Андре, конечно, возмущенно порычал о том, что уже нельзя и своим доверять, и что все помешались на этих изданиях-сплетниках. Но мне вдруг показалось, что это только внешнее негодование. Мужчина был доволен, и, кажется, я понимала почему.

Если этот выпуск посмотрит Ники, ревность белой волчице обеспечена.

На мгновение даже захотелось предостеречь Андре, напомнив, что так можно и переборщить. И, в результате, получить в ответ такой же болезненный удар по самолюбию.

Однако я сдержалась. Обсуждать чужую личную жизнь — не слишком хорошее занятие, да и альфу не переубедить. Так что, сполна насладившись модой и сплетнями, наконец-то выключила визариум.

Андре с Себастьяном издали одновременный вздох облегчения и тут же предложили вернуться в дом. Но я не была готова так быстро сдаться, а потому решила сделать еще один круг по парку.

Судя по мученическим взглядам, которыми обменялись мужчины, разглядывать заснеженные кусты терпения им уже явно не хватало.

— Неужели вы устали, господа? — с преувеличенным удивлением прокомментировала я. — Не стоит пренебрегать физическими нагрузками. Тем более, в вашем возрасте.

— Кара! — прорычал Андре. — Идем в дом. Пора ужинать.

— Между прочим, если еще и переедать на ночь, пренебрегая прогулками, можно легко набрать лишний вес. А у вас и так работа кабинетная, — отметила я и невинно посмотрела на мужчин.

Судя по ответному взгляду Себастьяна, от встречи с ремнем меня удержала только неподтвержденная беременность. Но, пожалуй, рисковать все равно не стоило.

— Хорошо! — пропела я. — Возвращаемся.

Нашу компанию слуги встретили понимающими взглядами, ибо ролями мы явно поменялись. Я довольно улыбалась, а шедшие позади мужчины неодобрительно поджимали губы.

В ожидании, пока прислуга накроет на стол, наша троица разместилась в малой гостиной. Мужчины присели на мягкие диванчики, стоявшие друг напротив друга, а я замерла в притворной нерешительности.

— Присядешь? — Себастьян указал на место рядом с собой.

— Конечно. С удовольствием! — опускаясь на диван, ответила я. Но через пару мгновений выразительно поежилась и сообщила: — Здесь дует.

Глаза Яна заметались по комнате в поисках источника сквозняка. Окно закрыли.

— Жарко! — прозвучало минуты через две.

Окно открыли.

— Простите, Ваша Честь. Но у вашего парфюма слишком резкий запах. Вы же знаете, как это бывает… в моем положении. Лучше я пересяду, не хотелось бы вам мантию испортить, — многозначительно произнесла я, пересаживаясь на диван, рядом с кусающим губы, в попытке сдержать смех, Андре.

Выдержал такую передислокацию Себастьян минуты две, а затем меня рывком перетащили обратно. В ответ на самоуправство я уже собиралась изобразить приступ тошноты, но улыбающаяся нянюшка позвала всех за стол.

На этот раз любимых блюд никто, разумеется, меня лишать не стал. Однако, несмотря на это, я принялась печально ковырять еду на тарелке, потом отставила ее от себя и потребовала чего-нибудь другого. Затем еще, и еще, и еще…

Ожидаемо, выбор скоро кончился, и есть мне стало нечего. Дальше по сценарию последовали горестные вздохи, на которые Андре смотрел с улыбкой, а Себастьян с разгоравшейся тревогой.

— Чего! Ты! Хочешь?! — видимо, окончательно вышел из себя Ян, устав от моего спектакля и не желая повторения утреннего слезоразлива.

— Картофель бри с соусом из белых трюфелей! — выпалила я, вспомнив, что это дорогое и помпезное блюдо готовили только в «Ночной Звезде».

Правда, на вынос этот статусный ресторан свои блюда никогда не продавал, но разве это моя проблема, верно?

— Хор-р-рошо! — прорычал Ян, бросив недоеденную рыбу, и, активировав сферу портала, исчез.

Проводив взглядом Верховного Судью, я со вздохом притянула к себе ранее отвергнутый горшочек с жульеном и принялась с удовольствием ужинать.

— И тебе не стыдно? — скорее констатировал, нежели спросил Андре.

— Ни капли, — абсолютно искренне призналась я.

— И ты ведь не беременна? — помолчав, уточнил Травесси.

— Нет, — вновь честно ответила я, опровергая утверждение о своей лживой натуре.

— Тогда для чего ты ему спектакль устраиваешь, и нервы на крепость проверяешь?

— А почему бы и нет? У меня на это есть все права и основания. На моих нервах Верховный Судья не одну симфонию сыграл, так что теперь инструмент в моих руках. Вот я и хочу оценить сладость этой мести.

— Тебя абсолютно правильно называют Карой, ты действительно наказание, — Андре покачал головой. — Только не увлекайся, иначе снова окажешься в Аландорских горах. И твой щит Яна, увы, не остановит.

— Буду паинькой, — откровенно соврала я. — Вот только получу свою картошку с трюфельным соусом и сразу все прощу судье Броку.

— Ты неисправима, — оборотень вздохнул.

— Неисправима? — я притворно нахмурилась, откладывая в сторону вилку. — Тогда нас ждет повторный просмотр главных новостей «Звездошока»!

— Но не безнадежна! — тут же «исправился» Андре.

Я широко улыбнулась и вернулась к поглощению жульена. Длительная прогулка на свежем воздухе и отсутствие Верховного Судьи как нельзя лучше способствовали хорошему аппетиту.

— Повелитель, — шелестящий голос склонившейся в глубоком поклоне сущности пятого ранга отвлек Хаоса от созерцания ненавистного Великого Щита. — Ваши приказания исполнены.

— Наконец-то! — мгновенно оживился тот и оскалился в предвкушающей улыбке. — Надеюсь, все сделано безупречно? Хочу проверить сам.

— Если на то будет ваша воля.

В голосе Тени Хаос явно слышал страх. И это было правильно. Повелитель не любил, когда его приказания исполнялись недостаточно хорошо. А тем более, когда речь шла о таком долгожданном подарке — драгоценном ключике, который должен был отпереть двери его тысячелетней тюрьмы.

«Да, моя маленькая Видящая, для тебя все должно быть идеально. И я лично об этом позабочусь. Тебе здесь будет хорошо. Обещаю!»

Черный портал переместил Повелителя прямо к узкому входу в сеть подземных пещер. После привычного жара пустыни, Хаос отметил, что воздух в пещерах намного влажнее. И хотя ему, бестелесному, было все равно, но для девчонки находиться в более-менее привычном мире, будет легче. Его Видящая должна быть здорова. И благодушно настроена к своему тюремщику.