Рита рассеянно следила за сумасбродом в каске и его подружкой, вцепившейся в проклепанного паренька что есть силы.

Такси резко притормозило, и Рита едва не влетела носом в переднее сиденье.

– Да вы что? – резко спросила она.

– Что, что! – в ответ заревел таксист. – Сволочь он, вот что!

Только тут Рита сообразила: мотоциклист резко сбавил скорость – инстинктивно нажал на педаль и водитель такси.

– Камикадзе хренов! – Теперь пожилой водитель негодовал всерьез: матерился, грозил небесами и преисподней стремительно уходившему вперед дикарю и его спутнице. – И себя, и девку угробит!

Как видно, это был прощальный аккорд придурка, скрывавшего физиономию за черным забралом.

Мимо отстраненно пролетали машины. Гроза приближалась. Рита знала, о чем сейчас думали ее мужчины. Один, оскорбленный до глубины души, проклинал ее. Другой жил предвкушением. Дождаться не мог, когда же получит ее, всю целиком. Еще молодую, отчаянную. Красивую и желанную – до обморока. Во взглядах мужчин, касавшихся ее, она читала именно это. Другого просто не замечала.

Справа, лучась дешевым неоном, открывался придорожный ресторан. Роскошный притон – островок для полуночников всех мастей.

– Стой! – быстро сказала Рита.

– Ты чего? – вполоборота спросил шофер.

– Остановись, говорю.

Таксист притормозил у обочины.

– Ну?

– Я здесь выйду.

– Да тут вроде нет самолетов?

– Так надо, – отсчитывая купюры, сказала Рита, протянула несколько штук через сиденье. – Держи.

– Надо так надо, – принимая деньги, откликнулся шофер. – Дело хозяйское.

…Стоя со спортивной сумкой через плечо, Рита смотрела, как такси развернулось на трассе и помчалось в сторону Москвы.

У нее в запасе еще часа два. Она должна выпить, все обдумать как следует, решить, как ей поступить. Не из жадности, прыгая и цепляясь на лету, как обезьяна, с ветки на ветку, через гущу тропического леса – за самым сладким бананом. И не из ненависти к миру, шагая по головам, никого не щадя. А по-другому. Как – это Рита и хотела сейчас понять.

Пусть Бэн посидит пока в ресторане, выпьет шотландского виски или русской водки. Покумекает. Вдруг интуиция подскажет ему: брось эту женщину, не дури, не лезь в полымя; отыщи себе такую же рыжую англичаночку голубой крови, нарожай с ней племенных сэриков и будь доволен.

Рита оглянулась на распахнувшиеся двери кабака, откуда вместе с блатной музыкой вывалилась компания.

– Теперь Леха поведет, – крикнул кто-то, – мы не в состоянии!

Компания качнулась и несмело потянулась в сторону стоянки. Над самым кафе сверкнула молния, гром устрашающе расколол небо. У машин сработала сигнализация.

– Мать моя женщина! – бросил кто-то из поддатой компании. – Да тут конец света! Прямо в нас целятся. Может, вернемся, а то испепелят?

– Да шагай ты, Колян, – прикрикнули на товарища.

Но прежде чем увидеть это и услышать, Рита запечатлела в памяти другое – что пронеслось перед глазами чуть раньше, в десятую долю секунды, в блеске ударившей молнии. У пристройки, грубо прилепленной к кабаку, стояли двое – парень и девушка. Она – прижавшись к стене. Он – точно тень над ней. Парень ударил девушку по лицу, как напуганную собаку, зная, что она в ответ не укусит, только подожмет хвост и станет еще более жалкой. Рита увидела все это ясно и четко, как на белой простыне в кинотеатре. Парень схватил ее за волосы и поволок вдоль стены.

За молнией прокатился раскат грома. Пахнуло преддождевой сыростью. Рита жадно искала глазами двух призраков. Их не было. Привиделось?.. Может быть. Но у бордюра, перед палисадником и пристройкой, Рита прочитала силуэт накренившегося мотоцикла.

Она огляделась по сторонам. Рядом в двух направлениях проносились машины. На стоянке подвыпившие полуночники заводили автомобиль. В небе сверкали молнии, за ними катился над землей гром. Какое ее дело, чем живут люди? Как охотятся друг на друга? Так всегда было и будет. Тюрьма научила ее не лезть в чужую жизнь. Не трогать никого, пока не тронут тебя. Наконец, она решила просто выпить и дальше идти своей дорогой. Но гром небесный из высоких далей словно напоминал ей: будь собой. Рита взглянула на светлые двери бара, подтянула сумку и быстро зашагала в сторону пристройки.

Рита кралась вдоль кирпичной стены. Ступала неслышно. Вот и знакомый мотоцикл. Череп и кости на черном бензобаке. Еще шагов десять, и Рита наткнулась на дверь. Та была чуть приоткрыта, приглушенный свет сочился изнутри. Рита бросила сумку за невысокий палисадник и вернулась к дверям. Она услышала голоса. Мужской – настойчивый, хрипловатый. И женский – беспомощный.

– Ты же знаешь, я все равно тебя трахну.

Девушка всхлипнула.

– Отпусти меня. Отпусти! Ты сказал: мы только покатаемся.

– Вот глупая. А что потом? Что я должен делать потом?

– Не знаю. Отпусти, говорю!

– Зато я знаю, дурочка. – Голос был насмешливым, глумливым. – Все равно сделаешь, как я тебе скажу. – В пристройке послышалась возня. – Не рыпайся, дура! Смирно сиди. Могу разбить тебе рожу, но все равно трахну. Так хочешь?

– Прошу тебя, ну не надо, не надо…

Возня не затихала. Отчетливее слышалось порывистое дыхание девушки. Она сопротивлялась.

– Я не хочу!

Последовал хлесткий удар по лицу. У Риты бешено заколотилось сердце. Как все было знакомо: до боли, пронзительного и нестерпимого гнева. Молния сверкнула над самой головой Риты, ослепив всю округу пронзительным голубым светом, оглушительный гром вновь расколол небо на части. В сарае девушка завопила что есть силы.

– Заткнись, сучка! Это видела? Видела это, дура?! Видела?!

Голос девушки непроизвольно оборвался. Рита поняла: нож.

– Видела? – повторил парень. – Повернись, сучка, ну? – Он ударил ее. – Повернись, сказано! – Еще пощечина. – Вот так. Можешь скулить, но тихо, ясно?

Рита распахнула дверь.

– Черт! – услышала она. – Черт! Черт!

Она вошла, огляделась. В пристройке, заваленной строительным хламом, было душно. Слева от дверей стоял теннисный стол. Девчонку нагнули у него, крепко прижали щекой к заляпанной краской поверхности. Заплаканное лицо, спутанные светлые волосы, завернутая юбка. Их с Ритой взгляды встретились. Рукой, в которой был зажат нож, парень зло дергал молнию на джинсах:

– Черт! Черт!

За спиной сверкнула молния, покатился гром.

– Член себе не отрежь, – сказала Рита.

Увидев свидетеля, парень в первое мгновение обомлел. Незнакомка вышла будто из молний, из грома небесного.

– Отпусти ее, – сказала она.

Парень был длинноволосым, грязноватым на вид, в проклепанной старой кожаной куртке. Рокер. Так и не справившись с замком, он смотрел на нее, Риту, во все глаза.

– А ты откуда взялась?

– С небес. Я тебе сказала: отпусти ее.

– Понятно, – усмехнулся он, – хочешь присоединиться?

Рита усмехнулась в ответ:

– Почему бы и нет? Всю жизнь о тебе мечтала.

– Тогда