с ним. Когда мы прибыли, при Мирзе Абдуллахе прислуживал один офицер; шейх объяснил ему причину своего посещения и прибавил, что он не должен сомневаться в великой пользе для владетеля от этого свидания. На это офицер отвечал грубо, что его Мирза – бесстрашный юноша и что он может хорошо обходиться и без обращения к дервишам. Такая речь не понравилась шейху; последний заметил офицеру, что он имеет приказание сообщаться с владетелями, что он пришел сюда не по своему собственному желанию и что если его Мирза бесстрашен, то он (шейх) может удалить его и дать место тому, кто боязлив. Офицер удалился; во время отсутствия офицера шейх написал имя правителя на стене дома, где он тогда жил, и тотчас же стер надпись своими собственными руками, говоря про себя, что он не мог получить радушного приема ни от владетеля места, ни от его офицеров. В тот же день шейх возвратился прямо в Ташкент. Спустя неделю умер офицер, и в тот же месяц Абду Саид Мирза Акзы явился из Туркестана против Мирзы Абдуллаха и убил его. Из этого обстоятельства оказывается, что Абду Саид обязан своим успехом духовной помощи священного шейха»489. Далее автор Решихата рассказывает: «При другом случае шейх находился в месте, называемом Фарката; в этот раз он попросил нас снабдить его пером и чернилами, которыми он написал на бумаге много имен. Между ними было имя Султана Абу Саида Мирзы; написавши, шейх положил бумажку в свой тюрбан. В это время никто не знал о существовании такого лица. Некоторые из присутствующих спросили шейха, почему ему угодно было оказать такую великую любовь к именам, что он поместил их в свой почтенный тюрбан. Он отвечал, что это имена известных лиц, которых он, мы и все жители Ташкента, Самарканда, Харассана должны почитать. Вскоре после этого Султан Абду Саид Мирза явился из Туркестана. Он увидел во сне, что наш любимый шейх вместе с хаджой Ахмедом Тессеви произносил фатиху с особенным указанием на него (Мирзу). Последний спросил у хаджи Ахмеда об имени нашего шейха, держал его в своей памяти и усердно искал его по всей стране. Скоро он узнал, что действительно такое лицо живет в Ташкенте, и он тотчас отправился искать его здесь. Как скоро наш шейх услышал о его приближении, он отправился в Фаркат. Мирза пришел в Ташкент и, не находя здесь шейха, отправился в Фаркат; когда он приближался к этому месту, наш шейх вышел навстречу ему. Когда Мирза увидел шейха, лицо его изменилось и он воскликнул: “[Клянусь?] Аллахом! Ты подлинно то самое лицо, которое я видел во сне”. Он бросился к ногам шейха и с великим усердием испрашивал у него молитвенной помощи. Шейх был крайне приветлив к Мирзе, вследствие чего последний сильно привязался к нему»490.

После этого автор «Решихата» описывает, как этот самый шейх устроил победу Абу Саида Мирзы над Абдуллахом, офицер которого так оскорбил его: «Когда Мирза (Абу Саид) возымел намерено собрать войско и идти против Самарканда, он посетил нашего шейха и просил у него позволения и помощи в пользу своей компании. Шейх спросил его, по какой причине он вознамерился сделать это? “Если, – прибавил он, для того чтобы утвердить закон Божий и поступать по-человечески, то ты будешь иметь успех”. Мирза объявил “да”, и шейх после этого приказал ему выступать со своими похвальными намерениями. Некоторые рассказывают, что шейх сказал при этом Мирзе: “Когда ты станешь против своих врагов, то не нападай на них до тех пор, пока не заметишь стаи ворон, летящих с твоей стороны”. Вследствие такого наставления, когда Мирза Абду Саид выставил свои войска против войск Мирзы Абдаллаха, а последний приказал своей кавалерии напасть на войска первого, Абу Саид не пытался встречать их, пока огромная стая ворон не показалась сзади его войск; а как скоро она явилась, сердца его воинов наполнились радостью и мужеством, и, устремившись на войска Абдуллаха, они (воины) совершенно победили последних. Во время поражения Мирзу Абдуллаха стащили с коня, взяли в плен и предали смерти».

Все приведенные рассказы относительно удивительного шейха автор «Решихата» заключает таким образом: «Из предыдущего очевидны духовные силы священного мужа, который посредством их может подавать помощь лицам, отделенным от него большим пространством, предсказывать будущие события и помогать тем, в благосостоянии и успехе коих он видит благочестивую пользу для блага»491.

По рассказам туркестанских мусульман, все хорошие и великие магометанские государи находились и находятся под влиянием какого-либо знаменитого дервиша, по советам которого они обыкновенно и действуют. Даже знаменитый Тамерлан, коего гробница хранится в Самарканде и доселе, находился под руководством своего учителя ходжи Ахрара. Вот в чем проводят свою жизнь дервиши, постоянно живущие на одном месте, после приобретения ими спиритуалистических сил, вот на что и с какою целью они растрачивают эти силы!

2. Одиночная жизнь дервишей, бдящих над памятниками мусульманских святых. Вопреки прямому повелению мусульманской религии не воздавать Божеского почтения ничему и никому, кроме одного Бога, между магометанскими народами широко и глубоко распространилось чествование святых, чествование, дошедшее до того, что вместо Бога они поклоняются теперь людям, и даже животным и бездушным предметам. К лику святых у них причисляются так называемые вяли, шейхи, дервиши и другие прославившиеся святостью жизни лица.

В честь этих лиц воздвигают мечети, каменные или деревянные памятники, смотря по важности и популярности святого. К этим людям они обращаются с молитвой о какой бы то ни было помощи; им дают различные обеты, к их памятникам совершаются религиозные путешествия и проч. и проч. Мало того, мусульманские народы воздают чуть не божеское почтение животным, которых эти святые употребляли для езды в своей жизни, остаткам от их одеяния и даже разным предметам, побывшим лишь несколько времени на их памятниках или близ этих последних.

К памятникам мусульманских святых удаляются для уединенного жития после приобретения спиритуалических сил и многие из дервишей, в особенности неженатые, которые ищут более совершенной жизни.

Жить при памятнике какого-либо святого или охранять его у мусульман дозволяется людям благочестивым, прославившимся святою жизнью, а таковыми они считают прежде всего дервишей, и в особенности посвятивших себя уединенной жизни при памятнике какого-либо умершего святого; поэтому, если для кого, так именно для дервишей доступ к таким памятникам совершенно открыт. Поселившись при каком-либо памятнике, известный дервиш своими подвигами и видимым благочестием мало-помалу приобретает себе такую популярность между магометанским народом, что совершенно затмевает славу того умершего святого, над памятником которого он бдит, и ореол