День был уже в полном разгаре. Одинокий луч яркого солнца сумел пробиться в щелку сквозь жалюзи, где их не слишком плотно закрывали занавески. В дорожке света лениво плавали пылинки.

Снаружи до Мэгги донесся звук захлопнутой дверцы машины, а затем, чуть позже, хлопок входной двери. Мужской голос что-то быстро спросил – слов она не разобрала, но ошибиться в том, кому принадлежал голос, тоже не могла. Еще мгновение – и Мэгги услышала, как кто-то быстро, перескакивая через две ступеньки, поднимается вверх по лестнице.

Конечно, это Ник. Насвистывает что-то себе под нос. Мэгги быстро нырнула глубже под одеяло, натянув его как можно выше и тщательно подоткнув со всех сторон, так что снаружи оставались только обнаженные плечи. Что бы ни произошло между ними прошедшей ночью, не может же она сидеть тут абсолютно голая, дожидаясь его!

Как она и ожидала, Ник ворвался в спальню, не постучав. Просто повернул дверную ручку, распахнул дверь и вырос на пороге. Он был одет в голубую фланелевую рубашку, заправленную в облегающие джинсы; костюм дополняли ковбойские сапоги и тисненый кожаный ремень. Его волосы, по которым явно только что яростно прошлись щеткой, глянцевой волной спадали на лоб, а свежевыбритое лицо сияло.

– Сонюшка, – сказал он, прерывая бравый мотивчик, который только что насвистывал, и весело улыбнулся ей.

– Ты забыл о резинке, – пригвоздила его к месту Мэгги прокурорским тоном. Ее раздражение усиливалось еще тем, что она, должно быть, выглядит не лучшим образом: неумытая, без грамма косметики, волосы напоминают спутанную копну. Подхватив прядь, упавшую на лицо, она отбросила ее назад и сердито посмотрела на Ника.

Ник молчал, устремив на нее твердый взгляд, словно взвешивая степень ее недовольства, потом вошел в спальню, плотно закрыв за собой дверь.

– У меня ее с собой и не было, – отозвался он с прежним весельем, пересекая разделявшее их пространство, чтобы запечатлеть поцелуй на ее непокорных губах, и одновременно опуская ей на колени небольшой пакет из коричневой бумаги, который она сначала даже и не заметила.

– Не волнуйся, querida, со мной ты в безопасности.

Из этого заявления Мэгги сделала вывод, что речь идет о здоровье, о том, что Ник ничем не болен. Но ее-то беспокоило совсем другое. Зная Ника, она прекрасно понимала, что, будь у него хоть малейшие сомнения на этот счет, он бы ее и пальцем не тронул. Нет, Мэгги сейчас прежде всего беспокоила возможность забеременеть.

– Я не принимала таблетки. – От его откровенной беззаботности Мэгги только больше злилась.

– Я тоже.

– Ты можешь быть серьезным? – Мэгги готова была лопнуть от ярости.

– Я совершенно забыл, какой ты умеешь быть маленькой мегерой. – Ник засунул большие пальцы за пояс и задумчиво посмотрел на нее. – Неужели я добивался всего этого, чтобы всю оставшуюся жизнь на меня кричали, не дав даже сначала выпить чашку кофе? – Казалось, он на мгновение задумался, затем в углу его рта появились глубокие ямочки. – Что ж, ради тебя я готов все стерпеть.

Мэгги выдернула из-под себя подушку и запустила ею в Ника. Он, смеясь, отскочил в сторону и, уже выходя их комнаты, крикнул ей через плечо:

– Кофе внизу, а завтрак будет готов через пятнадцать минут. Пожалуйста, не перегрызи до этого всю мебель.

Животное! Но даже при этой мысли Мэгги не смогла сдержать улыбку.

В пакете, который Ник положил на кровать, оказались желанная косметика, шампунь, зубная паста со щеткой, расческа и щетка для волос. При виде этих богатств глаза у Мэгги засияли. Значит, ради нее Ник ездил в аптеку! Как она благодарна ему за это. Когда у женщины чистые волосы и подкрашенные губы, весь мир у ее ног.

С одеждой дело обстояло хуже. Она могла бы надеть старую, в которой приехала сюда, но, обнаружив, что она помятая и несвежая, Мэгги передумала. Какое-то время она пыталась найти решение, затем выбралась из постели, подняла с пола футболку и натянула ее через голову, чтобы не бродить по дому голой, пока будет искать что-то подходящее. Поскольку спальня принадлежала Нику, можно предположить, что тут найдется какая-то одежда. Что ж, придется что-нибудь у него позаимствовать.

На полочке в шкафу она обнаружила джемпер и брюки, и то, и другое из плотного черного хлопка. Прихватив их с собой в ванную вместе с привезенными Ником сокровищами, Мэгги приняла душ и вымыла волосы, затем насухо вытерлась и завершила туалет, накрутив на голову наподобие тюрбана толстое махровое полотенце. Еще бы один приятный сюрприз: найти у Ника или Линка такую роскошь, как фен. Но, оглядевшись по сторонам, Мэгги, конечно же, ничего подобного не увидела.

Вместо этого она заметила, что ее белье аккуратно сложено в стороне, и, надевая его, залилась краской при мысли, что Ник – хотелось бы надеяться, что именно Ник, – держал его в руках. Конечно, это глупо, ведь он держал в руках ее всю, все ее тело.

Мэгги натянула на себя брюки, слишком широкие для нее. Хорошо, что на штанинах были эластичные манжеты, а на поясе – шнурок. Поплотнее затянув завязку на талии, она оказалась в просторном теплом одеянии, вполне, кстати, удобном. Джемпер тоже оказался велик: болтался свободно на плечах, а нижний край свисал почти до середины бедер. Да и рукава придется здорово подвернуть. Раньше, пока она не надела одежду Ника, Мэгги и не задумывалась, какой он крупный. Возможно, потому, что всегда сравнивала его с Линком, а тот был еще больше.

Ничего, если закатать рукава по локоть, проблема будет решена. Наряд получился свободноватый, но вполне приличный. Дополнить его ее собственной обувью – и вполне можно показаться на улице.

Взглянув на себя в зеркало, Мэгги с удовольствием отметила, что синяки на лице побледнели, и, слегка припудрившись – спасибо Нику! – подкрасила губы помадой. Тушь он купить не догадался – да и чего требовать от мужчины? – но ресницы у нее длинные и темные от природы, да к тому же глаза сегодня широко распахнуты и сияют сами по себе, без дополнительных ухищрений. И даже щеки порозовели. О румянах, судя по тому, что он и их не купил, Ник тоже не подозревает, но кожа почему-то приобрела прежнюю бархатистость, утерянную сутки назад.

Мэгги вдруг поймала себя на мысли, что самая лучшая косметика – это состояние влюбленности. Улыбнувшись своему отражению, она размотала полотенце на голове.

Поскольку фена не было, пришлось просто расчесать тяжелую массу волос, а затем пальцами попытаться уложить их естественными волнами там, «где она сочла это необходимым. Затем, надев туфли, Мэгги поспешила вниз, ориентируясь на дразнящий запах жареного бекона.

Ник стоял у плиты, самозабвенно разбивая яйца над скворчащей жиром сковородой. Рядом с плитой на блюде, прикрытом бумажным полотенцем, горкой возвышались кусочки бекона. Над столом склонился Линк, жуя кусок бекона и что-то рассказывая брату.

Мэгги на секунду остановилась в дверях, и они обернулись в ее сторону.

– Одно яйцо или два? – спросил Ник, в то время как Линк смерил ее взглядом сверху донизу и широко улыбнулся.