ее больше видеть. Я хотела ударить ее побольнее. Пусть не физически, но морально. Забрать у нее все, как она сама собиралась лишить всего меня ради собственных корыстных интересов.

Но когда включилась та видеозапись из моего детства, когда я услышала слова мамы, в которых звучала сама безысходность, то поняла, что не могу. Не могу бросить ее на той даче. Не могу растоптать.

Не хочу через год узнать, что она погибла в деревенском доме где-то на отшибе. Встретила нелепую смерть одна, без единой живой души рядом.

Я… наверное, я еще долго не сумею ее простить, но когда-нибудь, очень нескоро, я хотела бы поговорить с ней. Честно. Без вечных недоговорок. Обсудить моего отца, например.

Она не убивала его. Она не желала ему смерти. Ей не хватает его присутствия. Через долгие годы она пронесла внутри себя память о нем. Неужели в Эльвире Орловой есть что-то человеческое? Неужели она всерьез может о чем-то страдать?

Неужели когда-то она была другой и умела любить?

Так сложно в это поверить…

Возможно, обида во мне никуда не денется, но я готова дать маме шанс. Только теперь на моих условиях.

Когда-нибудь… позже.

Сейчас – точно нет. Надо переварить события последних дней, научиться принимать маму с ее недостатками, но не поддаваться на ее попытки управлять мною.

Мне нужно время.

– Знаешь, – сказала я Алексею, – я передумала насчет дома. Пусть моя мать остается жить в нем.

– Ты уверена? – Он с сомнением посмотрел на меня в зеркало заднего вида.

– Полностью. Для начала разберусь с фирмой, а уже потом буду думать, что делать с остальным. Нельзя поступать вот так, на эмоциях. Потом пожалею.

– Здравая мысль. Ну что? Куда теперь? Поедем смотреть принадлежащее тебе производство или ты передумала?

– Нет, едем туда. Не хочу откладывать. Слушай. Тебе не звонил Дитрих? Как он там?

Алексей покачал головой. Но стоило мне печально вздохнуть, как телефон завибрировал, и на экране появилось имя жениха. Он словно мысли мои прочитал!

– Это он! – Я забыла от радости, как дышать. – Привет! – воскликнула в трубку.

– Привет. – Голос Дита звучал тепло, но не особо радостно. – Тая, у тебя все хорошо? Прости, никак не мог связаться с тобой раньше. Ты получила вчера мое сообщение? Еле поймал связь, не уверен, что оно дошло.

Да, получила. Дитрих очень коротенечко отписался, что они со Златом нашли брата и вот-вот собираются вылетать, хотя погода нелетная. Этого мне хватило, чтобы немного выдохнуть, но волнение никуда не делось. Но теперь я слышала его голос, представляла, как он хмурится, и меня отпускало.

Как мало иногда нужно для счастья.

Услышать того, кто тебе дорог.

– Все дошло, я даже отправила тебе ответное. Желала счастливой дороги. Видимо, ты его не получил.

– Нет, к сожалению. Главное, ты в порядке. Мне рассказали, что тебе пришлось в одиночку разбираться с наследством.

– Ну да. Мне придется еще на пару дней остаться здесь, а уже потом смогу вернуться в столицу.

– Не переживай, мы с Платоном тоже прилетели сюда. Я хотел бы помочь тебе разобраться с делами.

Я улыбнулась от тепла, разливающегося по телу.

Он думает обо мне. Вспоминает. Хочет помочь.

О чем еще можно мечтать?

– Спасибо. Сможешь подъехать на мамин… то есть мой завод? Мы как раз направляемся туда.

– Кое-что случилось… – Дит помолчал. – Платон исчез. Где-то час назад, сразу, как мы со Златоном оставили его одного. Просто пропал. И у меня ощущение, что здесь не все так гладко.

– В смысле?

Дитрих объяснил, что изначально отъезд брата показался ему подозрительным. Но вроде бы подкопаться было не к чему. Он действительно путешествовал без телефона и интернета. Отправился в круиз, чтобы отдохнуть от всего впервые за долгие годы, и не участвовал в семейных разборках.

Платон не писал мне никаких сообщений, не знал, что его страница взломана. Он даже согласился поехать обратно с Дитом, несмотря на то что отношения между ними были натянутыми.

– Но теперь он исчез, и я не понимаю, почему.

– Его могли похитить? – предположила я.

За нами ведь тоже охотились. Вдруг кому-то нужен и он тоже?

– Платона? – Дитрих усмехнулся. – Кто? Не маленький же мальчик. Думаю, он ушел сам. Только вот зачем?

– Хороший вопрос…

– Я попросил близнецов не спускать с тебя глаз, а мы со Златом попытаемся опять отыскать его. И на этот раз просто так не выпустим из виду.

– Да, конечно… – Я поежилась.

Как-то со всеми волнениями о матери, о собственном прошлом и наследстве я настолько абстрагировалась от опасности, которая все еще висела над Дитрихом, что сейчас это было подобно холодному душу.

Оружие, убивающее орков, арахны… неужели все это действительно дело рук Платона? И может ли Дитрих тогда доверять Златону, если в своем видении он видел, как тот его убивает?

А что, если на самом деле Платон и Златон сговорились и все это очередная ловушка?

На миг представила себе харизматичного старшего брата моего жениха. Веселого бабника-балагура, который восхищался умениями Виталика, отвешивал мне бестактные комплименты, кажется совершенно не понимая, «а что такого», помогал близнецам после трансформации… Ведь не может же он быть настолько хорошим актером?

– Дай, пожалуйста, трубку близнецам, – попросил Дит.

Я передала телефон вперед, а сама уставилась в окно, погруженная в собственные безрадостные размышления. Благодаря концентрации получалось думать обо всем сухо, безэмоционально. Но даже сквозь мысленную броню неуверенность и растерянность нет-нет да брали верх.

Впереди маячила пробка. Мельком взглянула на часы… ну да, тут тебе не Крайний Север с полупустыми дорогами. Тут жизнь кипит, всем куда-то надо.

Близнец, получив какие-то указания, бросил пару коротких фраз и отключил связь.

– Может быть, объедем? – предложила я. – Можно свернуть на платную дорогу, и тогда доберемся гораздо быстрее, а то сейчас самый час пик начинается.

– Давай я сейчас тут двором проеду, срежем этот угол… – Алексей (кажется, это был все еще он) включил поворотник.

Мы свернули в проезд между домами. Не совсем по правилам, но в тот момент мне было плевать.

Но едва мы въехали во двор, как Алексей вдруг напрягся. Плечи его словно стали каменными.

– Опять ты… – прошептал он, словно увидел кого-то.

– Что такое? Кто там? – Я попыталась вглядываться, но, как по закону подлости, прямо перед нами выехал мусоровоз и перегородил всю дорогу.

Алексей был вынужден отъехать к поребрику и припарковаться, чтобы получилось разъехаться.

– Давай пока выйдем из машины. – Его голос звучал все еще натянуто, а сам он не отводил глаз от чего-то впереди.

Я не спорила. Послушно отстегнулась, выходя на тротуар. Мусоровоз крайне