носились сор, пыль и листья. Мир окутала серая мятежная мгла.

— Что за фигня? — удивился Кирилл.

В следующую секунду он отшатнулся, едва не вскрикнув от неожиданности — в окно врезалась чёрная птица, в разные стороны, как от взрыва, разлетелись перья, которые тут же жадно подхватил ураганный ветер. По стеклу побежали трещины, а потом оно странным образом лопнуло, брызнув осколками наружу. Рама с треском провалилась в неспокойное пространство, будто невидимая лапа выдрала её из оконного проёма. За ней последовали горшки с растениями, занавески. Ветер выл как голодный пёс, по стенам и потолку метались тени. Распахнулась дверца холодильника, всё содержимое вылетело в оконный проём. Туда же устремились кухонная утварь, табуреты. Выдвинулись ящики прыгающего по полу стола, ложки и вилки сверкающей стаей исчезли в разъярённой стихии.

Пригнувшись, Кирилл приближался к двери. Каждый шаг казался подвигом. Ему мерещилось, что кто-то держит его смертельной хваткой и тянет назад. Но вот и дверь. Он надавил на неё, протиснулся в образовавшуюся щель и буквально нырнул в сумрак коридора. Дверь с грохотом захлопнулась за его спиной.

— Эльза! — выкрикнул Кирилл, рванув вперёд.

Коридор вытянулся, накренился. Доски пола задёргались, из щелей снизу пробился зеленоватый фосфоресцирующий свет. За стенами кто-то кряхтел, стонал, хихикал. Кирилла заносило то вправо, то влево, словно он двигался по палубе корабля во время шторма.

Он добрался до гостиной, ввалился в неё и всё вокруг застыло. Эльзы в комнате не было. Экран телевизора горел призрачным светом. На столе лежали продолговатая коробочка, похожая на пенал для карандашей и ручек, и записка, в которой было написано: «Я в большой беде! Помоги мне. Ты обещал, что сделаешь всё ради меня. Возьми в коробочке шприц, вколи содержимое в вену. Это поможет тебе разобраться в том, что случилось. Не медли, Кирилл, не сомневайся».

Кирилл открыл коробочку. Шприц с зеленоватой субстанцией внутри лежал в оббитой красным бархатом нише. Осторожно коснувшись шприца, Кирилл сразу же отдёрнул руку, словно обжёгся. В сознании сработал защитный механизм — вспомнилась соседка тётя Ира, и то, что он хотел её убить, и то, что подобные шприцы сыграли в этом главную роль. Тот случай хранился в рассудке в особенном месте, память о нём оберегал внутренний страж, неподвластный сонному мороку. И сейчас этот страж предостерегал: «Не поддавайся! Помни, что ты однажды едва не натворил! Будь сильным!»

Взглянув на записку, Кирилл ещё раз прочёл слова: «…Это поможет тебе разобраться в том, что случилось». Борясь с самим собой, он снова коснулся шприца. Такой манящий, волшебный… и опасный. Промелькнуло понимание, что всё это сон. Промелькнуло и исчезло без остатка.

«Не поддавайся! — строго предостерегал внутренний страж. — Будь сильным!» Но был ещё один голос, похожий на далёкое эхо: «Сделай это, не бойся… сделай…»

— Я не могу! — застонал Кирилл и в каком-то нервном порыве закрыл коробочку. — Прости, Эльза, но я не могу.

Манящая сила шприца ослабла. Снова завыл ветер снаружи, заскрипели балки, закряхтели неведомые существа за стенами.

На экране телевизора появилось изображение: комната, связанные по рукам и ногам люди. Какой-то человек в толстовке с капюшоном расхаживал с ножом в руке. Его лица не было видно. Приглядевшись, Кирилл заметил среди связанных людей Эльзу. Он и комнату узнал. Именно в этой гостиной однажды едва не случилась та самая трагедия.

Это был дом тёти Иры, соседки.

И сейчас в нём назревало что-то страшное — нож в руке человека в толстовке не давал в этом усомниться.

— Я помогу, Эльза! Я скоро! — выкрикнул Кирилл в экран телевизора.

Он выбежал из комнаты.

«Остановись! — принялся внушать внутренний страж. — Ты должен очнуться!»

Кирилл его не слушал. Очнуться от чего? Да и не до него сейчас. Эльзу нужно спасать! Стены в прихожей шевелились, словно они были покрыты мириадами копошащихся насекомых. Из-под пола пробивался инфернальный свет, потолок терялся в космических высотах.

Распахнув входную дверь, Кирилл выскочил наружу. Стихия ревела. Ураганный ветер разломал забор, сорвал крышу с сарая. В поле бесновались гигантские смерчи, в которых кружились ветки, обломки досок, пучки травы. Пригнувшись, Кирилл спустился с крыльца, двинулся через двор к вырванной с петель калитке. Ему казалось, что он пробирается сквозь густую патоку и со всех сторон его окружают невидимые злобные твари. Каждый шаг давался с трудом, ветер так и норовил сбить с ног. А ещё этот проклятый голос: «Очнись, сейчас же! Ты должен очнуться! Скажи себе, что всё это сон, и очнись!..»

Смерчи все разом налетели на деревню. Трещало дерево, вопили люди. Огромным усилием воли Кирилл заставил себя ускорить шаг. «Только бы успеть! Нужно остановить человека с ножом! Нужно спасти Эльзу!..»

Оставив двор позади, он направился к дому тёти Иры. Он буквально вклинивался в мятежное пространство, борясь за каждый метр. Мимо, едва его не задев, пролетела собачья будка, затем кусок забора промелькнул над головой. Ветер бил в грудь, в лицо, пытаясь отбросить назад, но Кирилл всё же шагал и шагал упорно. Метр, ещё метр…

Дом соседки. Наконец-то!

Последний рывок, и вот он уже на крыльце. Открыл дверь, ввалился внутрь, споткнулся о мёртвое тело в прихожей и упал. Лихорадочно поднялся, выкрикнул «Эльза!» и бросился к трупу. Но это была не она. Возле порога лежал Прапор с перерезанным горлом, располосованным лицом и выколотыми глазами. Ошарашенный Кирилл устремил взгляд в коридор. Ещё трупы. Марина, Капелька, Виталий, Борис… Все они выглядели так, словно на них выплеснул всю свою ярость безумный маньяк — лица изуродованы, глаза выколоты. Кровь была не только на полу, но и на стенах, мебели.

— Нет! — застонал Кирилл. — Нет, нет, этого не может быть!

«Очнись! — умолял внутренний страж. — Очнись, пока не стало поздно! Ты стоишь на краю пропасти, очнись!..»

За окнами плясали тени, завывал ветер. Распахнулась форточка, занавески вздулись, как паруса.

Не помня себя от ужаса, Кирилл вошёл в гостиную. Эльза сидела на полу, прислонившись к дивану. Она прижимала ладонь к ране в области печени, на щеках, подбородке были глубокие разрезы, из-под сомкнутых век сочилось что-то желеобразное.

— Что же ты наделал, Кирилл, — произнесла она слабым голосом. — Что же ты наделал…

Кирилл опустился перед ней на колени. Он едва сдерживался, чтобы не завыть он горя.

— Если бы ты сделал то, о чём я тебя просила, — прошептала Эльза, — ничего этого не случилось бы. Почему ты не взял шприц и не укололся? Почему?

— Прости, — заплакал Кирилл. — Я испугался. Испугался, что совершу что-то страшное.

Эльза распахнула веки, продемонстрировав провалы пустых глазниц. Она указала пальцем в угол