Петя за рулем, Ева на пассажирском сиденье, а Чега, Наташа и Марина сзади. Подавшись вперед, фотограф объяснял, как ехать. Когда он ненадолго замолчал, Наташа спросила:

— Что такого мог сделать Егор, чтобы напугать Лилю? Не припомню, чтобы сестра говорила о нем. Имя мне незнакомое…

Чега вздохнул.

— Он оставлял ей «подарки». Подбрасывал всякое к вашему порогу. — Его голос звучал менее уверенно, чем в лагере, когда он разливался соловьем перед Мариной. Алла Иннокентьевна испортила настроение всем.

— «Подарки», — повторила Наташа. — Нет, не помню. Опиши-ка его еще раз. Какой он?

— Блондин. Фигурой на меня похож.

Сине-серое небо становилось просто серым, дождливые сумерки сменяла дождливая темнота. Слева извивалась река. Марина наблюдала за течением воды и подводила итоги года. Девочек похитили. Дом опустел. Простая работа, которую она выбрала, чтобы заботиться о семье, потеряла всякий смысл. Верхний ящик стола до отказа набит успокоительными таблетками. Иногда по ночам ей снятся дочери, она просыпается, рыдая, и чувствует такую острую боль, будто дети пропали всего несколько часов назад, будто ей в живот вонзили нож. И вот Марина гонится за очередной фантазией. Снова загоняет в себя клинок.

— Каков наш план? — спросил Петя. — Увидеть этого Егора? Спросить его про девочек?

— Я могу спросить у него про Лилю, — предложила Наташа.

— Посмотреть на него, да, — ответила Марина. — Осмотреть машину. Сфотографировать, потом поговорить со свидетелем — вдруг она его опознает?

— Может, позвоним в полицию Эссо? — предложила Ева. Наташа только цокнула языком.

— Они подчиняются центральному отделению в Петропавловске, — ответила Марина. Ее голос звучал твердо, как бывало раньше за работой. — Когда доходит до реальных преступлений, полиция Эссо просит помощи у города. Организацией розыска и спасательных операций занимаются только там.

Петя спросил:

— Марин, на что ты надеешься?

— Ни на что, — ответила она. И почти не лукавила.

Петя запустил пальцы в волосы Евы. Наташа наклонилась вперед и обратилась к Марине:

— Я надеюсь, мама вас не сильно обидела.

— Она говорила как есть. Это уже дорогого стоит, — ответила Марина.

— Да уж. — Темнело; Наташа превратилась в тень и блики света, в синий и бронзовый. — У мамы непростая жизнь. Дело даже не в исчезновении Лили, ей пришлось нелегко задолго до этого. Но она сильный человек.

— И все же ты с ней не согласна, — заметил Чега. Тень у Наташи над глазами дернулась. — Я про исчезновение. По-твоему, Лиля сбежала.

— Я это знаю. Девочка в восемнадцать лет мечтает вовсе не о жизни в селе. У Лили было много причин сбежать. — Помолчав, Наташа добавила: — Наверняка Егор — одна из них.

— Возможно, — согласился Чега.

— Что, если она разглядела в нем что-то, чего не видели другие? — предположила Наташа. — Что-то зловещее.

В машине воцарилась тишина. Ева обернулась и пристально посмотрела на Марину.

— Я целый год следила за вашим делом, — сказала Наташа. — У меня тоже двое детей, возраста примерно как ваши девочки. Если бы я знала, что между этими исчезновениями есть какая-то связь, то немедленно бы вас нашла. Если бы знала, что человек, из-за которого сестра сбежала, мог навредить вашим девочкам… Лиля ничего не рассказывала мне. Да и Эссо далеко от Петропавловска, у нас такое в диковинку. Мне и в голову не могло прийти…

— Мне тоже, — ответила Марина. — Никому не могло прийти в голову.

Машина подпрыгивала на ухабах. Чернели деревья с густыми кронами. Прислонившись лбом к стеклу, Марина думала о дочерях. Летом у Алены на руках проступали веснушки, а Соня передразнивала морских котиков и кричала им в ответ, когда мама водила ее смотреть лежбище в черте города. Капли дождя стучали в стекло.

— На следующем повороте налево, — сказала Чега.

— Ты готова? — спросила Ева у Марины.

Марина вздохнула при воспоминании о девочках.

Переехали мост, потом грязную яму, дальше — металлический знак с отметкой «Десять километров до центра Эссо». Чега указал на что-то за ветровым стеклом. Петя съехал в сторону, на утрамбованную обочину. Дорога была пустая, но он все равно держался правее: вдруг навстречу поедет машина. На противоположной стороне за березами проглядывал участок вспаханной земли. Узкая дорожка, мощенная досками, вела к крыльцу двухэтажного деревянного дома.

Дом выкрашен в белый цвет. Стоит в пятнадцати метрах от дороги. Ставни плотно затворены, свет не горит. В небольшом огороде молодая поросль. На неасфальтированном участке припаркована черная «тойота». Машина блестит в полумраке, как антрацит.

— Та самая? — спросил Чега.

— Мы не знаем, — ответил Петя.

Фотограф поднял фотоаппарат, сделал снимок и опустил камеру на колени. Никто не шевельнулся.

— Он дома? — нарушила молчание Ева.

— В окнах темно, — заметила Наташа.

Петя сказал, что Марине лучше посидеть в машине, пока они не выяснят побольше. Чега шумно выдохнул, поднял камеру над головой и передал ее водителю, потом подтолкнул Наташу локтем:

— Выпусти. Проверю, есть ли кто дома.

— Я с тобой, — попросилась Наташа.

Чега покачал головой:

— Подожди пока. Если он дома, я найду, что ему сказать: мы вместе учились, он меня вспомнит, что-нибудь придумаю. Заодно посмотрите, какой он из себя.

Открылась дверца, Чега с Наташей вышли из машины, но Наташа села обратно, дверца закрылась. Парень перешел дорогу. По мощенной досками тропе дошел до крыльца. Петя смотрел в видоискатель камеры. Ева начала было что-то спрашивать, мол, умеет ли он обращаться с фотоаппаратом, но Петя на нее шикнул. Чега позвонил в звонок, потом постучал в дверь. А вдруг это он, подумала Марина. Что, если это он? Она так долго заново училась дышать и теперь боялась, что не переживет, если узнает правду.

Чега постучал еще раз. В машине повисло молчание. Фотограф ждал. Запрокинув голову, он оглядел дом. Наконец повернулся к своим спутникам, пожал плечами и пошел обратно.

Марина открыла дверцу и свесила ноги.

— Будь осторожна, — предостерегла Ева. Следом за Мариной из машины вышли она сама, Петя и Наташа. Все четверо перешли дорогу. Лес и поле вокруг были зелено-коричнево-черными. Других домов не видно. Где-то вдалеке лает собака.

В воздухе пахнет дымом, дизелем, дикой травой и землей. Чега ждет на границе участка, где деревянный настил выходит на дорогу. Он забрал у Пети фотоаппарат. Петя спросил:

— Что дальше?

Наташа смотрела на дом, нахмурив брови. Она сделала несколько шагов по скрипучим доскам и остановилась. За ней шла Ева, сунув руки в карманы. Шесть закрытых окон второго этажа походили на крепко зажмуренные глаза. Чега сфотографировал дом. Потом машину. Потом лес вокруг.