то сообщение для него.

— И все же, что мы собираемся с этим делать? Как мы будем двигаться дальше? — спрашивает Оли, безрадостно тыкая вилкой в свое ризотто с моллюсками.

Я жалею, что заговорил об этом, потому что она впервые попробовала морепродукты с тех пор, как мы перебрались в Убежище, а мы пошли и все испортили ей.

Наблюдать за тем, как она ест, — особое удовольствие для нас с Нортом.

Я отвечаю ей: — Мы разобьем лагерь за пределами Аляскинской пустоши, как и планировали, но одновременно с этим задействуем другие команды, чтобы уничтожить несколько небольших лагерей. Мы ударим сразу по стольким из них, со сколькими сможем справиться. Если они не будут в состоянии вызвать подкрепление, у нас будет больше шансов стереть их с лица земли.

Оли кивает и оглядывается на Атласа, но тот просматривает страницы с хмурым выражением лица. — Здесь ничего нет. Ничего, кроме информации, которую мы все можем прочитать.

Норт кивает. — Я ожидал этого. Думаю, когда мы прибудем, нашей главной угрозой будут ловушки. Они попытаются разделить нас, и мы должны быть готовы к этому. Они будут ожидать, что мы нанесем удар по самому большому лагерю, по тому месту, где будет находиться Дэвис.

Атлас потирает подбородок, его взгляд падает на Оли, сидящую рядом с ним.

Норт делает еще один глоток своего напитка и говорит: — Именно поэтому мы отправляемся на Аляску. Это не самый вероятный или наименее вероятный вариант, так что это самая безопасная ставка. У них достаточно ресурсов, чтобы расставить ловушки в каждом лагере, поэтому нам нужно быть готовыми к аду… и к тому, чтобы отплатить им тем же.

Глава 22

Оли

Собрать вещи для разбивки лагеря на Аляске не так просто, как кажется. Мне разрешено взять только ту же сумку, что я брала на ночную миссию с Грифоном и Ноксом, но дополнительные слои, необходимые для тепла, практически не позволяют чувствовать, что у меня достаточно припасов. Мы не знаем, как долго пробудем в лагере, прежде чем захватим территорию Сопротивления, из-за нашей потребности в разведке и невозможности доверить эту работу кому-либо еще.

Помимо всей моей группы Привязанных, мы также берем с собой Сейдж, Кирана, Феликса, Сойера, Грея и Аро.

Сойер будет играть ключевую роль в отключении системы безопасности их лагеря. Он единственный, кого я знаю, кто может взломать ее еще до того, как мы туда попадем. Грей тренировался, чтобы иметь возможность сражаться бок о бок с нами, и он подает большие надежды как сотрудник ТакТим. Честно говоря, нам нужно как можно больше тел, а его Дар достаточно силен, и он будет полезен.

Оба они отказались идти, если Аро тоже не пойдет.

Она стремится не только к тому, чтобы выжить самой, но и к тому, чтобы уничтожить тех, кто похитил и обидел ее. Она неохотно оставляет своего младшего брата с Вивианом и его Привязанными, единственными людьми, которым мы доверяем настолько, чтобы обеспечить безопасность маленького мальчика вместо нас.

Я не могу дождаться, когда мы все снова сможем тусоваться и вести себя как студенты колледжа, которыми мы должны быть. Не уверена, что мы когда-нибудь вернемся к этому, но, черт возьми, я могу держаться за этот образ прямо сейчас, чтобы пройти через это.

Когда я наконец выхожу из шкафа со своей сумкой, все еще беспокоясь о том, что у меня недостаточно вещей, Атлас тут же снимает ее с моих плеч и перекидывает через свои. Я