— салун был все тем же, каким запомнился ей тогда… но все-таки что-то зудело внутри, не давая покоя. Что-то с этой компанией не так…

Кэтрин отхлебнула воды. Ерунда, наверное она просто отвыкла от подобных заведений. После дней, проведенных на лоне природы, прокуренный кабак с его пьянчугами и вульгарными девками казался на редкость убогим. Хотелось поскорее выйти на улицу, вытолкнуть из легких тошнотворную смесь пота и табака и вдохнуть полной грудью свежий прохладный воздух.

Она повертела в руке стакан, задумчиво разглядывая пляшущие на стекле блики. И тут — словно вспышка — до нее дошло, что в этих мужчинах не так. Одежда! Ни ковбойских шляп, ни чапсов, ни жилетов, украшенных бахромой… Сюртуки, котелки, белые рубахи — щегольские, добротные, чистенькие… слишком чистенькие для этой забытой богом дыры…

В животе заворочался липкий страх.

— Брайан, — вполголоса позвала она.

Но прежде, чем тот успел ответить, в затылок уперлось твердое дуло револьвера. Раздался характерный сухой щелчок, и по спине пробежал озноб.

— Не двигаться! Вы арестованы за ограбление поезда!

Глава 21

Кэтрин будто обухом ударили по голове. Сердце заколотилось, в горле пересохло, руки начали мелко дрожать. Она скосила глаза на Брайана. Тот казался спокойным, но его лежащие на стойке ладони были сжаты в напряженные кулаки. Не оборачиваясь — видимо к его затылку тоже приставили револьвер — он сказал:

— В чем дело, джентльмены? Потрудитесь объяснить.

— Руки вверх, и без глупостей, краснокожий, — ответил один из незнакомцев. — Сейчас ты пойдешь с нами, и там тебе все объяснят.

— Сапогом по зубам, — гыкнул второй.

По спине поползла струйка холодного пота. Кэтрин растерянно посмотрела на бармена, но тот делал вид, что усердно протирает стакан. Посетители, только что толпившиеся у стойки, куда-то испарились, пианино умолкло, и в салуне висела непривычная тишина.

— Отпустите девушку, — попросил Брайан. — Вы же не думаете, что это она ограбила чертов поезд?

— Разберемся, — небрежно процедил незнакомец. — Топай, давай! И ты, цыпочка, тоже.

Кэтрин грубо схватили за плечо и рывком развернули к выходу. Между лопаток больно уткнулся ствол.

— Шевелите копытами! Дернетесь — получите пулю.

Брайана вели впереди, а Кэтрин шла следом, с трудом переставляя одеревеневшие ноги. Чутье не обмануло — это действительно оказались те хорошо одетые мужчины, которые так неуместно смотрелись в этой дыре.

«Пинкертоны» разберутся», — пришли на ум слова, сказанные лавочником наутро после ограбления. Кэтрин судорожно сглотнула. Газетчики то и дело восхваляли детективное агентство Алана Пинкертона, раскрывшее немало громких дел по всей стране. Судя по восторженным репортажам, девиз агентства «Мы никогда не спим» оправдывался на все сто.

«Это конец! Это конец!» — дробно отбивали молоточки в ее голове. Кэтрин вспомнила, как ее точно так же вели по вагону охотники за головами, и ужас — почти позабытый, снова накатил удушливой ледяной волной. Перед глазами возникло распухшее лицо висельника, которого она видела в Каспере, и на нее будто повеяло зловонным дыханием смерти.

Время, пока они шли через салун, а потом — по зыбко освещенной дороге, растянулось в вязкую бесконечность. Кэтрин словно ослепла и оглохла. Она не осознавала куда ее ведут, не слышала, о чем говорят конвоиры, а только машинально передвигала ноги, утопая в болоте липкого страха.

Наконец их завели в один из домов на главной улице. В передней части помещения стоял массивный стол и пара обшарпанных стульев, а задняя была разделена решетками на небольшие клетушки. Должно быть, это что-то вроде местной тюрьмы.

Брайана втолкнули в одну из камер, а Кэтрин — в соседнюю. Противно заскрежетали двери, гулко лязгнули замки. Ловушка захлопнулась, и на этот раз спасения ждать было неоткуда.

Один из «пинкертонов» уселся за стол и положил на него кольт. Остальные ушли. Кэтрин осмотрелась. Помятое ведро в углу да деревянные нары, привинченные к облезлой стене — вот и все удобства убогой тюрьмы. В воздухе висел крепкий запах табака, и едва уловимый — но от этого не менее омерзительный — душок пота и испражнений бывших «постояльцев».

Ватная слабость окутала тело, и Кэтрин опустилась на твердую скамью. Брайан же стоял у решетки, держась за прутья. «Пинкертон» смотрел на него, склонив голову набок, и его пальцы барабанили по столешнице рядом с рукоятью револьвера.

— Чего уставился, образина? — наконец не выдержал он, и его густые усы — так похожие на усы Джорджа! — угрожающе вздернулись.

— По какому праву вы нас похитили? — спросил Брайан.

— Вот умора, краснокожий рассуждает о каких-то правах, — осклабился «пинкертон». — А ты, когда грабил поезд мистера Вудвилла, о его правах думал?

— Не понимаю, что ты мелешь. Не грабил я никаких поездов.

— Ну да, — хмыкнул сыщик. — Куча народу видела, как ты выехал из поселка с двумя отморозками Хэнком Мерфи и Фрэнком Макконахи, а потом их трупы глодали койоты рядом с ограбленным поездом. Ублюдкам-то, конечно, поделом, по ним никто убиваться не станет, но вот поезд ты ограбил зря-я.

— Ничего я не грабил. Признаю, мы выехали из Лошадиного Ручья по одной дороге. Но я потом поехал на ранчо, узнавать насчет работы пастухом, а куда двинула та белая рвань — понятия не имею.

— И что же это было за ранчо? — «Пинкертон» ехидно прищурился, явно не поверив ни единому слову. — Кто хозяин?

— Запамятовал. Вы, бледнолицые, все на одну рожу.

— И напрасно. Считай, что ты просрал свое алиби… Нет, мы могли бы объехать окрестности, поискать это ранчо, всех опросить… — Сыщик лениво качнулся на стуле. — Но делать этого мы, конечно, не будем.

— А разве это не ваша работа? Вам ведь платят за расследование, а не за то, что вы хватаете невинных людей?

— В точку! — «Пинкертон» выбросил вперед указательный палец. — Нам платят за расследование, и мы его провели. Угадай, что мы выяснили?

— Не имею ни малейшего представления.

— Оказывается, на следующий день после ограбления некий полукровка в компании рыжей девицы накупили в местных лавках кучу всякого барахла. А, самое интересное: угадай, чем они расплатились?

Кэтрин похолодела, понимая,