приглашают пройти к руководству. Следует вопрос: не хочет ли он, используя свой богатый опыт чекистской работы, помочь испанским товарищам, отстаивающим свободу своей страны перед лицом собственных мятежников, итальянских и германских агрессоров?

Утвердительный ответ следует незамедлительно. И на следующий день Артур Карлович продолжает свой путь к Черноморскому побережью. Но уже без семьи и с документами на другое имя…

На Пиринейском полуострове, где его назначили советником по подготовке испанских и интернациональных отрядов специального назначения, Спрогис провоевал полтора года, возглавляя разведотдел 11-й интернациональной бригады, действовавшей на Гвадалахарском фронте. Все это время он не только готовил разведчиков и диверсантов, но и сам ходил в тыл франкистов.

В первую очередь «команданте Артуро» занялся подбором и подготовкой кадров. Разведку ведь надо уметь «поставить», иначе она будет подобна плохо отрегулированному биноклю: вроде бы смотришь вдаль, но видишь сплошной туман. И только при резком фокусе и терпеливом наблюдении можно разобраться в организации и боевом составе противника, характере его действий, планах и намерениях…

Республиканцам на первых порах остро не хватало средств связи, младших командиров разведгрупп и специалистов-подрывников. А еще – переводчиков. Что поймет необученный рядовой в солдатской книжке, взятой у убитого врага, особенно если этот враг – немец или итальянец? Благо добровольцев-интернационалистов со знанием иностранных языков в республиканской армии хватало. Но не каждый из них был готов и мог стать разведчиком…

Подготовка диверсантов осложнялась почти полным отсутствием в республиканской армии уставов и наставлений. Испанцев нужно было учить ходить в разведпоиски, захватывать языков, допрашивать их, анализировать и оценивать полученные сведения, своевременно доводить эти данные до командования. Не сразу научились пылкие потомки Дон Кихота выдержке и самообладанию, столь нужным в разведке, привыкли к тревожной неизвестности, окружавшей их во вражеском тылу. К тому же оказалось, что с ними легче устраивать засады и налеты, чем упорядочить использование разведывательной информации в штабах, где, как выяснилось, засело немало профессиональных военных, сочувствовавших франкистам.

Но постепенно диверсионная и разведывательная работа в районах, занятых мятежниками, была налажена. Интернациональные диверсионные отряды стали наводить ужас на противника. Запылал и рванул патронный завод в Толедо. В Эстремадуре, под Сарагосой, и северо-западнее Уэски на аэродромах горели самолеты нацистского легиона «Кондор». Севернее Кордовы взлетел на воздух железнодорожный мост. В бесчисленных засадах на горных серпантинах гибли чернорубашечники Муссолини. Перейдя через Гвадаррамские горы, под Сеговией отряд Спрогиса, устроив хитроумную западню, захватил двоюродного брата самого генералиссимуса Франко.

Из всех встреч, случившихся на Испанской земле, самой памятной для Артура Карловича стала встреча с Эрнестом Хемингуэем. Именно Спрогис и его диверсанты стали прообразами героев самого известного романа знаменитого писателя «По ком звонит колокол», поскольку… взяли Хемингуэя с собой в разведвыход за линию фронта! С разрешения начальства, разумеется.

А дело было так.

К марту 1937 года Хемингуэй как репортер североамериканского газетного объединения НАНА уже обосновался в Мадриде, в гостинице «Флорида». Тогда он с головой был погружен в написание пьесы «Пятая колонна», рассказывающей о борьбе республиканской контрразведки с франкистским подпольем.

Во «Флориде» номер Хэмингуэя превратился в этакий военно-журналистский клуб. К нему часто наведывались командиры из американского интернационального батальона имени Линкольна и коллеги-журналисты. С ними писатель поделился новым замыслом – он решил написать роман о гражданской войне в Испании. Дело оставалось за материалом, образами героев, фактами, историями, деталями, способными наполнить и украсить сюжет.

И здесь ему на помощь пришел корреспондент «Правды» Михаил Кольцов. Он свел Хемингуэя с советскими военными советниками, объяснив им, как важно, чтобы писатель с мировым именем рассказал правду о событиях в Испании. Именно Кольцов уговорил встретиться с Хемингуэем Хаджи Мамсурова, будущего генерала советской военной разведки, а тогда – старшего советника по разведке в XIV республиканском корпусе, руководившего действиями диверсионных групп в тылу франкистов.

Для Хемингуэя разговор с Мамсуровым оказался настолько интересным и важным, что он записал его до мельчайших подробностей. Но этого было мало: писателю требовались личные впечатления. И тогда Кольцов добился разрешения на поездку Хемингуэя в учебно-тренировочный лагерь, где постигали подрывное дело бойцы диверсионных групп.

В этом-то лагере, располагавшемся в прифронтовом городке Альфамбре, Хемингуэй и познакомился с Артуром Спрогисом. «Команданте» терпеливо отвечал на дотошные вопросы мировой знаменитости, которого, наряду с прочим, интересовала работа проводников-испанцев, выводивших группы к местам диверсий: кто они, как их находят, чем они руководствуются, давая согласие на сотрудничество с республиканцами? В конце разговора Хемингуэй попросил взять его на боевую операцию в тыл противника. «Будет разрешение – возьмем», – просто сказал Спрогис.

Разрешение после некоторого колебания Мамсуров дал. И Хемингуэй отправился во вражеский тыл. Группа польского коммуниста Антония Хруста («Пепе») взорвала в том рейде поезд с боеприпасами и разрушила железнодорожную линию Сан-Рафаэль – Сеговия. Хемингуэй, который шел в группе внештатным, одиннадцатым бойцом, был вооружен двумя гранатами и винтовкой, безропотно тащил на себе, как и прочие, двадцать килограммов взрывчатки. Когда поезд взлетел на воздух и бесформенной грудой рухнул под откос, писатель снимал эту картину на фотокамеру.

К слову сказать, одному из диверсантов в том рейде поручили опекать неопытного в разведывательных делах журналиста. Этим опекуном был… сын Бориса Савинкова, также воевавший в отрядах Спрогиса!

Остается добавить, что к концу жизни Артур Карлович был удостоен двадцати пяти государственных наград. Первые две – орден Ленина и орден Красного Знамени – он получил сразу после возвращения из Испании.

В июне 1941 года Артур Спрогис сдал выпускные экзамены в Военной академии им. М. В. Фрунзе. А через две недели грянула Великая Отечественная…

На пятый день войны в лесу под Могилевом началось формирование необычной воинской части: она подчинялась напрямую разведотделу Западного фронта и состояла из диверсантов и разведчиков.

В то время, когда советская пропаганда усиленно вдалбливала в мозги, что Красная Армия вот-вот оправится от неожиданного удара агрессора и перейдет в решительное наступление, бойцов подразделений вч 9903 – диверсионно-разведывательных групп – учили действовать в глубоком тылу противника. Добывать разведданные, минировать дороги, взрывать мосты, пускать под откос эшелоны, создавать на оккупированной территории партизанские отряды. Этих людей готовили воевать всерьез и надолго. Командиром воинской части был майор Артур Спрогис.

Вплоть до середины 1970-х само существование вч 9903 оставалось тайной за семью печатями. Не говоря уже о принадлежности к ней многих героев войны – живых и павших, ставших впоследствии каноническими символами преданности Отечеству и военной присяге, чьи подвиги вошли в учебники истории и многие произведения художественной литературы советского периода. Их, как правило, называли партизанами и подпольщиками. И долгое время не афишировали принадлежность к военной разведке.

Зоя Космодемьянская, Константин Заслонов,