В этот момент дорогу перекрыли черные «субурбаны». Агенты, наводнившие улицу, мгновенно взяли под контроль все подступы к жилищу Пеллафино. Само собой, зеваки-соседи повыскакивали на свои лужайки: интересно же, что за переполох. Тем, кто вел себя уважительно, велели оставаться в помещении, после чего вежливо препровождали домой. Если же человек начинал возражать, грубить и буровить, что вам, мол, из моих налогов зарплату платят, ему преподавали незабываемый урок послушания.

Еще несколько лет назад, входя в дом после подобного блицкрига, нужно было надевать противогаз и проветривать помещение. Сомнительное удовольствие, ведь всегда есть риск, что соседи нащелкают фотографий и выльют свои художества в Интернет, после чего будет весьма непросто составить правдоподобную легенду и сделать так, чтобы даже самые легковерные СМИ с их сонной аудиторией приняли эту историю за чистую монету.

Раньше двигателем прогресса было желание угодить обывателям, но теперь все изменилось. Правила развития технологий диктуют те, кто понимает, что стаду необходим пастух, что баранов нужно держать в загоне виртуальной реальности, где они будут довольны жизнью и уверены в воображаемой свободе. Поэтому у Фолкерка и его команды уже не было необходимости прятать лица за противогазами и распахивать окна, как это принято во время генеральной весенней уборки.

Отставив в сторону первый баллон, Лукас Блэкридж подключил к котлу второй, с антидотом седативного вещества. После химической реакции в доме не останется ни единого следа газовой атаки, и воздух снова станет пригоден для дыхания.

Фолкерк выбрался из фургона и вслед за двумя своими людьми заковылял к дому Пеллафино.

С севера пришел антициклон, атмосферное давление было высокое, а погода, как говорят синоптики, «совершенно ясная»: тепло, но не жарко, воздух кристально чистый, в небе – насыщенно-голубом, без единого облачка – парят ястребы, а на деревьях заливаются певчие птицы.

Славный денек. В самый раз для того, чтобы стать правителем всего сущего и прикончить всех, кто стоит на пути к твоему трону.

Услышав еще один «бум!», от которого содрогнулись стены, Эмити устало подумала: «Ну что там еще?» Усталость была не физическая: дома у Боннеров, пока отец следил за бунгало, Эмити неплохо выспалась. Ей страшно не хотелось оказаться одной из тех девочек, у которых в самой гуще событий вдруг разыгрывается мигрень. Однако всегда приятно, когда посреди эпических приключений тебе встречается гостеприимная пожилая пара – бабуся, допустим, когда-то была в услужении у принцессы, а дедуся ковал доспехи для храбрейших рыцарей – и тебя приглашают в милый домик в заколдованном лесу. Угощают ужином, после чего все садятся у камина, покуривают трубки, потягивают бренди, а в ногах мирно посапывают две собаченции. После приятной беседы ты отправляешься спать на перину, набитую гусиным пухом, а собаченции стоят на страже, чтобы к тебе не подкралась ведьма или еще какое-нибудь зловредное существо. Утром же ты полон сил и готов к новым подвигам.

Вместо милого домика, однако, у Эмити была лишь кладовка, забитая консервами и пакетами с сухой фасолью, от одного вида которых начинало бурлить в животе. Эмити была одна, ей было страшно, и она чувствовала, что вот-вот повесит нос.

По крайней мере, концентрация газа здесь была совсем незначительная: Эмити набралась храбрости, попробовала дышать без салфетки и не отключилась.

После второго «бум!», однако, всю усталость как рукой сняло, ведь непонятные звуки означают, что сейчас что-то произойдет, а что – одному Богу известно. Устал ты, не устал, будь добр приготовиться к встрече с неизвестностью.

Эмити поднялась на ноги и взяла с полки две банки консервированных груш, намереваясь запустить ими в того, кто откроет дверь кладовки.

По словам этого Эда Харкенбаха – а он производил впечатление человека более смышленого и уравновешенного, чем Эд из мира Джеффи, – на сигнализацию можно было не обращать внимания.

– Иной раз вселенные сильно отличаются друг от друга, – говорил он, шагая по коридору в сторону кабинета Пеллафино, – но имеют и схожие черты. Например, когда в частном доме срабатывает сигнализация, можете быть уверены: в любом из миров полиция явится минут через двадцать, не раньше, а за это время мы успеем вооружиться.

– С чего вы решили, что у Дюка есть сейф с оружием?

– С чего я решил, что солнце встает на востоке, а садится на западе? – Эд повысил голос, чтобы перекричать сирену. – Он же говорил, что работал в департаменте полиции Лос-Анджелеса, в отделе борьбы с организованной преступностью.

– Да, я в курсе, – кивнул Джеффи, – но больше он там не работает.

– Вы же понимаете, кого он сажал в тюрьму? Эти люди – закоренелые социопаты, в том числе шизанутые латинос из «Мара сальватруча» и так далее. Эти психи обожают обезглавливать людей, развешивать их по фонарным столбам, а потом потрошить заживо. Убивают малых детей – просто так, чтобы развлечься. Допустим, один из таких вышел на волю и решил поквитаться. Поверьте, у парня вроде Дюка жизнь значительно ярче, чем у средней руки бухгалтера. Даже на пенсии.

В кабинете у Пеллафино обнаружился симпатичный оружейный шкаф из красного дерева. Дверцы были заперты, а стекло оказалось бронированным: Эд попробовал разбить его рукояткой пистолета, но ничего не вышло.

– Отойдите в сторонку, – приказал ученый, после чего дважды выстрелил в замок.

На какое-то время Джеффи почти оглох. Ему показалось, что сирена уже не завывает, а жалобно скулит.

В выдвижных ящиках оружейного шкафа Эд нашел два пистолета, запасные магазины и несколько коробок с патронами.

– «Зиг-зауэр», «зиг-про» под сороковой калибр «смит-вессон», магазин на десять патронов, кожух полимерный, но затворная рама из стали. Справитесь?

– Я много упражнялся.

– Этот пистолет будет помощнее вашего. Будьте готовы к отдаче, цельтесь пониже. – Снарядив магазин, Эд протянул пистолет Джеффи.

Тому не хотелось никого убивать, не хотелось даже направлять оружие на человека, но, если Фолкерк и его головорезы хоть пальцем тронут Мишель или Эмити, Джеффи поступит так, как должен поступить. Самооборона или спасение невинного человека не делает тебя убийцей. Даже если придется кого-то застрелить, в мультиверсуме наверняка есть миры, где у Джеффи нет нужды прибегать к такому крайнему насилию.

Эд снарядил еще два магазина и протянул их Джеффи, после чего внимательно осмотрел стойку с длинностволом и выбрал помповое ружье двенадцатого калибра с пистолетной рукояткой. Один патрон отправился в патронник, еще три – в магазин, а остальные Эд рассовал по карманам.

– Как вышло, – спросил Джеффи, – что знаменитый физик, академик и любитель галстуков-бабочек заделался специалистом по оружию?

– Жизнь заставила.

Эд вышел из кабинета, свернул налево и направился к прихожей.